И Ива, понимая его, просто уговаривала потерпеть и выслушать. Всё-таки раз он хотел по-настоящему исправиться, то он не мог сидеть в стороне. И Джант её послушался.
И теперь, когда лес стал… совсем другим, мягко говоря, Ива писала бабуле, которая наверняка была в ужасе от этого пожара. До её избы огонь не дошёл, это Ива и сама видела и не беспокоилась. Но теперь надо было как-то бабуле объяснить происходящее, извиниться и дать напутствие, как выживать в этом новом лесу.
Именно дома, сидя на подоконнике с баранцем, Ива и застала перемещение Адалинды. Как же хорошо, что они успели убрать пожар до этого дня! Вергилий предсказывал им, что надо поторопиться, и у них удалось устроить всё в срок.
Чувство перемещения — когда тело распадается на тысячи маленьких ниточек — стало удивительно привычным. Многие поговаривали, что привыкнуть невозможно. Зато неописуемый восторг оставался каждый раз. Но Ива привыкла, как ни удивительно. И восторг не прошёл. Иногда Иве хотелось рассказать об этом Вергилию, но она стеснялась подойти. Такой великий маг, единственный в своём роде… С чего бы ему общаться с таким обычным волхвом, как она?
Когда Ива вновь очутилась на месте, она почувствовала, как её ушей коснулся влажный ветер. Он словно нёс капельки воды. Сняв их с себя, Ива открыла глаза, и когда зрение прояснилось — оглянулась.
Ох… Редко ей удавалось увидеть что-то подобное прежде. Окно её комнаты смотрело на скалистый берег. Точно пик горного хребта, он возвышался над морем. Волны с силой разбивались о камень, осыпая его пенистыми брызгами.
Вдруг Иве вспомнился вечер на Та-Ааи, когда Светозар ушёл в Академию без неё. Кажется, пиво переливалось из кружки в кружку точно так же.
Слегка вытянувшись, Ива увидела на земле короткую травку, щекочущую большие пятки Адалинды. Их большая черепаха стояла так близко к краю! Казалось, они вот-вот упадут, но этого не происходило.
И так бы и застыла Ива, глядя на бескрайнее серое море, но до её уха донеслось тихое блеяние. Медленно обернувшись, она увидела, как большая голова баранца свисла совсем близко к почве горшка. Испуганная, Ива тут же схватила его и принялась проверять. Дышит, глазки нормальные…
— Малыш, ты чего?.. — спросила она, оглядывая его со всех сторон.
Такой большой стал… Ведь всего пару дней назад был семечкой!
Горшок резко потяжелел. Удивлённая, Ива только благодаря Собачьим чувствам быстро сообразила, что баранца надо опустить. На её глазах стебелёк ширился и вздувался. Лепестки с головы опадали, как у отжившей своё ромашки. Ива опустила уши и ахнула. Нет… Не мог её милый баранец…
Но вдруг баранец издал громкое и звучное «бе-е-е». Встряхнув головой, он сбросил с себя оставшиеся лепестки и резко, стремительно подался вперёд.
Ива ахнула. Из стебелька выскочило облачко. Маленький комочек кудрявой белой шёрстки!
На её руки приземлился удивительно нежный, круглый баранец. Как обычный деревенский баран, только совсем маленький. Меж кудряшек на боках у него росли маленькие лиловые цветочки, по телу вились стебельки.
А личико осталось прежним: большеглазым и невероятно милым. Привлекая внимание, он заблеял, показывая свои широкие зубки. На его затылке Ива увидела два едва заметных отросточка и, тронув их, поняла, что у баранца растут рога.
— С днём рождения, мой маленький! — улыбнулась Ива, поднимая баранца за передние ножки. Какие же у него милые копытца! — О, значит, ты всё-таки Снежок, а не Снежинка?
Баранец заблеял, вертя ногами. Не нравилось быть поднятым! Про себя Ива отметила, что он удивительно лёгкий. Он должен быть таким или слишком мало весит? Надо узнать у Сэчико!
— Ну что, Снежок? Пойдём на твою первую настоящую прогулку?
Довольный, Снежок завилял маленьким хвостиком. Иве хотелось заплакать от того, насколько он милый!
Выскочив из комнаты и заперев её, Ива со Снежком на руках поскакала вниз по лестнице. Удивительно спокойно Снежок сидел у неё на руках. Она держала его, как ребёнка, под хвостиком и за спиной. Он же расставил ножки, будто обнимая её, но на самом деле просто расслабившись. Он даже не блеял на других магов, меж которых Иве порой приходилось протискиваться.
