— Он меня обижает! — заявил Забини, в упор глядя на распалённых спором старост, будто и не замечая, что они сейчас и сами кого хотят, того и обидят.
— Бренди, приглохни, или с этого дня здесь будет введена дедовщина! — припомнил Рон часто используемую в аврорской школе старшими товарищами из снежной России присказку. Смысл её от Гарри и Рона всегда ускользал, но интуитивно они догадывались, что так старшие товарищи витиевато формулируют просьбу о тишине и призыв к покою. К тому же звучала фраза достаточно устрашающе.
— Да чем плоха идея?! — завел старую пластинку Симус, не обращая внимания на новоприбывшего.
— Лучше бы трансфигурацию учили, — недовольно и осуждающе фыркала Гермиона.
— Меня тут не ценят, — грустно констатировал Забини.
— Так что за шум? — продолжал допытываться Гарри.
— Ничего, при дедовщине оценят…
— А на последнюю страницу — кроссворды!! — вдохновенно вещал полный энтузиазма Дин.
— Да что творится?!
— Тебе только бы трансфигурация…
— Да нет, идея хорошая, но тупая…
— А зачем нужны другие факультеты? Мы и сами прекрасно справимся!
— Угу, а назовём «Красный баян».
— Гр-р-р…
— Мяу!
— Я хочу править миром!!!
— Тише, Глотик, не будем мешать убогим…
— Бабушка не поймёт, если в один прекрасный день меня исключат за ЭТО!
— Да правь, Гарри, мы же тебе не мешаем…
— О, так вы меня всё-таки слышите!..
— Ребята! — одиноко воспарил над помещением глас разума, прерывая галдёж инстинктов, писки эмоций и рулады вселенской глупости, — а давайте мы успокоимся и притихнем, а? Нет, мы, конечно, так и так притихнем, но просто хочется чтобы до того, как взорвётся вот та навозная бомба…
Члены коллегии с удивительными синхронностью и единодушием обернулись и воззрились на указанный Невиллом (в этот раз та часть коллективного гриффиндорского бессознательного, что зовется разумом, говорила его устами) предмет.
Там, где лишь недавно понуро стоял не понятый миром младший Забини, на полу вольготно возлежала разбухшая навозная бомба, готовая в любой момент взорваться и окатить всех, оказавшихся в зоне поражения, не слишком приятной субстанцией. Что характерно, самого злодея, на минуту в запале выпущенного из рук и поля зрения, на прицеле окуляра не наблюдалось. Равно как и несомненных подельников Моргана и Томас.
— Стазис! — первым пришёл в себя и сориентировался в обстановке Гарри, вечно находящийся на определённой стадии шухера и готовый к обороне (а также стоящий к бомбе ближе всех и в случае промедления гарантированно попадающий в зону поражения). Чары четвёртого светлого порядка, заставляющие замереть молекулы вещества, вообще-то принято применять в бою, но Поттер привычно сперва жахнул и лишь потом принялся разбираться, в кого палит.
— Не размораживай, — попросил Рон, озираясь по сторонам, — когда я поймаю этих троих, заставлю проглотить.
— Так уж и заставишь? — усомнилась в намерениях старосты более гуманная Гермиона.
— Не проглотить, так прожевать, — угрожающе сдвинул брови Рон. — Представь, какие бы мы тут сейчас стояли, если бы эта пакость взорвалась?!
— Гермиона, — безошибочно определил Гарри, к кому переместился разум от Невилла, — хоть ты объясни толком, в чем проблема и о чем спор? Вдруг все можно решить…
— Грубой силой, как обычно? — перебила взвинченная спором староста. — Нет, увы. В этот раз фокус, — она кивнула на замороженную бомбу, — не пройдет.
— Я не это имел ввиду, — виновато пробурчал Поттер, пряча палочку: уж очень сейчас подруга походила на профессора МакГонагалл. — И все же?
— Дин и Симус, — уничижительно глянув на означенных, изрекла Гермиона, — только что родили идею.
Гарри заинтересованно поднял брови.
— Они желают издавать газету.
Юный спаситель мира, у которого с прессой в силу жизненных обстоятельств сложились совершенно особые отношения, приподнял очки и задумчиво потер переносицу.
— Знаете, ребята, по-моему ваш первенец не вполне удачен, — честно высказался он.
— Ничего подобного! — категорично заявил Дин. Если ее как следует оформить, да договориться с ребятами с других факультетов, то будет очень даже неплохо! А главное, и мы вроде как заняты, и факультеты дружат, и вообще сказка…
— А многие за? — Гарри оглядел собравшихся однокурсников, которые, по всей видимости, достойных аргументов против придумать не сумели.
— Сколько надо наберётся. А ты, Гарри, что думаешь? — уточнил Симус.
— А я-то что? — изумился Поттер. — У нас старосты есть, да и декан, если хорошо поискать, найдется. Кто я такой, чтобы что-то советовать или от чего-то отговаривать? Сам я пас, а за вас буду рад: нечего сидеть и киснуть.
С этими словами юноша оставил ребят спорить, а сам удалился, резким взмахом палочки слевитировав навозную бомбу в услужливо открывшееся окно. Действительно, почему получилось так, что за однокурсников что-то решает он? А что же будет дальше? После того, как боги смертных выстроятся в ряд? Кого они станут слушаться тогда? Ведь хотели-то не мнение узнать, а чтобы он решил, быть газете, или не быть! Нет, не слушаться им надо, а решать за себя самим, даже в таких вот мелочах, как школьная газета.
Да и он сам, Гарри, загружен достаточно сильно, чтобы взваливать на себя еще и эту блажь.
Говоря о загруженности. Сегодня Поттеру светила и переливалась дивная перспектива занятий с профессором Снейпом. И если все дополнения в собственном расписании Гарри мог себе позволить радостно проигнорировать, посчитав себя смертельно больным и вообще недееспособным, а потому могущим себе позволить один вечер поплевать в потолок, то занятия со Снейпом, пожалуй, лучше посещать даже будучи под заклятием Империус. Оно безопаснее…
Добрался до подвала юноша без приключений, если не считать возжелавший поттеровской крови доспех, вздумавший свалиться на пол именно тогда, когда мимо проходил юноша. Посетовав на халтурящего Фильча, Поттер добросовестно отлевитировал «нападавшего» на место и продолжил увлекательнейшее путешествие по катакомбам Хогвартса к кабинету профессора зельеделья.
Профессор был не в духе, а потому из всего занятия Гарри почерпнул большей частью одну единственную мысль: что он, Гарри, жалкая и никчёмная личность, не способная даже к самым простым магическим действиям.
Посчитав, что с сумасшедшими, Пожирателями и Снейпом, как золотой меж ними серединой, спорить себе дороже, юноша со всем согласился, извинился и откланялся. Однако стоит признать, что в скверном настроении сейчас пребывали все без исключения профессора, и не один зельевед радовал весенними зверствами. Так уж получилось, что не без участия Гарри Министерство Берка не привлекло к расследованию инцидента в лазарете, а на соответствующий его запрос обработанные учениками камины ответили нечто совершенно невразумительное, что можно было с натяжкой истолковать как предоставление Хогвартсу самостоятельно решать свои дела.
