… начать заново … убить их всех … убить … начать … убить … заело его, что ли?
Неожиданно Сандир резко остановился. Король с Риккантом шли впереди поэтому не заметили этого маневра. Левантевски обмер от ужаса. Лиза смешалась, не зная что делать. Крикнуть королю? А вдруг этот несчастный просто устал или запнулся?
Сандир медленно повернулся к Фелиссандру с Рифантом, которые шли голова к голове, что-то бурно обсуждая. Они приближались. Сандир стоял и смотрел на них.
— Лев, он же сейчас убьет их! — Горячо выдохнула Лиза. — Он же про это и бормотал! Что делать? Крикнуть им?
Фениксы будто почувствовав остановились и подняли головы. Посмотрели на Сандира, затем переглянулись.
— Ну, что теперь? — Нетерпеливо спросил Фелиссандр. — Отец, хватит уже…
Сандир резким жестом вскинул руку и просто, безо всякого плетения магии, швырнул в него сильнейший заряд огня — Фелиссандр даже не успел понять, что происходит. Воздух вокруг стал невыносимо горячим и густым, словно расплавленная патока. У Лизы потемнело в глазах, закружилась голова, она навалилась на Левантевски, который застыл столбом.
И в этот самый момент из леса выметнулось нечто невнятное, серое, будто кусочек вечернего полумрака. Теневичка бросилась навстречу огню и осветилась яркой вспышкой. Кто-то закричал. Сандир вскинул обе руки, он был уверен, что все делает правильно. Всего-то остались сущие пустяки — испепелить всех, кто рядом с ним сейчас на этой дороге. Левантевски толкнул Лизу, она встряхнула головой, ощущая как ее сердце лихорадочно лупит по ребрам.
— Он. Нас. Всех. Убьет. — Скорбно произнес полушепотом Левантевски. Он и Лиза стояли в нескольких шагах от старика и видели его бегающий, бессмысленный, совершенно безумный взгляд.
Сандир вдохновенно вздохнул, стягивая все свои силы, весь свой огонь в единый тугой узел. Этого хватит на всех.
— Левантевски! — Шепнула Лиза. — А давай-ка…
— Шприц? Клизму? Колотушку? — Обреченно спросил тот.
— Нееет, Левантевски, спой лучше песенку. — Понизив голос пробормотала Лиза, подтянув к себе приятеля.
— Песенку? Какую?
— Ту самую, которой не обучают в знахарской академии.
В глазах оборотня промелькнуло понимание.
— Я отвлеку его. А ты действуй.
— Нет, Лиззи! Стой!
Но девушка уже не слушала — она подошла к Сандиру и мягко положила руки ему на плечи, отвернув его от Левантевски.
— Я согласна быть твоей подругой навеки, — заявила она, отчетливо осознавая абсурдность происходящего. Краем глаза она видела застывших короля и Рикканта. — Короче, договоримся так: я тебе каждый день целую тапки, скажем, утром и вечером, и больше ничего не требую, а ты меня за это не трогаешь.
Сандир оскалился как зверь, захлебнулся, открыл рот, чтобы залить ее ядом, оскорбить, уничтожить, но не успел — чье-то дыхание коснулось его уха. И потекла песня, тихая, вкрадчивая и такая знакомая! Он попытался шагнуть в сторону — Лиза впилась пальцами в плечи, удерживая его на месте. Она надеялась справиться, все-таки Сандир уже немолод. От напряжения у нее зазвенело в ушах и это было кстати — Лизе ужасно не хотелось попасть под действие песни. Сандир задергался всем телом, выворачиваясь, принялся бить ее по рукам. Риккант рванул к ним.
— Нет! — Крикнула Лиза, повернув голову в его сторону. — Нет! Милорды стойте там! Это опасно!
Сандир забился как припадочный, размахивая кулаками, наткнулся на Лизину ногу и плюхнулся на живот, увлекая ее за собой. Лиза немедленно навалилась ему на спину. Левантевски, не прекращая пения, встал на колени и тихо-тихо, проникновенно, для одного только слушателя, продолжил петь.
— Не-ет! — Взвыл Сандир, дернулся еще раз и обмяк. — Нет … не…
Левантевски плюхнулся задницей прямо в дорожную пыль и вытер лоб дрожащей рукой.
— А ты не могла раньше этого предложить? — С упреком спросил он у Лизы. — Гораздо меньше было бы суеты и нервов.
Но Лиза этого не услышала — она бросилась туда, где сгрудились Рифант и Фелиссандр, изучая что-то лежащее на дороге.
— Пустите! — Она протиснулась между мужчинами. — Вот тебе и раз, и вообще…
На пыльной дороге лежала девушка с тонкими точеными чертами лица, изящной фигурой и … с крысой, сидящей рядом! Крыса заворчала и оскалилась.
— Ничего себе, — выдохнул кто-то поверх их голов, — да это же та самая теневичка!
Риккант.
— Теневичка? Она опасна? — Это забеспокоился король, который подошел вместе с ним.
— Да какое там! — Воскликнул растерянный Фелиссандр. — Кажется, она нам только что жизнь спасла.
Девушка вздохнула, затрепетала длинными ресницами, затем открыла глаза. Фелиссандр только раз глянул в них — и пропал. Девушка улыбнулась ему, радостно протянула руки.
— Как я рада! Ты жив! — Прошептала она. — Какое же это счастье!
— Да что же это такое! Да как же мне это уже надоело! Почему ты раньше мне не напомнила про колыбельную? Вот оно нам надо было — гоняться за этим психом? — Сердитой скороговоркой выговаривал Лизе Левантевски, у которого нервно тряслись руки. — Я так понимаю, ты увлеклась процессом, да? Или тебе не хотелось убивать своего убийцу, чтобы он убил тебя еще раз?
— Левантевски, уймись! — Резко одернула его Лиза, в очередной раз укладывая девушку, которая все время порывалась сесть. — Иди сюда! Я ничего не могу понять с этим пульсом! Милая леди, а какая у вас нормальная частота пульса, не подскажете случаем?
Девушка удивленно распахнула глаза, не понимая вопроса.
— Так, ладно, — вздохнула Лиза, — Левантевски! Иди сюда, кусаться буду!
— Лиззи, успокойся, — вдруг мягко сказал ей на ухо Фелиссандр, — не суетись ты. Диэ́ндра, ты как себя чувствуешь?
Теневичка вцепилась в него, уселась и заговорила голосом нежным и звонким, будто небольшой колокольчик.
— Со мной все хорошо. А ты, как ты? — Она смотрела на него с таким обожанием, что феникс смутился.
— Ну … что я? До меня даже не долетело. Зачем ты бросилась под удар? Это же огромное количество энергии, ты могла умереть!
Теневичка покачала головой, не отрывая от него взгляда.
— Это вряд ли! Я — двуипостасное существо, я и сама во многом чистая энергия.
Лиза сидела рядом, сложив руки на коленях и уперевшись в них подбородком. Левантевски сердито расхаживал рядом.
— То есть тебе не нужна целительская помощь? — Уточнила Лиза. — Как бы ты оценила свое здоровье? Ну, скажем по десятибалльной шкале?
Та пожала плечами.
— Да все со мной в порядке, чего вы так волнуетесь? Я же говорю — я двуипостасная.
— Мы не знаем таких существ, — ответил за всех Рифант, — это что-то совсем новое для нас. Вот наши знахари и волнуются.
Диэндра с улыбкой протянула обе руки к Лизе, горячо сжав ее запястья.
— Поверьте, мне от энергии бывает