А вот и улица! Ива глубоко вдохнула. Свежий воздух! Снежку должно понравиться. Вокруг росла невысокая травка, как раз чтобы хорошо бегалось. По левую лапу Адалинды поле простиралось до самого небосвода, а голова её смотрела на небольшое возвышение вдалеке. Точно противостоя суровым ветрам, на краю скалы стояла лонгская пагода. Стены её поблёкли от старости, но оставались так же тверды.
Но Ива туда не направлялась. Пока.
Развернувшись, она неторопливо побежала в загоны к Сэчико. Та как раз открывала их вместе с другими фамильярологами. Ива увидела, как с резким звоном откидывается крыша навеса и выскакивает невысокий заборчик. Из заднего хода один за другим выползали животные, радующиеся свежему воздуху. С навеса вспархивали птицы, некоторые садились на козырёк, лениво перекрикиваясь между собой.
— Сэчико! Здравствуй!
Подбежав сзади, Ива, кажется, её напугала. Следившая за разбором загона, Сэчико так сосредоточилась, что от удивления вздрогнула, когда её панциря коснулись пальцы Ивы.
— Свята-а-ая Лонг-Му! — протянула она, хватаясь за сердце большой рукой. — Плакучая Ива-чан, чего же так подкрадываться? Моё древнее сердечко может и не выдержать…
— Прости! — засмущалась Ива, повесив уши.
— Ничего-ничего, я просто журю тебя, — медленно расплылась в улыбке она. — А кто это тут у нас? Неужели твой малыш наконец-то вырос?
— Да-да! — закивала радостная Ива, протягивая Сэчико удивлённого баранца. — Я назвала его Снежок!
— Какое благородное имя, Снежок-кун, — склонившись к баранцу, ласково произнесла Сэчико. — Ты доволен, что у тебя такая заботливая мама?
Снежок заблеял, тыкая в панцирь копытами. Ива пристыженно прижала его к себе, а Сэчико рассмеялась.
— Я самая обычная… Вон, даже хорошо вести себя Снежка не научила, — недовольно надулась, Ива легонько давая баранцу по носу.
— Не торопись с выводами. Он ведь просто ещё плохо управляется с ножками.
Тут Ива пристыдилась ещё сильнее. Наказала бедного Снежка ни за что!
— Прости, малыш…
— Ничего, ему всё равно. Дай-ка его. Не волнуйся, я ничего не сделаю…
Ива охотно протянула Снежка Сэчико. Главный фамильяролог Академии наверняка знала, что делать, получше Ивы!
Осторожно взяв баранца на руки, Сэчико развернулась к забору и медленно опустила Снежка. Тот встал на четыре лапы. Ножки его задрожали, и он сделал один шаг. У Ивы сердце остановилось: чуть не упал!
— О-он точно готов? — спросила она, метнувшись к забору.
— Ты рано за него переживаешь, мамочка, — не переставала улыбаться Сэчико. — Снежок очень умелый и здоровый малыш. У него всё обязательно получится.
И, вторя её словам, Снежок рванулся вперёд. С каждым шагом он ступал всё увереннее. И даже прыгал! Будто его всё это время держали взаперти, и он наконец-то вырвался на свободу.
— Снежок… — пролепетала Ива, чувствуя, как начинает плакать. — Малыш…
— О, эти слёзы счастья! — умилилась Сэчико и притянула Иву своей большой рукой. — Он теперь совсем большой.
— Я так им горжусь! — проскулила Ива, смущённо прикладываясь к передним пластинкам Сэчико.
— Я тоже, Ива-сан, я тоже.
Вдруг Ива услышала чьи-то тихие шаги. Отстранившись от Сэчико, она неожиданно увидела знакомое лицо и застыла.
Это же Вергилий!
— О, добрый день тебе, Вергилий-сан, — обернулась Сэчико, невольно оборачивая Иву за собой. — Пришёл сбросить стресс, как всегда?
Этот величайший маг, к удивлению Ивы, вздрогнул и опустил взгляд. Длинные волосы прикрыли его красные глаза, а руки сложились в неуверенности.
— Я… Д-добрый день! — едва не вскрикнул он и вслед за этим пробубнил: — Я, наверное, попозже зайду, когда вы будете свободны…
— Ты вовсе не мешаешь, Вергилий-сан, — медленно помотала головой Сэчико. — Присоединяйся. У нас тут пополнение!
