– процедил он.
Его обдало Очищающим Пламенем. Хаштубал оттолкнулся пяткой, врезался меж Лахджой и Хальтрекароком кометой и раскрылся нерушимым барьером. Его глаза стали еще красней обычного, из ноздри стекала струйка крови, но Хаштубал еще стоял на ногах.
- Дегатти, хватай свою бесовку и беги накир, - прохрипел он. – Я их задержу.
Дегатти не сомневался, что задержит. Хаштубал Огнерукий – суровый, жесткий и неприятный в общении индивид. У него мало друзей и его редко приглашают на вечеринки.
Но если он встал на твою защиту – умрет, но не сдвинется.
Однако долго ли он продержится против двух демолордов разом?! Сюда уже идет Бракиозор. Горя в Очищающем Пламени, Хальтрекарок скрежетал зубами от боли, но комкал, давил, сминал Хаштубала волей демолорда…
Счет шел на секунды. Взгляд Лахджи отчаянно метался. Даже если разжать руки и выстрелить собой в черное небо – Хальтрекарок просто призовет ее, как только расправится с Хаштубалом. Ей не уйти от него никаким способом, не сбежать… на что этот смертный дурак вообще надеялся?!
А Дегатти наконец отдышался. Вцепившись одной рукой в Лахджу, он вытащил другой из-за пазухи скомканную бумажку и с диким лицом зашептал:
- Слушай меня, слушай!.. Есть способ тебе выбраться!.. У меня есть это!.. Договор с Хальтрекароком!.. Вне своего гхьета он не может меня трогать!
- Так то тебя…
- Тебя тоже, если станешь частью меня!
- Э-э-э... в смысле?..
- Я мастер фамиллиаров! А фамиллиар с юридической точки зрения – часть волшебника! Как рука или нога!
Их обдало волной энергии. Бракиозор ударил топором – и у Хаштубала лопнули все защитные экраны. Клинок задел его на излете, но все равно череп треснул, через все лицо прошла глубокая рана. Каким-то безумным усилием исторгнув встречную волну пламени, полудракон упал на одно колено и рявкнул:
- Может, вы потом поворкуете?!
Время шло рывками. Ускорялось и замедлялось по мере того, чья воля становилась решающей. Лахджа бросила быстрый взгляд на окровавленного Хаштубала и подумала, что даже если Майно прав – он все равно уже проник в гхьет Хальтрекарока, все равно уже нарушил договор… хотя Бракиозор, возможно, закроет на это глаза.
- А что, я смогу стать фамиллиаром вот так сразу?! – только и спросила она.
- Мне за это премию Бриара дали! – выпалил Дегатти. – Я пять дней сосредотачивался! Это будет мой Великий Труд!
- Ладно, давай! – закрыла глаза Лахджа. – Я согласна!
Ладонь Дегатти стала горячей. Он стиснул пальцы демоницы и запустил то, к чему готовился все то время, пока сидел в «Соелу». Он все-таки рассчитывал сделать это в более спокойной обстановке, планировал сначала покинуть дворец Хальтрекарока, а лучше и весь гхьет… но выбора не осталось.
Ритуал единения. Сделать фамиллиаром разумное существо, тем более демона, очень сложно, но все упрощается во много раз, если тот сотрудничает и помогает. Лахджа сотрудничала – и Дегатти почувствовал ее почти сразу.
Время замедлилось. Оно почти остановилось. Хаштубал, Бракиозор и Хальтрекарок превратились в мраморные статуи, вопли Астрид стихли, и во всей вселенной остались только два существа… и еще семеро где-то на заднем плане. Все одушевленные фамиллиары присоединили свою волю к воле Дегатти… и он увидел врата.
Их перегораживали печати. Демонические печати Хальтрекарока, что приковывали Лахджу к мужу, лишали свободы действия. Но она рванулась к Дегатти, а он ударил, шарахнул кулаками что есть сил… и печати стали лопаться.
Теперь Лахджа тоже почувствовала. Почувствовала Майно… в себе. А себя – в нем.
Взаимопроникновение личностей. Смешение мыслей. Единение душ. Она будто заполучила новое мощное Ме… и одновременно сама стала чьим-то Ме.
Очень необычное ощущение… но отнюдь не неприятное.
И в следующий миг время снова ускорилось. Внешне ничего не изменилось. Они оба остались такими же, как были прежде. Хаштубал и Хальтрекарок ничего не заметили… зато Бракиозор внезапно опустил топор.
- Мне тут больше нечего делать, - произнес он.
Хальтрекарок так опешил, что пропустил удар. Тяжело дышащий Хаштубал обжег его сверхплотным сгустком плазмы… и начал падать. Два демолорда разом оказалось чересчур даже для него.
Секундой спустя его схватило сетью щупальцев. Лахджа подхватила Хаштубала и Дегатти, тут же переместившись подальше. Благо Хальтрекарок ненадолго отвлекся – он орал на Бракиозора.
- Здесь больше нет демоницы Лахджи, - безразлично говорил гохеррим. – Здесь есть только волшебник Дегатти.
- А она кто тогда?! – указал пальцем гхьетшедарий.
- Это фамиллиар, - окинул Лахджу пустым взглядом Бракиозор. – Автономная часть волшебника Дегатти.
- Да какая разница?! Она по-прежнему моя жена!
- Нет.
Лахджа изумленно моргнула. Нет, она тоже ощущала, что печати спали, что где-то в глубине сознания она освободилась от незримой тяготы, но… но почему?!
«Двести двадцать третий пункт десятой статьи сделочного кодекса», прозвучала в голове отчетливая мысль. «Фамиллиар волшебника не может быть супругом демона отдельно от самого волшебника. Если супруг демона добровольно становится фамиллиаром, а волшебник при этом супругом не является, то фамиллиар автоматически получает развод».
Это же самое Бракиозор сказал Хальтрекароку… и Хальтрекарок пришел в дикое, непередаваемое бешенство.
- Это что еще за крючкотворство?! – рычал он. – Ты здесь, чтобы исполнить приказ!
- Я не исполняю твоих приказов, Темный Балаганщик, - сложил руки на груди Бракиозор. – Я Палач Паргорона, и я служу только закону. А закон гласит, что у тебя больше нет власти над этим существом.
- Что ты несешь?! Закон не предусматривает подобной казуистики!
- Я решаю, когда случай подпадает под закон. Желаешь оспорить мое решение?
Хальтрекарок не пожелал. Трясясь от злости, он повернулся к убогим смертным чародеям, к предавшей его женщине, тискавшей какого-то ребенка, и выкрикнул-сплюнул:
- Да я вас и один разотру в пыль!!!
- Тебе потребуется навык трения, когда от тебя разбегутся все жены! – выпалила Лахджа.
- Они не разбегутся, я им не позво… а-а-а!!!
