означало деньги. Звук разнёсся по кабинету, вернулся к нему назад.
– Как следует из этого сообщения, мамонта можно купить целиком, а можно даже по частям. Словом, как вам удобно и на что хватит денег.
– Что-то я не совсем вас понимаю, – вздрогнул собеседник. – Как это по частям?
Чёрное кожаное кресло, в котором он сидел, тихо отъехало от заваленного бумагами стола из красного дерева. К нему прямо посередине примыкал длинный стол для гостей. Именно за ним сидел сейчас Моримура.
– На сайте было написано, что они продают мамонта также и на вес. Так сказать…
Он на мгновение запнулся. Комок подкатил к горлу, Моримура закашлялся.
– Словом, господин Хасэгава, – извинившись, продолжал гость, – можно купить любую часть этого ископаемого животного. Можно даже купить всю шерсть или ноги, и даже внутренние органы. А вот бивни они продают только с головой, включая хобот.
Не совладав с собой, Хасэгава подскочил.
– Дикари! Я больше никак не могу их назвать. Это возмутительно! Если мамонт действительно такой прекрасной сохранности, как вы мне сказали, то это достояние мировой цивилизации. Так сказать, находка века, а может быть, и всего тысячелетия. Скорее всего, последнее. Судите сами: Берелёхский мамонт, найденный в тысяча девятьсот первом году, не полностью сохранился, довезли его расчлененным. Юрибейский мамонт на Гыдынском полуострове содержал лишь фрагменты мягких тканей, да ещё собаки успели погрызть у него хребет. Получается, лучше всех сохранился Киргиляхский мамонт, которого русские назвали «Мамонтёнок Дима». Да, кстати, и того бульдозером повредили. И всё, больше, увы, таких выдающихся находок мамонтов человечество не знает. Так, были отдельные фрагменты тела. Шкура, например, голова, ноги и так далее. Да вы, наверное, и сами это знаете не хуже меня. Заметьте, они тоже имеют огромный научный интерес. Вы представляете ценность этой находки?
Хасэгава посмотрел на гостя, спокойно сидевшего за его огромным письменным столом, на котором лежали красочные проспекты с изображением музейных экспонатов. С одного из них смотрел полярный волк. Зверь оскалил зубы, его светло-серая шкура блестела на солнце.
– Представляю, – тихо сказал Моримура. – Это очень ценная находка.
– Ничего вы не представляете, – неожиданно взвинтился Хасэгава. На лице у него выступили капельки пота. – Это бесценная находка, понимаете, бесценная. Мамонту нет цены, как нет цены мумии Тутанхамона и прочим находкам такого уровня. Это достояние всего человечества. Понимаете? Они не продаются.
– Ну почему же, в нашем мире всё продается, – осторожно возразил Моримура. – Нужно только знать цену и найти настоящего покупателя, который бы заплатил столько, сколько действительно стоит этот мамонт.
Хасэгава в дискуссию вдаваться не стал и, пропустив его слова мимо ушей, продолжал своё:
– О таком варварстве я ещё не слышал. Это просто возмутительно. В руки русских дикарей попадает мировой раритет – памятник человечества, а они хотят его уничтожить. У меня просто нет слов. Надо срочно обратиться в ООН, пусть они их остановят.
– Господин Хасэгава, ООН далеко, а Сибирь рядом, – спокойно сказал Моримура. – Образно говоря, до неё можно рукой дотянуться.
Он показал на окно, выходящее на большую улицу. С неё доносился шум, проникавший в этот просторный кабинет на двадцать третьем этаже высотного здания.
– Что вы имеете в виду? – вытирая пот с раскрасневшегося лица, спросил Хасэгава.
– То, что я сказал, и ничего более. Мамонт находится в затерянной тундре России, куда не так просто добраться. И то, как вы сами правильно отметили, там живут дикари. Что им ООН? Их ещё надо где-то отыскать в этой бескрайней тундре и только после этого с ними можно будет разбираться. А пока вы будете их искать, они продадут мамонта. Понимаете, там же громадные пространства.
Хасэгава молча включил свой компьютер. На экране плоского монитора замелькала установочная информация, проскочила заставка Интернета.
– Найдите, пожалуйста, то сообщение про мамонта. Я хочу сам убедиться, что дело обстоит именно так, как вы мне рассказали.
Пальцы Моримуры быстро забегали по клавиатуре, и вскоре на экране монитора они увидели фотографию огромного мамонта, стоящего в степи на фоне высоких гор. По-видимому, он был изображён в естественной среде обитания. Как отметил про себя Хасэгава, мамонт выглядел очень реалистично. Именно такими он представлял себе этих доисторических животных. На другой фотографии этот же мамонт был вморожен в грунт и одной стороной своего тела выглядывал из мерзлоты. Причём – всей длиной своего огромного тела. Кончик загнутого вверх бивня, на котором были видны царапины, полученные при жизни и одна совсем свежая, выступал над поверхностью земли. Тело животного покрывала густая шерсть, клоками свисавшая на задней ноге. Рядом с мамонтом стоял мужчина азиатской наружности с топором в руке. По его виду можно было не сомневаться, что в любую минуту он разделает мамонта на куски. Такому восприятию снимка способствовал его ракурс. А он был таков, что у людей, смотревших на фотографию, создавалось впечатление, будто бы тот примеряется к хоботу, который хочет отрубить. На топоре Моримура рассмотрел клеймо овальной формы с серпом и молотом. Рядом с мамонтом был написан текст на приличном английском языке. В нём очень подробно рассказывалось об этом ископаемом животном и стояла цена со многими нулями, которую нужно было выложить при его покупке.
Увиденное Хасэгаву поразило и ввело в настоящий шок. Пришлось Моримуре вызывать секретаря, чтобы привести его в чувство. И только после того, как они выпили крепкого кофе, Хасэгава смог продолжать разговор.
– Что им стоит этого мёрзлого мамонта разделать на куски, когда они всю свою нацию чуть не уничтожили, – тяжело дыша, заговорил Хасэгава. – У этих русских, видно, так заложено на генетическом уровне: им нужны масштабные потрясения, им надо постоянно делать какие-то революции – спокойно жить они не могут. В семнадцатом году большевики погубили такое великое государство, извели столько народу, и этот урок им не пошёл впрок: сейчас они опять затеяли очередную революцию. Называется перестройка.
Это трудное для себя слово он произнёс по слогам, сделав ударение на последней букве «а».
– Скажите, пожалуйста, и чего им не сидится спокойно, как всем нормальным людям? Чего им не хватает?
И сам же, отвечая на свой вопрос, Хасэгава продолжал:
– Земли у них немерено; леса, полезные ископаемые – всё есть. Немногие страны так наградила природа. Только за счёт нефти и газа можно прокормить всё население страны. А золото, алмазы – этого богатства там тоже столько, что хватило бы на несколько стран. Казалось бы, всего у русских в избытке, а они опять чего-то делят. Странный народ! Для меня они всегда были загадкой.
Он подпёр голову рукой и замолчал, видно, продолжая уже
