…Невероятно тяжело тащить сани.
…Местность ужасная, просто невозможно описать. Пройдено всего 9 километров за четыре часа… …Идти вперед невероятно утомительно… Мы мерзнем, наша обувь в плачевном состоянии… Что еще нас ожидает?
Британцы все-таки добрались до полюса, но там их ждало жестокое разочарование – на длинном бамбуковом шесте полоскался норвежский флаг. На полюсе они пробыли недолго – всего два дня – и 19 января сразу же повернули назад. Дорога домой была медленным самоубийством. Недоедание, изматывающие двенадцатичасовые переходы, отморожения и травмы делали свое дело. Всех беспокоят сильные боли в суставах – верный признак прогрессирующей цинги. Люди ползут как сонные мухи, ежеминутно спотыкаются, падают и бестолково кружат на месте, не в силах отыскать плохо обозначенные склады. В конце февраля умирает один из участников экспедиции, а другой, обмороженный и в глубокой депрессии, уходит в метель, не желая больше обременять товарищей своим бесполезным присутствием. Однако несгибаемый Роберт Скотт упорно ведет записи, иногда уже путая даты.
Пятница, 16 или 17 марта. Впервые я потерял счет времени…
…Продуктов осталось на один-два дня. Больше надеяться не на что. Конец наш недалек, но мы решили, что не будем стремиться ускорить его.
Тела начальника экспедиции и двух его товарищей разыщут спустя восемь месяцев в палатке, установленной в 20 километрах от склада с продовольствием и топливом. Среди вещей нашли дневник, фотоаппарат с пленками и 14 килограммов геологических образцов.
Костенеющей рукой Скотт вывел: «Этот дневник предназначается моей жене». Последним усилием слово «жене» зачеркнуто и сверху криво приписано – «вдове». Дальше идут только чистые страницы.
Альфа Малой Медведицы – это Полярная звезда. Средневековые норманны называли ее Путеводной, а тюрки и монголы, широко и вольготно кочевавшие в бескрайних евразийских степях, – Кол-звездой, ибо она водит по кругу несметные стада небесных быков, коней и баранов. Cамые продвинутые звездочеты усматривали в неторопливом кружении светил тугие колчаны, набитые стрелами, и даже тусклый блеск смертоносных астральных клинков. Весьма примечательно, что у северных народов Полярная звезда тоже водит хоровод небесных светил: например, по-чукотски она называется Унпенер – Неподвижная звезда или Ылкэпэнер – Пригвожденная звезда.
Эта яркая искра, указывающая путникам дорогу на север, была прекрасно знакома еще античным мореплавателям. Наблюдательные греки подметили, что картина звездного неба ощутимо меняется во время путешествия с юга на север. Часть звезд уплывает за южный горизонт, а на севере загораются новые созвездия, которые невозможно разглядеть в южных широтах. Полярная звезда взбирается все выше и выше, из чего следовало заключить, что рано или поздно она повиснет прямо над головой путешественника. Разумеется, грекам было невдомек, что подобное событие может состояться лишь на Северном полюсе, но тенденция говорила сама за себя. С другой стороны, при поездке на юг Полярная звезда начинает скользить вниз, увлекая за собой северные созвездия, а из-за южного горизонта неспешно выплывают незнакомые звезды. На линии экватора Полярная звезда должна лечь на северный горизонт. Умные греки привыкли верить своим глазам, а потому справедливо рассудили, что если даже Земля и не является шаром, то уж во всяком случае изогнута с севера на юг. Если бы наша планета была плоским диском, рисунок созвездий менялся бы крайне незначительно, чуть-чуть смещаясь по перспективе. Звездное небо всюду выглядело бы одинаково, и не было бы вышеописанных сложных эволюций.
Вопреки распространенному мнению о спекулятивности античного знания, греки не чурались эксперимента. Так, массалиот Пифей, живший в IV веке до н. э., сумел не только с большой точностью вычислить географические координаты родного города, но и установил, что направление на Северный полюс не вполне совпадает с положением Полярной звезды. Если принять во внимание уровень инструментальной базы античной науки, то это совершенно блистательный результат.
Между прочим, Пифея с известными оговорками можно назвать и первым полярным исследователем, поскольку он проник на север гораздо дальше, чем кто-либо другой из его цивилизованных современников. И хотя труд Пифея изобилует темными местами вроде знаменитого пассажа о «морском легком» – загадочной смеси моря, земли и воздуха, по которой невозможно плыть на корабле, некоторые историки склонны полагать, что отважному массалиоту удалось достичь берегов Норвегии на широте Тромсе или даже Тронхейма. А почему бы и нет, если он уверенно пишет о летних ночах продолжительностью два-три часа и скованном льдами море?
Бесспорно одно: с арктическими морями люди познакомились еще в незапамятные времена, тогда как в суровые антарктические воды, омывающие безжизненные ледовые поля шестого континента, европейцы проникли по историческим меркам буквально вчера – на рубеже XVIII–XIX веков. А вот полюсы покорились человеку практически одновременно: Северный – в 1909 году и Южный – в 1911 году. Слово «Арктика» восходит к греческому arctos – «медведь»; Южный материк назвали Антарктикой по аналогии: anti arctos, то есть «противостоящий медведю».
Геологические катаклизмы, сотрясавшие нашу планету на протяжении 4 с половиной миллиардов лет, не единожды меняли очертания материков, тасуя их как карточную колоду, и сегодня макушка земного шара даже отдаленно не напоминает его увесистое подбрюшье. Если в районе Южного полюса вздымаются чудовищные хребты и плато, одетые в неподъемный ледовый панцирь, то на севере континентальные плиты гостеприимно разъехались, отворив дорогу стылым водам Северного Ледовитого океана – самого холодного и самого маленького океана планеты (площадь Северного Ледовитого океана составляет 4,75 миллиона квадратных километров – впятеро меньше Индийского, вшестеро – Атлантического и более чем в 12 раз меньше Тихого океана). Впрочем, Арктика далеко не исчерпывается заливами и морями Северного Ледовитого: в ее состав принято включать материковые окраины Евразии и Северной Америки, подковообразно охватывающие полярную область, значительную часть Гренландии, многочисленные архипелаги, щедро рассыпанные на акватории Ледовитого океана, а также примыкающие к арктическим широтам северные оконечности Атлантики и Тихого океана.
Площадь Арктики оценивают по-разному: от 27 миллионов квадратных километров, если южную ее границу проводят по зоне тундры, до 21 миллиона квадратных километров, когда она скукоживается внутри Северного полярного круга (66° северной широты с минутами).
