весьма редкие качества в те времена. Он был добр: ни один император не жертвовал на благотворительность столь щедрой рукой. В отличие от отца он намеренно держал семью на расстоянии. Из всех своих близких советников больше всего он доверял некоему Иоанну Аксуху – турку, которого младенцем забрали в плен крестоносцы; его подарили Алексею Комнину и воспитали в семье императора, где он быстро стал закадычным другом Иоанна. Взойдя на трон, Иоанн немедленно взял его к себе на службу и довольно скоро назначил великим доместиком – главнокомандующим всеми войсками.
Иоанн Комнин, как и его отец, был воином. Он тоже считал управление империей своим священным долгом; однако, в отличие от Алексея, который в основном довольствовался ее защитой, Иоанн хотел освободить все захваченные иноверцами территории и восстановить былую славу Византии. Его подданным казалось, что вся его жизнь – одна долгая кампания: он проводил гораздо больше времени на поле боя, чем в Константинополе, как и четверо его сыновей, когда они достаточно повзрослели, чтобы сопровождать отца. Иоанну повезло больше, чем Алексею, поскольку в течение нескольких лет после его воцарения Европа доставляла мало проблем. Одной молниеносной кампанией удалось покорить печенегов; половцы вели себя тихо; сербы были слишком разобщенными, чтобы причинять неприятности; венгры целиком сосредоточились на побережье Далмации, которое, теоретически будучи византийским, давно отошло венецианцам. Папа и император Священной Римской империи все еще боролись за верховную власть. Герцогство Рожера Борсы, жалкого сына Роберта Гвискара, и столь же беспомощного сына Рожера Вильгельма погружалось в хаос. Правда, их кузен, граф Сицилии Рожер, быстро приобретал известность, но тогда он не представлял угрозы. Таким образом, Иоанн смог сосредоточить внимание на Малой Азии, где империя контролировала северное, западное и южное побережье и все территории к северо-западу от неровной линии, протянувшейся от устья Меандра до юго-восточной оконечности Черного моря. К юго-востоку от этой линии находились турки, большинство из которых были подданными сельджукского султана; однако в последние годы стала приобретать влияние династия Данышмендидов. Эмир Гази II теперь правил территорией от реки Галис до Евфрата. Существовало также большое количество кочевых племен туркоманов, которые фактически делали что хотели и уже отрезали от суши византийский порт Анталья – доступ к нему остался только с моря. Именно они, как и сами сельджуки, стали целью первой кампании Иоанна; к осени важнейшие наземные подходы к Анталье были восстановлены, и Иоанн с Аксухом вернулись вполне довольными.
В 1122 году начались сложности с Венецией, и ответственность за это лежала на Иоанне. При Алексее Венецианская республика была ближайшим союзником Византии, и, чтобы сохранить расположение венецианцев, в 1082 году император без колебаний уменьшил для них таможенные пошлины и даровал торговые привилегии, которыми не пользовались другие иноземцы. Благодаря этому венецианская колония в Золотом Роге разрослась до таких размеров, что стала вызывать недовольство византийцев, и, когда недавно избранный дож Доменико Микьель запросил подтверждения всех прежних привилегий, Иоанн наотрез отказался. Венецианцы пришли в ярость, и 8 августа 1122 года флагманский корабль дожа вышел из лагуны в сопровождении 71 военного корабля. Их целью был Корфу, который успешно выдержал полугодовую осаду; однако на протяжении следующих трех лет венецианцы проявляли активность в восточной части Средиземного моря: они захватили Родос, Хиос, Самос, Лесбос и Андрос, и когда в 1126 году они отправили войска, чтобы занять Кефалонию, Иоанн сдался. Эти агрессивные действия обошлись ему гораздо дороже, чем торговые привилегии, в которых он отказал венецианцам. В августе он подавил свое самолюбие и восстановил их в прежних правах.
К 1130 году, когда император вновь обратил внимание на Восток, ситуация изменилась к худшему. Эмир Гази теперь стал самой грозной силой в Малой Азии, и с 1130 по 1135 год Иоанн провел против него пять кампаний. Успех был настолько грандиозным, что по возвращении в столицу в 1133 году он устроил традиционный триумфальный въезд в город. Как приличествовало в тревожные времена, его церемониальная колесница, запряженная четырьмя белоснежными конями, была отделана серебром, а не золотом, но улицы, как всегда в таких случаях, украсили узорными тканями и парчой, а из окон свисали дорогие ковры. Весь путь от Феодосиевых стен до храма Святой Софии окаймляли трибуны, на которых стояли толпы людей; они громкими криками приветствовали процессию и императора, который шел пешком и нес крест. Иоанн поступил так же, как сделал до него Цимисхий: он отказался сесть в колесницу, отдав это почетное место иконе Богородицы, которая сопровождала его во всех походах.
Следующий год Иоанн снова провел в сражениях. К концу лета пришла весть о смерти эмира Гази, и в начале 1135 года император вернулся в столицу. За пять лет он вернул империи территории, которые она потеряла больше полувека назад. Турки не были побеждены, но прошло еще какое-то время, прежде чем они смогли перейти в наступление. Иоанн почти развязал себе руки, чтобы выступить против двух христианских государств, занимавших в то время территории, которые, по его мнению, принадлежали империи: армянского княжества Киликия и его близкого союзника, норманнского княжества Антиохия.
Иоанну несколько мешал еще один потенциальный враг, с которым следовало разобраться в первую очередь. В 1130 году граф Сицилии короновался как король Рожер II; с этого времени его влияние и мощь постоянно росли, и он тоже мечтал об иноземных завоеваниях. В частности, было известно, что его внимание привлекали государства крестоносцев. Будучи кузеном Боэмунда, он имел довольно серьезные притязания на Антиохию, а брак его матери Аделаиды с Балдуином I, заключенный в 1113 году, однозначно подразумевал, что в случае бездетности пары (а с учетом возраста брачующихся это было почти несомненно) корона Иерусалима перейдет к Рожеру. Впоследствии Балдуин растратил все огромное приданое Аделаиды, приказал аннулировать брак и отправил ее обратно на Сицилию; этого оскорбления Рожер ему так и не простил. Надо признать, что у него не было подобных притязаний на Константинополь, но такие соображения не остановили ни Роберта Гвискара, ни Боэмунда; так что в начале 1135 года Иоанн отправил послов к императору Западной Римской империи Лотарю, и с наступлением осени они пришли к соглашению: в обмен на финансовую поддержку от Византии Лотарь обязался весной 1137 года организовать масштабную военную кампанию, чтобы сокрушить короля Сицилии. В достаточной степени защитив тыл, Иоанн мог наконец отправиться на Восток.
История заселения армянами Киликии – области между южным побережьем Анатолии и хребтом Тавр, от окрестностей Аланьи до залива Александретта [78], – началась в XI веке, когда Василий II и его преемники предложили некоторым армянским князьям обширные территории, расположенные между фемой Себастея и Евфратом; таким образом, примерно к 1070 году уже шла постоянная эмиграция с суровых армянских нагорий в более мягкие, покрытые пышной растительностью земли на юге. После битвы при Манцикерте люди массово хлынули
