Михаил Попов - Cлавенские древности, или приключения славенских князей.

Сей гнусный урод не надеясь уговорить меня в первый раз, отложил сие до другого времени, и провалился тогда же из замка. А я оставшись на свободе, и ходя по великолепным здешним комнатам, вошла наконец в одну украшенную больше всех прочих. Осматривая удивительные её украшения, увидела я вдруг спящую на софе девицу: вид её столько мне мил показался, что я с самой той минуты почувствовала к ней великую любовь и дружбу, и определила искать всеми силами и с её стороны к себе того же. Я остановилась сколько желая на нее наглядеться, столько и для того, чтоб не потревожить приятного её сна. Но я не долго ожидала её пробуждения, она вскоре проснулась, и усмотрев меня изумилась, видя во мне себе незнакомую. Я желая ее вывести из её смущения, подошла к ней, и извиняя мой приход, просила ее простить меня в неумышленном нарушении её сна. Она ответствовала мне на то весьма ласково и учтиво. По оказании же друг другу взаимных вежливостей, сели мы с нею, и вскоре разговорились о наших приключениях. Я ей рассказала мои, а она о себе объявила, что она Афинянка, именем Асиада, и происходит от древнего рода Царей, коих колено от самых баснословных времен ведет свое начало. Похищение её Карачуном случилось ей во время прогуливания в саду; и что и она испытала многократно от сего гнусного Карла любовных нападений, но всегда от него освобождалась ругательствами; или лучше сказать, помощью всесильных Небес. Она присовокупила к тому, что когда он осмеливался далее простирать любовные свои нахальства, то завсегда становился недвижим, или объемлем ужасным колотьем; что завсегда принуждало его удаляться от нее в тот же час.

Таким образом разговаривая, познакомилась я c нею, и наконец так подружилась, что не разлучалась уже с нею ни на минуту, что и сам ты, я чаю, приметил, любезный мой брат, говорила Княжна Светлосану, когда застал ты нас здесь совокупно лишенных чувств; и сия любезная моя подруга, есть самая сия особа, продолжала она указывая на прелестную незнакомку. Восхищенный сим известием Светлосан, что любовница его была приятельницею его сестры, получил от того, новую себе надежду, что любовь его не будет отринута. Он сделал ей при сем случае весьма учтивое приветствие, на которое Асиада отвечала равномерным образом. По окончании же с обеих сторон взаимных вежливостей, Милослава продолжала следующим порядком.

И так препровождали мы с нею вместе все время пребывания нашего здесь. Когда приходил к нам Карачун, то заставал нас, всегда обеих совокупно, он стирался нас разлучить; но только все его ухищрения были тщетны. И тогда пытался он склонить нас соответствовать его любви, то мы напротив того старались его упрашивать возвратить нас в наши дома; но, завсегда как его; так и наши старания были бесплодны, он не мог склонить ни одной здесь девицы к своей любви; а напротив того ни одна из нас не могла испросить у него себе свободы. Но напоследок так мы ему наскучили, что он стал к нам весьма редко ездить, чему мы несказанно были рады.

Наконец в некоторый день, сидя c прекрасною Асиадою, и прогоняя нашу скуку разговорами, вдруг мы услышали в передних комнатах преогромную музыку: мы сему весьма удивились, и желали узнать тому причину; но к несчастью нашему узнали мы о том на собственный наш счет. Ибо как скоро музыка сия дошла до нашей комнаты, то вдруг, почувствовав в себе чрезмерную слабость, мы обмерли и пробыли в сем состоянии до тех пор, как ужасный гром возвратил нам всем прежнюю память. В сие самое время, увидели мы перед собою незнакомого человека: мы подумали сперва, что это Карачун, принявший на себя другой вид: но он скоро вывел нас из сего мнения, объявив вкратце свою историю, и что он освобожден от своего очарования Славенским Князем, который пошел искать Карачуна, дабы его истребить. О как мы сему обрадовались, любезный мой брат; говорила Милослава Светлосану; а особливо я, как ты сам можешь сие вообразить. Я начала тотчас расспрашивать Левсила о его избавителе, и наконец уверилась совершенно, что сей Славенский Князь есть сам ты. Вообрази себе, дражайший мой Светлосан, какое долженствовало быть мое восхищение? Я побежала по всем комнатам, чтоб созвать всех моих сообитательниц, и рассказать им, что мой любезный брат пошел искать лютого Карачуна, чтоб истребить его, и освободить нас всех от его тиранства. Сия ведомость привела их всех в несказанную радостью мы окружили все Левсила, чтоб расспросить у него о тебе подробнее; в чем он нас и удовольствовал; присовокупив еще к тому, что надеется уже и побежденным быть Карачуну, приводя в доказательство тому наше оживление, и слышанный им сильный гром и бесчисленный блеск молний, что он приписывал помощи всесильных Богов.