их деды были молодыми, черепах было больше, теперь же редко удается поймать двух за одну ночь. По их мнению, уменьшение численности объясняется тем, что постоянно промышляют самок, выходящих на кладку яиц. Я задал вопрос — могут ли быть помехой для черепах кокосовые пальмы. Они отнеслись к этому скептически. И понятно — ведь они проживали на неразмываемом участке берега, где корни деревьев не образовывали преграды для черепах.
Я поблагодарил обоих рыбаков и пошел к дому де Вертейля.
Как я упоминал, Бернар де Вертейль принадлежал к числу людей, общение с которыми придает бодрость любой экспедиции. Ему все равно, в чем состоит ваша проблема, и он готов помочь вам, даже если вы всерьез интересуетесь какой-то чепухой. Мистер де Вертейль до тонкости знает Тринидад, хорошо относится к жителям, и они отвечают ему тем же.
Он так обрадовался моему неожиданному приезду, будто давно не видел гостей, хотя в этот момент их было у него трое. Просто непонятно, как ему не надоели люди, ищущие помощи и совета.
Когда же я упомянул о своем желании увидеть загадочную лягушку, они пришел в восторг. Он всегда приходил в восторг, когда предстояло показывать пруды, где водятся лягушки. Мистер де Вертейль спросил, поймал ли я черепаху-морокой, и, узнав, что не поймал, огорчился и сказал, что ее не так легко разыскать, но, может быть, нам удастся приобрести ее у одного человека.
Морокой — сухопутная черепаха, родственная гигантским черепахам Галапагосских островов. Это единственная полностью сухопутная черепаха, обитающая в тропической части Южной Америки. По-видимому, она переселилась и в девственные места некоторых островов Вест-Индии, но родом она из Тринидада. Мне давно хотелось иметь ее в коллекции, и я всегда таил надежду с ней повстречаться.
Я сказал де Вертейлю, что моя первоочередная задача — встретить загадочную лягушку, но он настойчиво твердил: «Морокой становится редкостью, и вы должны отвезти одну домой». Ведь черепаху можно отослать морским путем, и таким образом сохранить для мелких животных место в багаже, который пойдет со мной. У здешнего китайского купца будто бы есть одна или две черепахи, и вся проблема заключается в том, чтобы уговорить его расстаться с ними. «Мы должны, — заявил он, — пойти и добиться этого, и притом немедленно». Вот каков был де Вертейль.
Мы вышли из дома, вскочили в «ситроен», подъехали к шоссе и повернули на юг. Вскоре остановились перед находившимся у самой дороги магазином. За прилавком сидела опрятная, привлекательная мулатка — жена Ли Ю, владельца магазина. Мистер де Вертейль поздоровался и спросил, дома ли ее муж. Она встала, направилась в глубь магазина к двери, ведущей на семейную половину, и позвала. В ответ раздался крик «ион-ын», и появился хозяин.
Мистер де Вертейль принялся объяснять наше дело, постепенно приближаясь к существу вопроса, и изобразил желание приобрести морокой так, как будто это была шуточная прихоть. Покуда де Вертейль объяснял, хозяин магазина стоял и смотрел не то безразлично, не то с некоторой подозрительностью.
Наконец, когда де Вертейль подошел к сути дела и нужен был ответ Ю, последний поставил вопрос прямиком.
— Вы хотите купить морокой? — спросил он.
Мистер де Вертейль сказал, что это именно так. Хотя ему известно, что Ю держит черепах не для продажи.
— Приехали гости, — пояснил он, — которые хотят купить морокой, и я уверен, вы окажете любезность и согласитесь продать.
Ю ответил, что у него всего лишь две черепахи, которых он держит не для продажи, он намерен их съесть.
Тогда де Вертейль спросил, можем ли мы хотя бы посмотреть на черепах. Это привело купца в смущение, но де Вертейль настаивал и не преминул заметить, что в прошлом он оказывал Ю немало любезностей. Жена Ю тоже стала настаивать, и в конце концов купец согласился. Он вышел через заднюю дверь, мы двинулись вслед и прошли через чисто подметенный двор, кишевший утками, курами и собаками. Ю отворил вход в маленькую пристройку, и мы вошли. На ровном глинобитном полу валялись семена манго и пахло испортившимися плодами. Сбоку стояла широкая лохань с водой, в которой сидела черепаха. Из дальнего угла на нас смотрела другая черепаха, безразлично жевавшая семена манго. Хозяин глядел на них с восхищением и благоговением.
Я посмотрел на де Вертейля, сохранявшего удивительное спокойствие.
— Сколько вы хотите за большую, Ю? — спросил де Вертейль.
Такой вопрос привел Ю в паническое состояние. Он дико озирался, пока его взор не остановился на тусклых очертаниях небольшой черепахи, спрятавшейся за камнями в темном углу. Тут лицо купца просветлело, волнуясь, он указал на этот единственный выход из положения и сказал:
— He купите ли галап? Прекрасный галап. Просто замечательный галап.
«Галапом» называют геомиду — тропическую черепаху, которая обитает в лесах Трининада и встречается гораздо чаще, чем морокой. Она отличается большим размером печени.
— Нет, черепаха-галап у нас уже была, — непреклонно заявил де Вертейль. — Мы купим только морокой. И притом большую. Сколько за нее?
Купец посмотрел на черепаху трагически. Право, он был необычайно чувствительным торгашом. Казалось, он сейчас заплачет, однако принялся раскачиваться, подпрыгивать и приседать. Закрыв лицо руками, он подпрыгивал все выше и выше.
— О дорогая!.. — вскрикивал он. — Как долго ты нагуливала жир! — Ю схватил обеими руками черепаху, и показал ее нам. — Она съела много-много винной ягоды, очень много манго. У нее вот такая печень…
Он положил черепаху под мышку и сложил руки, показывая размер печени.
— О, вкусная, замечательная, поразительная печень!
Его поведение действовало мне на нервы, а ситуация казалась безнадежной. Я был готов уйти и как-нибудь своими силами поймать черепаху-морокой или вообще обойтись без нее. Но де Вертейль, видимо, считал, что Ю виляет с ответом, и настойчиво сказал:
— Ладно, Ю! Так сколько за большую?
Купец сразу перестал подпрыгивать и, продолжая держать перед собой черепаху, зажмурил глаза так плотно, что его лицо покрылось глубокими, как каньон, складками жира и перекосилось настолько, что потеряло азиатский облик.
— Три шиллинга за фунт! — произнес он полушепотом.
Мистер де Вертейль запротестовал, а я, будучи уверен, что купец строит свой расчет на том, что цена нам не подойдет, быстро согласился. На лице торговца мелькнуло такое выражение, будто он услышал, что я готов подписать кабальную закладную.
— Вы уплатите по три шиллинга? — срывающимся голосом спросил он.
Я подтвердил свое согласие. Тогда купец, не проронив ни слова, понес черепаху из сарая в магазин, положил ее брюхом кверху на весы и принялся мудрить. Черепаха весила четырнадцать фунтов. Когда Ю закончил подсчет, он запрыгал и замахал руками, становясь похожим на неопрятного и толстого ребенка, не умеющего найти подходящие
