взирала на врачей.
– Прошу уважаемую комиссию задавать мне любые вопросы. Если ответы вас не удовлетворят, мы перейдём… – Игорь бросил взгляд на женщину, – к практическим методам.
– Какие жидкости протекают в теле человека?
– Хороший вопрос. Давайте начнём с кровеносной системы.
Когда спустя пятнадцать минут Игорь закончил короткий, но объёмный рассказ о большом и малом кругах кровообращения, подтверждая сказанное быстрыми, точными иллюстрациями, – сердце, аорта, артерии, вены, – комиссия слегка притихла.
– Если вы не устали, я перейду к лимфатической системе…
– Достаточно! – прозвучало несколько голосов. – Что вы знаете о костях?
«О, любимая тема!» Игорь опять взял в руки толстый карандаш.
– Скелет человека – это пассивная часть опорно–двигательного аппарата, и состоит он из более чем двухсот костей. Масса скелета равна у мужчин – десять килограммов, у женщин…
Игорь отлично рисует, ещё с тех пор, как, будучи студентом и сидя на лекциях, он украшал поля тетрадей изображениями черепов и костей; несмотря на многие годы, рука не забыла навыков. И перед строгими экзаменаторами появляется то, что их наука пока не изучила в достаточной степени: разбитый на позвонки позвоночный столб, затем грудина, кости верхних и нижних конечностей. Все слушают внимательно – и молчат.
А Игорь летит! И не замечает того, что мать императора давно и пристально смотрит на него. Это – особый взгляд, и он не имеет ничего общего с напряжением экзаменатора. Она следит за его движениями, за едва заметной улыбкой в уголках губ и, не отдавая себе отчета, любуется. Ей уже ясно и понятно то, чего пока не видит никто в зале: этот человек не нуждается в экзаменах, он гораздо сильнее и опытнее всех находящихся здесь врачей. Откуда она это знает? Ей помогли разговоры с Ласоро, собственные впечатления, а также то, что есть у неё внутри: тончайшая интуиция, некое духовное чувство. Оно неотделимо от тех струн души, где всё – за гранью земного, и оно постигает истину не с помощью глаз и ушей, а путём прямого прозрения. Душа видит без органов чувств, ей не нужны ни образы, ни звуки. А потому весь этот экзамен кажется Юсан-Аминах ненужным спектаклем, досадным недоразумением. Она опускает голову и начинает расправлять складки платья. «Довольно, сколько можно мучить его?» – и бросает укоризненный взгляд на врачей.
Но те – в шоке! То, что они слышат, неизвестно науке, и по залу летят шепотки:
– Он знает больше, чем вся медицина! Где он учился этому?!
Перед ними – не только скелет, но и чёткая классификация всех костей: трубчатые, губчатые, плоские, смешанные, и этот человек уже перешёл к сложнейшей теме их соединения. Откуда такие знания?!
Наконец, Игорь закончил, бросил последний взгляд на «доску» и невозмутимо спросил:
– Продолжим разговор о мышцах? Или подробнее остановимся на строении черепа?
Ответом ему была тишина.
– Вы специализировались в хирургии? – вдруг раздался мягкий голос.
Мать императора, которая до этого только молчала, доброжелательно смотрела ему в лицо.
– Да, я – хирург.
– Сколько операций вы провели? – неожиданно спросил кто-то.
Игорь задумался, быстро прикинул в уме: «если считать очень скромно, по одной операции в день, то это будет…»
– Семь с половиной тысяч за последние двадцать пять лет.
Все застыли. Юсан-Аминах отвернулась, скрывая улыбку.
– И какого рода эти операции? – спросили насмешливо, явно не веря ему.
– В основном, внутриполостные, – ответил врач, никак не реагируя на насмешку. – Как вы знаете, основная группа хирургических болезней – это аппендицит, холецистит, язва желудка, опухоли. Множество раз приходилось вмешиваться при прободении полых органов, кровотечениях, травмах.
– Назовите инструменты, которыми пользуется хирург.
«Что за детский вопрос!» – удивился Игорь. Но, тем не менее, ответил учтиво:
– Скальпели, пинцеты, ранорасширители, кровеостанавливающие зажимы.
– Достаточно. Теперь покажите, что вы умеете.
Игорь повернулся к помощникам. По его указанию в зал ввезли тело умершей женщины.
– О нет, на это я смотреть не буду, – поспешно сказала Юсан-Аминах и вышла.
Свита торопливо последовала за ней, но один вельможа остался.
Игорь динамично, поражая врачей точностью движений, произвёл вскрытие и установил причину смерти.
К концу третьего часа все, абсолютно все были убеждены: перед ними не самозваный целитель, а настоящий врач. «Он – отличный хирург! – слышались сдержанные голоса. – Какие глубокие знания! Нужно непременно привлечь его к чтению лекций, а также ко всем операциям в нашей больнице».
Когда комиссия разошлась, – каждый из экзаменаторов почёл за честь пожать протянутую ему руку, – Игорь опустился в кресло и посмотрел на длинную петицию с чёткими размашистыми подписями. «Годен!» – сказал сам себе и улыбнулся.
Юсан-Аминах ходила вдоль больших окон и рассеянно смотрела на лепестки чудесных цветов, распустившихся несколько дней назад. Она ждала врача. Он послал слугу сообщить ей, что зайдёт после экзамена рассказать о результатах исследования воды. Ей не терпелось, а потому она вышла из своих покоев и теперь каждую минуту смотрела вдоль коридора: не идёт ли? Наконец, он показался. «Опять летит, – подумалось ей, – а просто ходить он умеет?!»
– Что? Что вы узнали? – спросила она, подавая ему руку.
– Вода совершенно нормальна, к моему невероятному облегчению, – Игорь не сказал, что уже раз десять упрекнул себя в паранойе.
– Значит, не отравление? Внутренняя болезнь?
– Именно так. Моя жена, а она тоже медик, скоро появится здесь, и мы проведём все необходимые исследования. Ведь вы не возражаете, чтобы я привез её сюда? – с улыбкой спросил он.
Юсан-Аминах смотрела на него расширенными глазами.
– Нет, конечно же, нет, – поспешно сказала она. И остановилась.
«Что так удивило её? – подумал Игорь. – Известие о том, что моя жена – медик? Да, это немного необычно для мира, в котором врачами могут быть только мужчины».
Как странно, что простая проницательность подводит иногда даже самых умных мужчин! Игорь озадаченно смотрел на Юсан-Аминах и не догадался, что не известие о том, что его жена – медик, так поразило её. Её ошеломило другое: что она у него есть! По какой-то непонятной причине Юсан-Аминах, обладавшая исключительной интуицией, не почувствовала этого. Или – не хотела чувствовать? Отворачивалась от того, чего душа не желала знать?
Она едва справилась с замешательством и сказала немного спокойнее:
– Да, привезите её. Но будет ли вам удобно в одной комнате? Если хотите, я могу приказать, чтобы для вас приготовили более просторные апартаменты.
– Благодарю, не стоит. Мы привыкли к скромному жилью.
Она уже взяла себя в руки.
– Чем закончился экзамен?
– Меня допустили к практике. Думаю, ваше доброжелательное вмешательство сыграло не последнюю роль.
Юсан-Аминах посмотрела на него с лёгкой смешинкой:
– А мне кажется, что весь этот спектакль был совершенно ни
