Король Афонсу искренне обрадовался мне и посадил рядом с архиепископом и выше графов, напротив коммодора тамплиеров, который сидел ниже сенешаля и выше других графов. Никто из них не стал пускать пузыри. Ведь я, владеющий на территории Португалии доходами с двух городов, тремя замками и прочими землями, не считая английских и нормандских, граф не только по португальским меркам.
– Теперь мы точно возьмем Лиссабон! – воскликнул король. – Давайте выпьем за это!
Слуга низкого роста, похожий на ребенка с постаревшим лицом, поставил передо мной бронзовый бокал и налил в него красного вина из большого бурдюка, в который вмещалось литров десять. Вино было молодое. Я такое не люблю, поэтому пил его медленно, больше налегал на виноград, очень сладкий. Надо будет у себя в замке посадить этот сорт.
– Я думал, вы уже захватили его, – произнес я без насмешки.
– Пока не удается. Делали подкопы, но грунт здесь тяжелый и прочный, после поджога не проседал, – рассказал сенешаль Родригу де Коста.
Обычно подкапываются под стену, делают камеру, которую наполняют горючими веществами и поджигают. Грунт выгорает и проседает, разрушая стену.
– Сейчас строим новые осадные башни, – продолжил сенешаль. – Несколько раз уже штурмовали, но даже подняться на стены не удалось.
– Разве что у тебя получится сделать это ночью, – с надеждой предположил король Афонсу.
Осада слишком затянулась. Рыцари и так не отличаются дисциплинированностью, а долгое бездействие, подозреваю, разложило их окончательно. Наверное, уже пошли разговоры, что это наказание за то, что не поплыли спасать Святую Землю. Еще месяц ожидания – и решат, что пора двигаться дальше.
– Может быть, – молвил я. – Это не Сантарен, здесь так просто не получится.
– Если бы было просто, мы бы давно уже взяли город, – сказал коммодор Жан де Вимьер.
Тамплиер явно слышал обо мне что-то важное для него, поэтому как бы пытался заглянуть мне в душу. Взгляд у него был инквизиторский, хотя такой организации пока, к счастью, не существовало. Для ордена «Нищие рыцари» одет он слишком роскошно – в цвета топленого молока шелковую рубаху и темно-красное блио из тонкого сукна. На безымянном пальце правой руки массивный золотой перстень-печатка, на которой изображены два всадника на одной лошади. Когда-то тамплиеры были так бедны, что ездили вдвоем на одной лошади. Теперь у них по два, если не по три, жеребца на каждого рыцаря.
– Даже если бы было сложно, за такой срок уже бы взял Лиссабон, – самоуверенно заявил я.
– Ты получишь любую помощь, какая только потребуется, – заверил меня король Афонсу. – Я готов передать тебе командование армией на время штурма.
Я посмотрел на коммодора Жана де Вимьера. Мне было заранее жаль его орден. Какой-то из французских королей, набрав у тамплиеров слишком много денег в долг, обвинит их в ереси, сожжет на кострах, а богатства ордена конфискует. Его примеру последуют другие короли. Нет банкира – нет долгов. Но сейчас мне нужно было его согласие передать в мое подчинение своих рыцарей. Тамплиеры, как я слышал, были более дисциплинированы, чем обычные рыцари.
– Мы готовы послужить богу под командованием любого, кого назначит король, – сделав над собой усилие и ударение на словах «бог» и «король», произнес коммодор.
Интересно, сколько им пообещал король Афонсу за взятие Лиссабона, если они готовы ради этого подчиниться мне? Папа Иннокентий Второй издал буллу, согласно которой тамплиеры освобождались от налогов и подчинялись только ему. А тут какому-то новоиспеченному графу…
– Слышал, что тамплиеры самые организованные и отважные рыцари, – сказал я, чтобы подсластить пилюлю Жану де Вимьеру. – Именно такие мне и понадобятся во время штурма.
Тамплиер купился и прямо таки расцвел от самодовольства. Это каким надо быть закомплексованным, чтобы повестись на такую грубую лесть?! Впрочем, нормальный человек в рыцари-монахи не пойдет. Надо, как минимум, страдать раздвоением личности, чтобы быть одновременно и грабителем, и попрошайкой.
Мой отряд разместился в стороне от всех, там, где трава еще была не вытоптана и не загажена. Вскоре вокруг нас расположились рыцари-брабантцы под командованием Марка. Они сидели под стенами города с июня месяца. Рыцарю Марку за помощь в вербовке крестоносцев пообещали щедрое вознаграждение после взятия Лиссабона, поэтому он готов был пойти на штурм даже без подготовки.
– Я пообещал жене, что к зиме переселимся в Лиссабон, – поделился он со мной.
– А чем ей в Алкобасе не нравится? – поинтересовался я.
– Говорит, слишком скучно там, – ответил Марк.
Да, не завидую я брабантцу. Лучшим средством от женской скуки является любовник. Подозреваю, что жена преподнесет много сюрпризов на его глупую голову.
На следующее утро я в сопровождении Марка, четырех его рыцарей и десятка бывших своих лучников, а теперь португальских кавалейру, отправился на осмотр города. Кто-то уже распустил слух среди осаждавших, что я крупный специалист по взятию городов. Все приветствовали меня радостными возгласами, а несколько португальцев, владеющим арабским языком, взобрались на вал и стали орать лиссабонцам, что теперь им хана. Осажденные стояли на крепостных стенах и молча смотрели на мой отряд. Они устали от осады еще больше, чем наше войско. В городе голод. Помощь ждать неоткуда. Лиссабонцы посылали в Эвору гонца с просьбой о помощи, которого крестоносцы перехватили на обратном пути, а потом отпустили, чтобы отнес осажденным горькое известие. Теперь еще одна неприятная новость: к осаждающим прибыл командир, благодаря которому Сантарен был захвачен за сутки.
Я наметил место с восточной стороны города, где можно будет попробовать взобраться на стены ночью. Оно располагалось на горе, неподалеку от цитадели. Там стена проходила по краю обрыва. Скорее всего, этот участок охранялся хуже остальных. От него можно будет пройти по стене, зачищая от защитников, в сторону моря до того места, где подход к ней был удобнее. Надо только подождать несколько дней, потому что недавно было полнолуние, слишком светлые ночи.
Чтобы отвлечь внимание лиссабонцев от этого участка стены, я приказал в другом месте, ближе к морю, начать насыпать холм из обломков домов и прочих строений пригородных слобод. Делать его начали в двух сотнях метров от городской стены, куда маврские стрелы долетали, почти потеряв убойную силу. Когда холм станет выше стены, мои лучники начнут обстреливать защитников на ней. Валлийские луки с такой дистанции прошибают любой доспех. Под прикрытием лучников насыплем второй у стены и по этому холму поднимемся на нее. Такой план я предложил на военном совете.
