черной шляпе, тащат попарно в ряд разные эмблематические фигуры, зонты, веера, копья, ручки и т. п. Часто эти эмблемы несутся на протяжении доброй версты, затем несут носилки с различными жертвенными принадлежностями, следует прекрасная беседочка с душой покойника, наконец появляется и самый одр, на котором поставлен гроб. Здесь нет катафалков. Самого бедного несут на руках; у богатого бывает до ста носильщиков. Похоронная процессия священна; для нее все сворачивают в сторону. Нередко случается, что навстречу ей попадается свадебный поезд, который может тянуться также на огромном пространстве, потому что каждая вещь из приданого невесты несется на особых носилках. Говорить ли о том, что в Пекине существуют особые лавки, которые снабжают напрокат свадебными и похоронными принадлежностями? В Пекине всего менее встречается на улице носилок, тогда как в описаниях путешественников по другим провинциям то и дело упоминается о паланкинах. В носилках здесь имеют право ездить только князья первых степеней и самые высшие сановники: любо смотреть, с какою быстротой мчатся носильщики! свита спереди и сзади едва поспевает за ними; носильщики – все народ молодой, здоровый и, разумеется, хорошо одетый. Для того чтоб удостоиться чести носить на плечах князя, надобно большое искусство, во-первых, чтоб идти в такт с другими, во-вторых, чтоб важной особе было спокойно сидеть; это же требуется и от носильщиков гроба: родственники покойника поставляют себе главною заботой, чтоб он перенесен был в новое жилище без всяких потрясений. Впрочем, у богачей, имеющих права ездить в носилках, кучер обязан бежать все время подле экипажа, т. е. такой же одноколки, в какую мы видели запряженным осла, только побольше и красивее отделанной. Читатели простят ли нам за то, что некогда и мы позволили себе удовольствие прокатиться на человеческих плечах, странствуя по горам там, где не может пробраться и ослик! Обыкновенно берут в ближайшей деревне носильщиков, которые за какой-нибудь рубль серебра взносят вас на самую вершину горы и доставляют благополучно к противоположной подошве, а если угодно, то и далее. Но здесь употребляются уже не носилки, а кресла, привязанные к двум жердям. Кроме удовольствия быть везенным людьми, спокойствия немного, грудь и поясница начинают болеть от длинной дороги.
Мы уже говорили, что женщины редко появляются на улице; только в некоторые праздничные дни мужья выпускают их из дому или съездить в кумирню, или повидаться со знакомыми. Тогда движение экипажей делается еще заметнее. При этом горничные дам сопровождают своих госпож, сидя на облучке экипажа, и чаще всего бывает, что горничная красивее самой хозяйки. Потому, кроме высшего общества, которое разъезжает по улицам или по делам службы или с визитами, не ищите здесь красоты и свежести костюмов; конечно, и здесь есть своего рода денди, но большинство едущих и пешеходов совершенно гармонирует с опрятностью улиц; изорванное платье или заплата, бросающаяся в глаза, здесь нипочем; с заплатой вы увидите стоящую у ворот хозяйку, торгующуюся с разносчиком, и не подумайте, чтобы это была какая-нибудь нищая. Нет, нищие имеют свой особенный костюм, т. е. ходят как родила их мать-природа, прикрывшись грязью и струпьями. Нередко на улице встретите вы не только работника, но и домохозяина, который вышел из своего дома в одном исподнем платье; но постойте – вот мы подходим с вами к закладной лавке; видите ли вы впереди вас человека, который имеет такой точно костюм, какой мы сейчас описали, т. е. в одном исподнем платье? посмотрите, что он делает! снимает с себя и остальное, чтоб взойти в лавку и заложить… Там отказу не будет, потому что закладная лавка обязана все принимать.
1860
Офицер флота Дмитрий Иринархович Завалишин (18041892), возможно, принадлежал к Северному обществу декабристов (что, однако, никогда и никем не было доказано) и был осужден по первому разряду к каторжным работам навечно. По конфирмации срок был сокращен и уменьшен. В годы сибирской ссылки и после нее (с 1863 г. Завалишин жил в Москве) стал историком-мемуаристом, как публицист активно сотрудничал во многих периодических изданиях – творческое наследие его очень велико и пока не собрано воедино. Автор множества статей о Восточной Сибири, о дальневосточных проблемах, связанных, в частности, с освоением р. Амур. Публикуемая статья – часть «большого труда о Сибири» – была напечатана в «Историческом вестнике», 1880, сентябрь, когда особенно остро стоял вопрос о взаимоотношениях Российской империи с империей Поднебесной.
Чтобы понять и беспристрастно оценить причины враждебного настроения китайцев против России и решить, как должно поступать в случае, если столкновение с ними сделается неизбежным, необходимо проследить исторический ход отношений наших к Китаю в два последних столетия, с тех именно пор, когда вследствие занятия русскими Забайкальского края и покушения на Амур, с одной стороны, и завоеваний китайцев и русских в Средней Азии – с другой, Россия и Китай сделались соседями, и поэтому между ними начали возникать поводы к столкновениям.
Нет сомнения, что первый повод к столкновению подали сами русские, хотя действуя и бессознательно. Завоеватели Сибири, Казани не были отправлены для завоевания самим правительством, а действовали самовольно, на том же основании, на каком действовали тогда и все другие европейские народы, убежденные в несомненном праве своем делать завоевания везде, и в Азии, и в Африке, и в Америке, и захватывать себе всякую землю и страну, которую, по их мнению, они «открывали».
Первое вооруженное столкновение России с Китаем произошло, как известно, из-за Амура. Может быть, права Китая на весь Амур, на оба берега были тогда недостаточно определенны, но очевидно, что Россия, во всяком случае, имела еще менее прав на него.
Нерчинским договором спор был решен удовлетворительно, можно сказать, для обеих сторон; Китай был доволен уступкой Россией собственно Амура и удовлетворением национального самолюбия и не представлял требования на Забайкальский край, несмотря на то, что он был населен исключительно тунгусами и бурятами, одноплеменниками находившихся в подданстве Китая маньчжур и монголов, и даже не настаивал решительно, т. е. не делал из этого casus belli, на возвращении перешедшего из китайского подданства в русское тунгусского князя Гантимура с его родами, хотя Китай и считал всегда все маньчжурские и монгольские племена китайскими подданными. Россия также могла быть довольна Нерчинским трактатом, удержав с тех пор в неоспариваемом владении Забайкальский край, где с трудом могла бы удержаться, если бы продолжалось неопределенное положение, так как не только в Забайкалье бурятские роды монголов продолжали и после трактата восставать против владычества России, но русские не были еще прочно утверждены и
