— Ну, вот и окоротили мы этих разбойников, — удовлетворённо думал князь Рюрик, бодро шагая впереди колонны. — Вот теперь порядок.
Весь день после охоты князь Рюрик размышлял над одним вопросом:
— Как ему быть? Соглашаться на предложение новгородцев стать их князем или нет?
Все аргументы, которые он сам себе приводил, были противоречивые, исключающие друг друга. Князю никак не удавалось прийти к окончательному решению.
— Если соглашусь, — думал Рюрик, — то такое начнётся. Это ведь только считается, что мы из разных родов. Норманны, финны, славяне. А когда присмотришься повнимательнее, то кого только не найдёшь среди своих родственников. Вот у меня, например, мать славянка, а отец — финн. А у сына моего Игоря вообще всё вперемешку. У него кроме моих намешанных кровей, ещё и мать норманнка. А мне, если соглашусь пойти в Новгород князем, придётся воевать со всеми. А это означает, убивать своих же родственников. И почему люди так устроены, что никак не могут обойтись без братоубийства? Вот среди животных, хоть даже взять тех же волков, ну до чего лютый зверь, а я ни разу не видел, чтобы они убивали друг друга. А с другой стороны, если откажусь, то точно придётся уезжать отсюда. Не даст этот князь Вадим здесь спокойно жить. А это похоже вроде, как на бегство. Не пристало воину, да ещё князю так малодушничать. Я же не трус. Что же делать? А, ладно, отложу решение до завтра. Утро вечера мудренее. Пойду, посмотрю, как там стольник Сван себя чувствует? Он говорил, что у него для меня какое-то важное сообщение.
Князь вышел из своего кабинета и направился проведать раненого на охоте стольника. Тем временем уже возвратились дружинники и привезли шкуры убитых волков. Рюрик услышал шум во дворе и выглянул в окно. Он увидел, как сгружают волчьи шкуры с саней. Князь вышел на улицу и при свете факелов стал рассматривать охотничьи трофеи. Одна из шкур оказалась такой огромной, что раза в два превышала своим размером остальные. Это была шкура вожака волчьей стаи. Рюрик узнал её, она была чёрного цвета. Один из дружинников сказал:
— Вот, видите, князь, какая огромная. Вычиним её, как следует, потом выдубим и, если пожелаете, обтянем ею ваш щит. Ни одна стрела не пробьёт его. Волк то был не простой, у всех на шкурах порезы есть и шрамы, а у этого ни одной царапины. Как есть оборотень.
— Ты, что веришь в оборотней? — спросил Рюрик.
— А то, как же, — искренне удивился вопросу князя дружинник. — Раз я верю в Богов, то как же не верить в силы зла? А сейчас, вот возьмите, это принадлежит Вам. Я их возле этого волка подобрал.
Дружинник протянул Рюрику на ладони четыре огромных клыка.
— Это Вы вожаку их выбили, — проговорил дружинник. — Стало быть, это Ваши трофеи.
Князь взял волчьи зубы посмотрел на них, а затем возвратил их дружиннику и сказал:
— Сделай из них мне оберег. Я буду его на шее носить.
— Сделаю, — согласился дружинник. — Я думаю, что у такого чудища силы было немерено. Может, она Вам и поможет.
Князь кивнул головой в знак согласия и пошёл в дом.
В комнате, где поместили раненного стольника, был полумрак, и пахло разными травами. Это местный знахарь готовил различные отвары, которыми поил Свана и обрабатывал ему раны. Рюрик подошёл к стольнику и позвал его:
— Сван, ты слышишь меня?
Стольник открыл глаза и пошевелил потрескавшимися губами. Но никакого звука не последовало. Подошёл знахарь и сказал:
— Он потерял много крови. Я дал ему отвар для восстановления сил из встань-травы, промыл его раны и прижёг их, потому как это не простые раны, а укусы. Ничего, он крепкий человек, выздоровеет.
Знахарь поднял голову стольнику, подложил под неё подушку, чтобы было повыше, и напоил Свана из чаши отваром. После этого стольник заговорил:
— Я слышу Вас, принц Рюрик. Я могу говорить. У меня немного кружится в голове, но это ничего.
— Скажи, какие важные известия ты должен мне сообщить? — спросил Рюрик.
— Я расскажу Вам всё, как было, — начал говорить Сван. — Я был в армии вашего брата принца Трувора, и участвовал в сражении под Белозером. Сначала всё было хорошо, и можно сказать, что победа уже почти была наша, но внезапно прибыл король Эрик со своим войском, чтобы помочь князю Вадиму. Они окружили нас, и зажали с двух сторон. Удача отвернулась от нас, положение наше стало хуже не куда. Дайте, попить мне, принц, а то у меня во рту пересохло.
Князь напоил стольника из той же чаши, из которой его поил знахарь, Сван поморщился и сказал:
— Ну, и горькая эта гадость, из чего он её делает, из змеиного яда что ли? Так вот, принц Трувор убил в бою короля Эрика, а потом решил вызвать на поединок князя Вадима. Наверное, он задумал убить князя, чтобы вражеская армия осталась без командира. Но князь Вадим смертельно ранил принца Трувора. Я разыскал его после битвы. Он умер у меня на руках. Перед смертью принц поведал мне свою последнюю волю, и велел передать её Вам.
Стольник замолчал, чтобы собраться с силами. Рюрик не торопил его.
— Я хочу, чтобы мой брат Рюрик, — продолжил говорить Сван, — отомстил князю Вадиму за мою смерть и смерть принца Синава. Он так и сказал, что это его последняя воля.
— Это всё, что сказал принц Трувор? — спросил Рюрик.
— Нет, — ответил Сван. — Он ещё кое-что добавил. Только это странные какие-то слова. Может, я его не правильно понял, или принц уже бредил.
— А ты скажи дословно, что он говорил, — предложил Рюрик. — А я сам попробую разобраться, что они означают.
— Он сказал, что кольчуга и меч у князя Вадима необычные, — пытался вспомнить Сван. — Да, он сказал, что его меч не смог пробить кольчугу князя Вадима даже прямым ударом, а меч князя Вадима рассёк шлем принца, как скорлупу ореха. По-моему, он так, именно, и сказал.
Стольник закрыл глаза и тяжело задышал. Рюрик повернулся и вышел из комнаты.
Князь возвратился к себе в кабинет. Сел у камина и стал думать. Насчёт последней воли брата у Рюрика не было никаких вопросов. А вот об остальном, князь не смог разобраться до конца.
— При чём здесь кольчуга князя Вадима и его меч? — размышлял Рюрик. — Мало ли какие бывают кольчуги и мечи. Может, брату всё это почудилось в пылу битвы? Ну, как бы там ни было, а теперь мне окончательно ясно, какой я дам ответ новгородцам завтра. Теперь и решать особенно нечего. Судьба сама всё за меня решила. Последняя воля старшего брата и кровная месть — дело святое. Здесь и сомнений никаких быть не может, надо карать этого князя Вадима. Хватит ему нашу родовую кровь проливать. А то, он чего доброго, так весь наш род скоро под корень выведет.
