- Желаю удачи. Запомните на всякий случай: меня зовут Гвен. Может быть, еще встретимся, кто знает. Гвен Томас.
Мальчики назвали свои имена. Улыбнувшись на прощанье, Гвен вбежала в дом. А они двинулись дальше по дороге, туда, где на фоне заката маячил новый шахтный копер.
- Где будем ночевать/ вот вопрос, - проворчал Оуэн.
- Да, похоже, что невеселая нам предстоит ночка.
- Ладно, как-нибудь...
Стараясь забыть голод и усталость, они тащились все вперед. А впереди черное колесо подъемника вырисовывалось все четче и все чернее в ярком вечернем небе.
Глава третья.
Странствующий аптекарь
В следующей деревушке им посоветовали заглянуть в контору шахты:
- Если придете завтра раньше других, может, получите работу...
Друзья понимали: положение безвыходное. Есть нечего, денег нет - надо идти на шахту.
У обоих тряслись поджилки при этой мысли. Но, если придется очень скверно, можно податься на юг - говорят, работа на фабрике чуть полегче. А еще можно устроиться в док грузчиками. Но для этого надо подрасти хоть немного.
Стемнело. Пришла пора подумать о ночлеге. Оба знали, что проситься к кому-нибудь бесполезно: в каждом доме и без них полно. Люди спали вповалку и даже не представляли себе, что это и нездорово и неудобно, что можно жить иначе.
- Хорошо бы найти какой-нибудь сарай, - сказал Оуэн. - Лучше в стороне от жилья, где-нибудь в поле,- там не выгонят.
- Тогда свернем с дороги. Вот этот проулок, кажется, ведет на какой-то пустырь.
Они зашагали по узкому переулку. Вскоре появилась луна, осветив заборы и пристройки из белого камня. Мальчики никак не могли найти ничего подходящего - везде холодно, жестко",- Решили поискать еще - может найдется амбар, или навес, или стог соломы.
- До чего плохо, когда холодно и есть нечего! - бормотал Том.
Он вспомнил теплый отцовский дом в Бирмингеме. Видно было, что он не привык к долгим переходам, к холоду, не то что его товарищ. А неудачи последних дней и вовсе лишили его мужества.
Вышли в поле. Дорога, вырвавшись из тисков заборов, убегала вдаль и сияла под луной, как серебряная лента. Все было тихо, только журчал где-то родничок да издали доносился цокот легких копыт. Лошадь? Не похоже. Скорей пони.
- Здесь ничего не найдем, - снова забормотал Том. - Лучше повернем назад и устроимся под тем забором...
- Тише!
Оуэн прислушался. Его острый пастушечий слух, привыкший ловить и различать самые отдаленные шорохи, на этот раз не уловил звука копыт. Тишина. Только родник журчал по-прежнему.
- Странно. Готов поклясться, что минуту назад по этой дороге нам навстречу двигалась повозка, запряженная пони.
- Может, остановилась зачем-нибудь?
- Да, конечно. Но почему вдруг...
В тишине ночи прогремел пистолетный выстрел. Том схватил товарища за руку:
- Кто-то стреляет. Воры! Грабители!
Снова выстрел. Из-за поворота донеслись голоса, крики.
- Скорей туда! - Оуэн бросился вперед.
- Дурак, у нас нет оружия!
Но тут же, забыв осторожность, Том ринулся вслед за приятелем, прижимая локти к вздымающимся ребрам.
Опять крики. Теперь можно было различить проклятия и ругательства.
- Наконец ты нам попался, ты...
- Берегись, Джем, у него пистолет!
Опять выстрел. Пуля пропела где-то совсем близко. Оуэн добежал до поворота. Невдалеке в легкой повозке, запряженной пони, стоял, вытянувшись во весь рост, человек, с кнутом в одной руке и с пистолетом в другой. Вокруг суетилось несколько теней. Бандиты! У каждого - увесистая дубина.
- Джем, погляди! Кто-то идет!
Нападающие замерли. В этот решающий момент Оуэна осенило.
- Именем королевы - стойте! - прокричал он по-английски самым грубым голосом, на какой был способен.
Грабители заколебались.
- Ребята, это полиция!
Опять послышались ругательства, но уже откуда-то издалека. Тени растворились в темноте. Оуэн подбежал к тележке.
- Кто-нибудь ранен? - проговорил он задыхаясь.
- Нет. Благодарю вас, сэр... О Господи! Ведь это мальчишка...
Человек спрятал пистолет и легко соскочил на землю, Он смеялся.
- Должен тебе сказать, мой мальчик, что ты проявил изрядное присутствие духа. Впрочем... следовало ожидать, что за меня вступится кто угодно, даже ребенок, только не полиция. Вот не думал, что буду обязан жизнью ее величеству!
Он громко расхохотался и дружески хлопнул Оуэна по спине. В это время подбежал Том, оба стали с любопытством рассматривать незнакомца.
Судя по наружности, вряд ли этот человек, маленький и невзрачный, был привычен к ночным путешествиям по горным дорогам. Говорил он с бирмингемским акцентом и одеждой совсем не походил на фермера. Из-под плотного плаща с капюшоном и широкополой шляпы виднелись только крючковатый нос и кустистые брови.
- Думаю, что воры больше не вернутся, - сказал Оуэн осматриваясь.
- Воры? Нет, друзья, полагаю, это не просто воры,- незнакомец опять засмеялся, на этот раз скорее горько, чем весело, - им нужно было нечто большее, нежели деньги бедняги Джона Таппера. Однако благодаря вам они удрали. Весьма признателен за помощь. А ведь они и вправду могли...
Он внезапно умолк, не окончив фразы. Оуэн, почувствовав некоторую неловкость, поспешил вступить в разговор:
- Да, сейчас в горах много бродит всяких...
- Совершенно верно. Между прочим, позвольте представиться, - маленький человек сорвал шляпу в шутливом поклоне: - Джон Таппер, скромный аптекарь, которого местный люд по невежеству величает доктором. Готов к вашим услугам, джентльмены.
- А меня зовут Оуэн Гриффитс из Лланбедра. А это... - Оуэн вдруг вспомнил, что Том скрывает свое имя.
- А я Том Стоун из Бирмингема, - откликнулся Том.
Он сразу почувствовал, что этот странный ночной путешественник не может отплатить злом за добро.
- Ну, вот и познакомились, - сказал Таппер. - Кстати, вы ужинали?
Мальчики объяснили, что не обедали, не ужинали и на завтрак тоже не надеются. В ответ Таппер вздохнул.
- Да, сейчас немало ребятишек вроде вас бродит по дорогам Англии и Уэлса. Ну что ж, думаю, что смогу чем-нибудь помочь. И ночлег подыщем, если только вы не побрезгаете моим домом, который особым изяществом не отличается.
Он взял пони под уздцы и зашагал по дороге. Скоро свернули на узкую проезжую тропу, которая едва виднелась среди порослей вереска. .
- Когда вот так ходишь по разным местам, торгуя нехитрыми лекарствами, то привыкаешь ко всему... Приходится ночевать Бог весть где...
Он остановился, достал из тележки фонарь и поднял его над головой. В желтом свете стали различимы очертания полуразвалившегося каменного амбара, в который все они и вошли - даже пони и повозка.
