секрет? – поинтересовался артист.
– На наши представления мы будем приглашать студентов. Это публика серьезная и внимательная.
– Не скажите. Прошлый раз, меня один студент едва со сцены не стянул, ему не понравилось, что я женщину ударил.
– Так это же хорошо, значит, сопереживает человек.
– Вам-то хорошо, а я зуба лишился. А в другой раз не понравилось студенту, как Отелло Дездемону душил. Кричит: "Не верю, не верю",– выскочил на сцену и стал Дездемону давить так, что наша Ольга Ивановна едва дух не испустила. Хорошо преподаватели вмешались да оттянули ненормального.
– Да, зритель пошел не тот, – заметил директор.
– Что же делать? – спросил Негубкин.
– Надо менять репертуа, – сказал директор.
– И побольше откровенных сцен, – добавил Иван Семенович.
– С этого места и поподробней, – заинтересовался Негубкин.
– Что ж тут не понятного. Побольше сцен интимного характера, с элементами стриптиза, и я уверен народ повалит толпой.
– Вот тут я не совсем уверен, – засомневался директор.
– Почему?– спросил Станислав Михайлович.
– Потому как артисты у нас маленько не подходят для таких сцен.
– Не понимаю вас.
– Что тут непонятного. В возрасте они у нас. Джульетту вон играет Софья Александровна, которой под шестьдесят, а миледи играет Марья Давыдовна, которой уже за шестьдесят перевалило. Так что в топ-модели они совсем не годятся.
– Но вот Гурченко ж играла молодых женщин, в каком возрасте. А Софи Лорен…
– Наша Марья Давыдовна по габаритах такая же, как эти две звезды вместе взятые.
– По-вашему выходит, что нет выхода.
– Выход есть, надо ставить новых авторов. У меня есть на примете несколько таких дарований.
– И не мечтайте.
– Почему?
– У них нет разрешений.
– От кого?
– Я не знаю от кого, но они должны быть.
– Один есть драматург – его в столице ставят.
– Что вы ровняете себя со столицей. Там уже все давно с ума сошли, но мы, то люди нормальные и должны отвечать за свое соответствие месту, на котором сидим.
– А может, рискнем, – попытался вставить слово в диалог начальников артист.
– Одна попробовала и семерых родила. Не надо проявлять инициативу – инициатива всегда наказуемая. Так что работаете по заранее разработанному графику. Очень легко какую-нибудь глупость сотворить, а потом доказывай, что ты не верблюд. Так что идите Иван Семенович и сейте, сейте, чему вас учили.
– Но они ведь стреляют.
– Мы примем меры. Так, всех свободных актеров и прочих работников театра, поставим наблюдають за детьми. На каждый ряд. И пусть только кто замахнется на высокое искусство, тот получит сполна. А вы немножко, Иван Семенович, пудры наложите, и ничего не будет видно. Вот так и побольше оптимизма – все будет хорошо.
Загадочная женская душа – 2
Юра подошел к прилавку, поигрывая ключами от автомобиля.
– Тебе как всегда? – опережая его заказ черноглазая продавщица.
– Нет. Мне яблочного сока.
– Что такое? – удивилась Вера.
– Я за рулем.
– Неужели купил? – еще больше удивилась Вера.
– Да!
– Молодец! – похвалила Вера мужчину, подавая стакан сока. – Покатаешь?
– Если есть желание, то почему же не покатать красивую женщину. – Юра сам не мог понять, как в нем появилась такая смелость, ведь раньше он мог ей только сказать пару ничего не значащих слов, сделать заказ, хотя женщина нравилась ему своей красотой и свежестью.
– У меня всегда есть желание.
Юра едва не разлил яблочный сок, который преподнес к своим губам и стал большими глотками пить напиток. Её слова взбодрили его, заиграла кровь в жилах, нечто привлекательное и романтичное вырисовывалось, как в тумане. Он понимал, что следующий его ход может превратить его миражи в увлекательное красивое происшествие, с порывами любви и страсти. Он выпил сок, поставил стакан, вытер свои черные усы и сказал, с трепетом в груди.
– Сладкий сок. Интересно, хозяйка тоже такая сладкая?
– А ты попробуй, потом скажешь. Или слабо, – надо отметить, что и Вере приглянулся этот мужчина, и она не против была того, что бы маленькое приключение немного разбавило рутину семейной жизни. Моральные устои от этого ведь не пострадают. Ведь, если каждый день есть борщ, то он может и надоесть, хочется иногда и супа или щей попробовать.
– Почему же слабо? Прокачу с ветерком красивую женщину. Когда ты кончаешь работать
– В семь часов.
– Я заеду за тобой и буду ждать на остановке в темно синем
БМВ.
– Хорошо.
– Еще один вопросик?
– Давай.
– Со мной будет сменщик. Не найдешь ты ему пару?
– Без проблем. Поедем к моей подружке Кате. ЕЁ муж уехал на заработки, и она бедненькая мается одна.
– Хорошо. Я буду ждать тебя в семь на остановке.
Как и договорялись Юра подкатил с приятелем в семь на остановку, но Вера, как всякая женщина, опоздала минут на двадцать. Юра открыл галантно переднюю дверь, пропуская Веру на сиденье.
– Знакомься, это Володя.
Вера, посмотрела на мужчину и обомлела – на заднем сидении сидел ее муж. Она сразу же подалась назад. Оба они растерялись от неожиданности, не могли произнести ни слова. Первой вышла из пике Вера.
– Так показывай сапоги, – обратилась она к Юре.
– Какие сапоги? – ничего не мог сообразить он от такой резкой перемены настроения женщины.
– Ты ж привел мне показать итальянские сапожки, которые купила твоя супруга, но ей они не подошли, – она выразительно посмотрела на Юру, но тот ничего по-прежнему не понял.
– Какие сапожки? У меня нет никаких сапожек. Мы ведь …
Она не дала ему договорить.
– Но зачем же такие шутки устраивать, позвал меня примерять сапожки, а сам замыслил какие-то странные дела. Часом ты не маньяк, а то вас сейчас тут развелось. Ух, какой, негодник! А ты чего сидишь? Врезал бы этому подлецу, за то, что хотел обмануть твою жену.
– Да, я. Да, я.
– Пошли домой.
Володя вылез из машины и поплелся, молча за супругой. Только теперь до Юры дошло, какую роковую ошибку он совершил.
На следующий день к нему с грозным видом подошел Володя.
– Юра, зачем ты устроил такой розыгрыш. Знаешь, как мне влетело от жены.
– Честное слово, я не знал, что она твоя жена.
– Не ври ты только. Это ты специально так сделал, что бы поссорить меня с женой. Не думал, что ты такой подлый.
– Но я, же хотел…
– Она тоже целую ночь проплакала. Я б должен тебя сейчас побить за твои такие шутки. Ведь эт был розыгрыш?
Юра снова хотел оправдываться, но вдруг сообразил, что лучше пристать на позицию Володи.
– Да, Володя, это была шутка. Извини, меня.
– Вот так то лучше, а теперь давай поедем к Вере,
