– Давай.
Я промокнул ее полотенцем, вытащил из шкафчика банный халат, завернул в него Кэлию и отвел назад к кровати. Снял покрывало, и Кэлия забралась под одеяло и свернулась калачиком.
– Сейчас закажу что-нибудь поесть, и, знаешь, мне сильно полегчает, если ты тоже попытаешься что-нибудь проглотить. – Мы оба не ели со вчерашнего утра, и хотя аппетит у меня напрочь отсутствовал, в желудке все равно ощущалась сосущая пустота. – Хочешь попробовать суп?
Кэлия кивнула.
– И можешь заказать мне горячего чаю?
– Конечно.
Она старалась, действительно старалась. Даже умудрилась проглотить немного супа и выпить весь чай. Поужинав, Кэлия зарылась в одеяла и уснула, и в конце концов я последовал ее примеру.
* * *
Когда на следующее утро я открыл глаза, Кэлия уже не спала. Почувствовав, что я зашевелился, она повернулась ко мне. Ее глаза были красными и припухшими, но она не плакала.
– Я скучаю по нему, Оуэн. Мне так его не хватает.
– Конечно. – Я прижал ее к себе. Кэлия положила голову мне на грудь, а я принялся гладить ее по спине. – Скажи, чего ты хочешь, и я все сделаю.
– Я хочу домой. Хочу оказаться там, где мне все знакомо. Где вещи Джеймса. Его фотографии. Его одежда, которую можно потрогать и понюхать. Мне это необходимо.
– Тогда я отвезу тебя туда.
– Не беспокойся, я в норме. Знаю, тебе кажется, что я едва шевелюсь, но я вполне способна долететь домой сама. На самом деле, сейчас мне стало немного лучше.
– Как насчет твоего дяди? Хочешь, я ему позвоню? Возможно, он отдаст какие-то распоряжения… пришлет кого-нибудь сюда за телом.
Кэлия скривилась.
– Ему наплевать, – сказала она. – Его дело всегда сторона. У мамы была подруга по имени Салли. Они дружили с детства и были почти как сестры. Лучше я позвоню ей. Она скажет мне, что делать.
– У тебя сохранился билет на самолет? – спросил я.
– Да, в чемодане.
– Давай, я попробую его обменять.
– Это моя вина, – внезапно выпалила Кэлия, словно эти слова давно рвались наружу, и она больше ни секунды не могла их сдерживать. – Я сказала ему, что хочу пожить на острове, а когда он отказался отпускать меня одну, уговорила поехать со мной. Что я наделала, Оуэн?
Я привлек ее к себе, и бедняжка наконец расплакалась.
– Ты ни в чем не виновата, Кэлия. Совершенно ни в чем.
Потому что если вина за смерть Джеймса на ком-то и лежит, то только на мне.
Чувствую, как сердце будто раскалывается пополам. Лицо Оуэна выражает едва ли не больше, чем я в силах вынести, и совершенно очевидно, что его гложет отчаянное раскаяние. Ти-Джей обнимает меня, и я тихо оплакиваю Оуэна, Кэлию и в особенности Джеймса.
Страшно подумать, а сколько раз мы с Ти-Джеем были в опасности, даже не подозревая об этом. Сколько раз акулы проплывали мимо, почему-то решив нас не трогать? Вдруг хищница, убившая Джеймса, просто хотела прогнать его со своей территории? Возможно, куснула лишь для острастки, но в самом травмоопасном месте, отчего медицинских навыков Оуэна и Кэлии оказалось недостаточно, чтобы залечить рану или хотя бы остановить кровь. Джеймс шел на риск точно так же, как зачастую делал Ти-Джей в бытность нашу на острове. Помню, я ужасно разозлилась в тот день, когда увидела его по пояс в воде, хотя он отлично знал, что акула рыщет поблизости. Тогда я обвинила Ти-Джея в том, что он ведет себя так, будто неуязвим. Возможно, Джеймс тоже считал себя неуязвимым.
Разрываюсь между облегчением, что Ти-Джею не пришлось заплатить жизнью за свою отчаянность, и сожалением из-за того, что Джеймс расплаты не избежал. До чего же все случайно, произвольно, несправедливо. Множество почти идиллических событий, вдруг обернувшихся страшной бедой.
Не могу представить, каково им было на пляже в тот роковой день. Смотрю в лицо Оуэна, на котором написаны горе, боль и страдание, и надеюсь никогда этого не узнать.
Самолет Кэлии должен был вылететь в пять вечера.
– Могу тебя сопроводить, – предложил я. – Помогу, когда доберешься домой, сделаю несколько звонков… Сделаю все, что от меня потребуется.
Мне не хотелось стоять ей поперек дороги, я чувствовал, что Кэлии необходимо какое-то время побыть одной с воспоминаниями о Джеймсе, но все равно казалось ужасно неправильным просто посадить ее в самолет.
– У меня есть несколько хороших подруг, которые мне помогут. Знаю, я кажусь беспомощной, Оуэн, но я вполне способна справиться сама.
Она улыбнулась. Слабой вымученной улыбкой, но даже такая стала значительным прогрессом по сравнению с почти кататоническим состоянием, в котором Кэлия пребывала последнее время.
– Я вернусь и заберу его, – пообещал я. Минуту она осмысливала мои слова, но в конце концов до нее дошло.
– Обещаешь? – спросила Кэлия.
– Да.
Она не попыталась скрыть отразившуюся на лице надежду, и я понял: это единственное, что я могу для нее сделать.
– Когда?
– Когда захочешь. Могу прямо сейчас, или же чуть погодя.
Слова прозвучали увереннее и смелее, чем я себя чувствовал. Возможно, более храбрый человек ничему не позволил бы себя остановить, но меня подташнивало при мысли о возвращении за телом Джеймса в ближайшую пару дней, после того как жара и влажность острова ускорили процесс разложения. Но я бы все равно полетел, если бы она попросила.
Должно быть, Кэлия тоже об этом подумала, потому что встревожилась и испугалась.
– Не хочу видеть его таким.
– Понимаю.
– С ним ведь все будет нормально, да?
– Да. Его не тронут и не передвинут. Никто даже не узнает, что он там. Я могу задержаться в этих местах, возможно, какое-то время поколесить по Таиланду, а в начале июня, после твоего возвращения из Африки, вернусь за Джеймсом. Потом мы его похороним. – Я не знал, сколько времени займет полное разложение, но, надеялся, что этих месяцев хватит. Также мне не были известны правила перевозки человеческих останков, но оставалось полно времени, чтобы все выяснить.
– Недалеко от моего дома есть маленькое кладбище. Мне бы хотелось похоронить брата там, Оуэн. Очень хотелось бы.
– Понимаю, значит, так и сделаем.
Кэлия вытащила из сумочки телефон.
– Запиши сюда твой номер.
Я создал новый контакт, нажал на «Сохранить» и вернул ей аппарат.
– Спасибо, что готов перевезти Джеймса домой, – поблагодарила она.
– Для тебя я сделаю все, Кэлия, – пообещал я. А потом поймал машину, и мы поехали в аэропорт.
* * *
Прямо перед объявлением начала посадки я взял лицо Кэлии в ладони и нежно ее поцеловал. Потом прижал к себе и кое-что прошептал ей на ухо. Она ответила мне также шепотом, в последний раз обняла и пошла в самолет.
