Наверху продолжался разговор, и спускаться никто, по-видимому, не собирался, так что я остановилась, растерянная и дрожащая от возбуждения, не зная, как поступить, и ругая себя за то, что по собственной глупости очутилась в таком скверном положении. Что мне за дело до противного толстяка с его расспросами и навязчивыми взглядами? Комната от этого хуже не стала. Мне даже красный полог на кровати-катафалке казался теперь не таким безобразным.
— Да, но почему здесь? — спросил Пат.
— Здесь нам никто не помешает, — объяснил господин Рамон. — Лестница так обветшала, что обвалится, если кто-нибудь решится по ней пройти. Мы совершенно одни и сможем поговорить спокойно, не опасаясь чужих ушей.
Я крепче вцепилась в перила от известия, что стою на краю гибели. Первой моей мыслью было открыться и объяснить своё присутствие здесь случайностью и глупым страхом, как это и было в действительности, но, пока я собиралась с духом, господин Рамон снова заговорил.
— Ты сказал, что этот человек — твой друг, но ты познакомился с ним недавно и не можешь знать его хорошо. Меня тревожит, что Галей был здесь, когда я привёз мальчика… Я так и не смог определить, от какой болезни он умер, а ведь я считаюсь хорошим специалистом…
— Да брось, Марк! Я думал, что ты отказался от этой идеи. Какой смысл Галею его убивать? До недавнего времени он даже не подозревал о его существовании. Он бы и дальше его не знал, если бы не завернул случайно навестить меня, когда ехал к приятелю поохотиться. Мы ему должны быть благодарны за то, что он остался с нами и согласился нам помочь, хотя я до сих пор не уверен, что мы поступаем правильно.
— Пат, мне надоело, что ты обвиняешь меня в каких-то нечистоплотных замыслах, — решительно заявил господин Рамон. — Твой отец разделил наследство между двумя детьми, Камолом и Амией, не зная, что его молодая жена, наша мать, подарит ему ещё одного сына, а мне — брата. Когда ты появился, он уже умер, а переписать завещание перед смертью не успел. Вскоре не стало и нашей матери. Только ты при этом был крошкой без права на наследство, а я получил от своего отца кое-какие деньги. В вашей семье случаи преждевременной смерти нередки.
— Амия в то время была ещё девочкой, — возразил Пат. — По крайней мере, в этом преступлении её нельзя обвинить.
— Надеюсь, — жёстко и значительно произнёс господин Рамон. — Однако когда ты выбрал себе неподходящее твоему происхождению ремесло, она первая из всей семьи отказалась от родства с тобой и повлияла на решение Камола.
— Он и сам готов был меня убить, когда узнал, что я ушёл в море матросом, и не только он.
— Я никогда от тебя не отказывался, — живо возразил господин Рамон. — И сейчас я стараюсь для твоего же блага. Мне ничего не нужно и никогда не было нужно от Эскатов, а ты лишился законной части наследства по несправедливой случайности. Камол это понимал и хотел выделить тебе порядочное содержание, чтобы ты смог устроить свою жизнь, но Амия заставила его переменить решение. И даже когда ты вернулся…
— … на стезю добродетели, — вставил Пат.
— … он не захотел даже слышать о тебе.
— Я к нему тоже не слишком-то привязан, — признался Пат. — Но я ему по-своему благодарен. Если бы он назначил мне содержание, я бы, может быть, пропал, а, оставшись без денег, стал неплохим художником.
— Ну, если ты считаешь справедливым, что Камол завещает деньги твоего отца первому, кто придёт ему на ум, то оставим эту затею. Я считаю это несправедливым. Я всегда признавал, что Яго имеет право на наследство, даже в ущерб тебе, и согласился стать его опекуном в случае смерти Камола, но теперь обстоятельства изменились. Сам решай, что нам делать. Если хочешь, я завтра же поеду к Камолу и сообщу о смерти Яго.
— Подожди, — заколебался Пат. — Так тоже нельзя. Если говорить честно, мне очень нужны деньги…
— Тогда решайся на что-нибудь.
— Ты, конечно, прав: отец не включил меня в завещание лишь потому, что составлял его, когда меня не было и в помине, а потом просто не успел его переписать. У Яго я не отнял бы ни гроша, но Яго нет… Как внезапно это произошло… Извини, Марк, я понимаю, что ты стараешься ради меня, но я всё ещё не могу придти в себя.
— Ты уже попробовал утопить горе в вине. Не получилось. Больше ты пить не будешь.
— Кстати, о вине, Марк. Ты не слишком вежливо обошёлся с моими гостями.
— Ближе к делу, Пат. Представим мы Кай вместо Яго или нет? Как ты скажешь, так и будет.
— Ладно, давай попробуем, — помолчав, решил Пат. — В конце концов, это будет только справедливо.
— Отлично. В таком случае, надо попытаться обезопасить себя от случайностей. Как я уже говорил, мне подозрителен Галей… Подожди, не перебивай! Недавно он заходил к Кай. Зачем, спрашивается?
— А что он там делал?
— В основном болтал вздор, а между делом расспросил, где и у кого она жила раньше.
— Он как-нибудь объяснил своё присутствие, когда увидел тебя?
— Он меня не видел.
Наверху долго молчали.
— Мне кажется, что его побудило к этому любопытство, — заговорил Пат. — Его так удивило сходство детей, что он зашёл к Кай, чтобы ещё раз на неё поглядеть.
— Тебе двадцать четыре года, а ты так и не научился разбираться в людях, — отметил господин Рамон.
— Марк, разумеется, на правах старшего брата ты можешь считать своей обязанностью обо мне заботиться и даже читать мне нравоучения, но я не желаю, чтобы меня называли дураком каждый раз, когда наши мнения расходятся… Перестань смеяться, я говорю совершенно серьёзно.
— Ладно, пусть им движет любопытство, — уступил господин Рамон, — но мне он не нравится. Что ему надо, я не знаю, но у меня такое чувство, что он всё время за нами следит. Кстати, Кай он тоже не понравился, так что мы могли бы положиться на интуицию ребёнка, ведь дети, как утверждают, чувствуют тоньше, чем мы, взрослые.
— Интуиция может и подвести, — возразил Пат. — Я, по-моему, этой девочке тоже не понравился.
— Ты и мне эти дни очень не нравился, почему же Кай должна восхищаться пьяницей?
— Ну, уж сразу и пьяница, — пробурчал Пат.
— Остерегайся Галея, Пат, — вернулся господин Рамон к прежней теме. — Поменьше посвящай его в наши планы.
— Он и так всё знает, так что нет смысла скрываться.
— Да, к сожалению, он знает о наших намерениях, но он не знает вот о чём… Тебе не удивительно сходство детей? Надо найти горничную Амии и спросить у неё, одного ребёнка родила её хозяйка или двоих. Одного ребёнка могли оставить в лесу или отдать кому-нибудь на воспитание. Горничная не может об этом не знать и, если дать ей побольше денег, то она раскроет нам этот секрет.
