за штанину зверя.
— Правда тут красиво, хозяин?
— Да, Бродяга.
Алимия рассматривала красивую посуду и удивительно блестящие кастрюли.
— Красивая? — спросил Лир, обнимая жену со спины.
— Да. У нас даже знать не имеет такой посуды.
— А ты боялась…
— Я и сейчас боюсь. Это ты тут дома, а я никого и ничего не знаю.
— Я тебя понимаю. Несколько лет назад я также как и ты был вынужден сделать шаг в незнающий меня мир, и, если у тебя был выбор, то у меня его не было. Я летел среди звёзд и рассматривал выжженные неизвестным вторжением миры и надеялся найти жизнь до того, как у моего корабля закончится в баках топливо. Тогда мне повезло, и я нашёл хорошее место с прекрасными разумными, только длилось это недолго.
— А как оно там? — Алимия указала рукой на небо.
— Однажды узнаешь. Ты лучше расскажи мне, как побывала у Аллерии с Итаном?
— Ты про короля и королеву?
— Верно.
— Я в первый раз вижу таких заботливых аристократов. Её величество сумела меня быстро успокоить, и мы поговорили о дальнейшей жизни, магии и совместной работе. Мне доверяют заняться изделиями бытовой направленности, и часть дня я буду проводить в замке её величества.
— Видишь, как хорошо. Разве раньше ты могла представить о возможности попить чаю с королевской семьёй и почти каждый день видеть их?
— Да, это большая честь и серьёзное доверие. — проговорила девушка.
— Вот! А сейчас давай будем готовить, потому что в ближайшее время набежит куча народа, которые захотят с тобой познакомиться. Гарантирую, что у тебя обязательно появятся новые подруги, и скоро ты совсем забудешь о том ужасе, в котором жила раньше.
— Я почти не умею готовить. — с грустью призналась девушка.
— Не волнуйся, у нас есть возможности быстро ликвидировать этот недостаток.
Алимия улыбнулась. Она не была готова к таким бурным переменам, но внутренний голос подсказывал, что в её жизни теперь всё будет гораздо лучше, чем раньше.
********
— Что такое не везёт и как с ним бороться… — пробормотал себе под нос Лир, глядя в ночное звёздное небо. Уже остывший песок холодил влажное тело, а пустота в душе тлеющими углями обжигала чувственный мир.
— Не расстраивайся, Лир. — проговорил рядом лежащий Бродяга. — Ты поступил правильно, что отпустил её. Она не любила тебя, а просто хотела спрятаться за сильное мужское плечо.
— Знаю, брат, мне достаточно было увидеть, как она замерла при его виде, а дальше её слёзы всё сказали за неё сами.
— Финн же тебе друг, а для друга разве жалко счастья?
— Нет, он этого достоин, только всё равно неприятно. Не первый раз такая фигня. Вот что во мне не так?
— Лонн тоже задавал себе этот вопрос, а оказалось, что просто нужно было дождаться именно свою женщину.
— Верно, брат, только мне теперь нужно срочно заняться чем-то таким, чтоб все эти переживания ушли в далёкое нахер.
— Постараюсь что-нибудь придумать. Думаю, что королева тебе не откажет.
********
— Твою ма-а-а-ать!!! — проорал Лир, пролетая сквозь толщу облаков. — Бродяга, я тебя убью-у-у-у-у-у!!!
Свободное падение вместо спокойного пробуждения в своей кровати-это было волнительно. Кое-как Лиру удалось стабилизировать полёт и, пролетев насквозь очередное облако, он увидел под собой проплывающий корпус дирижабля. Вот только матерчатая оболочка не выдержала незваного гостя.
— С*ка! — успел проорать он, прежде чем в чехарде кувырканий временно потерял сознание.
*******
Приятное тепло и свежесть волнами прокатывались по телу, но первая мысль была о том, чтоб сразу выщипать усы и оторвать хвост не в меру заботливой иллюзии.
— Фиксирую резкую волну активизации мозговых процессов. — раздался незнакомый женский голос.
— Отлично, мы его вытянули. Осталось срастить переломы и можно переводить в стационар. — ответил мужской голос.
— А он счастливчик.
— Верно, выжить в такой катастрофе-редкая удача.
— Не отвлекайтесь, коллеги, восемь переломов сами себя не срастят, а сегодня в опере премьера, и хотелось бы не пропустить сие знаменательное событие. — басом прозвучал третий голос.
— Меня удивляет, что при практически эталонной генетике его источник никак себя не проявил. — снова проговорила женщина.
— Я думаю, что у нас ещё будет возможность раскачать его. — ответил обладатель баса.
— Я бы предпочла, что-б эту работу взяла на себя одна из моих практиканток.
— И чей род вы решили взбодрить такой генной структурой?
— Один из княжеских. — ответила женщина. — Донор весьма хорош, и разбазаривать такой генетический материал на провинциальную аристократию крайне неразумно.
«Это у меня почти эталонная генетика?!»- мысленно удивился Лир. — «Впрочем, после медкапсул и заклинаний Аллерии это вполне возможно, вот только слово донор весьма напрягает. Если как осеменитель, то ещё куда ни шло, а на другие варианты я точно подписываться не собираюсь».
— Мозговая активность имеет положительный отклик. Молодой человек явно не против. — с улыбкой проговорила женщина.
— Нам бы его годы и его генетику, мы бы тоже были не против. — проговорил обладатель баса.
— Даже не сомневаюсь. — снова проговорила дама.
— Бедро готово, внутреннюю гематому пусть выводит ваша подопечная.
— Да он весь синий! Тут одной практикантке на целую декаду только синяки выводить. Вы уж, Домна Федосеевна, смилостивитесь над парнем. Куда столько в больнице лежать?
— Да с таким подходом статистику нашему отделению точно не поднять. — иронично проговорил обладатель баса.
— Лучевая кость собрана, осталась ключица и пять рёбер. Домна Федосеевна, отправьте пациента в пространство сна, нечего ему уши раньше времени греть.
— Вы никак завидуете проявлениям молодого организма?
— Голубушка, вы ставите меня в очень неловкое положение.
— Извините, Станислав Федосеевич…
*******
Белый потолок в цветных переливах. Лир невольно повернул голову и увидел на подоконнике огранённый стеклянный шар. Именно через него проходящий солнечный луч преломляется в столь причудливые свечения. Забавная вещица, дёшево и красиво, — оценил Лир. Переключив внимание на самочувствие, он понял, что единственный дискомфорт, который испытывает-это голод.
Осмотр себя любимого показал, что лежит он под простынёй абсолютно голый, и на теле уже нет и малейшего признака перенесённых травм, синяков и увечий.
«М-да. Это сколько же я был в отключке?»-подумал он. — «Вроде бы доктора говорили про десять дней только на синяки и гематомы, а тут я прям беленький и почти пушистенький». Он провёл рукой по абсолютно лысой голове и невольно улыбнулся.
Боковое зрение уловило какое-то движение за остеклённой дверью, через мгновение раздался щелчок замка, и в палату зашла молодая девушка в белом халате с убранными под шапочку светлыми волосами.
— Доброе утро, господин второй лейтенант. Как вы себя чувствуете?
— Голоден, а в остальном как заново родился. — ответил он, предпочитая пока опустить тему
