Якут хотел было подняться, чтобы идти, как чьи-то голоса заставили его плотнее прижаться к валуну. Он прислушался. Разговаривали Старовер и Щеголь.
— Выгорит дело — озолочу!
— Гони деньги вперед, Старовер. Я тебе не верю. Сладко поёшь.
— Где это видано, чтобы за невыполненную работу деньги платили? Мы договоримся так: ты достанешь ключ, пойдешь с ним к Куну и скажешь, что ты послан Бастыревым. Кун тебе покажет место, где запрятан ящик. Все это ты должен сделать, и получишь тогда кучу денег…
Слова Старовера привели Якута в такое смятение, что он чуть не выдал своего присутствия. Откуда Ошлыков знает о ключе? Откуда? Неужели Логут действует через Ошлыкова?
— А если не я, а ты достанешь ключ, тогда как? — услыхал Старков вопрос Щеголя.
— Все равно заплачу.
— Не пойдет дело.
— Ну, хорошо, я тебе отдам половину суммы сейчас.
— Давай.
Голоса умолкли. Старков мысленно представил картину: Ошлыков отсчитывает деньги, а Щеголь жадно смотрит на толстую кучу сторублевок.
— Смотри, Якуту ни слова. Узнаю — дух вышибу.
— Будь спокоен, Кузьма Федорович.
Якут, услыхав удаляющиеся шаги, свободно вздохнул. «Значит, Логут решил перехитрить меня», — подумал он и, взвалив барана на плечи, направился к землянке. Старовер испытующе посмотрел на него. Но тот выдержал пристальный взгляд и прошел с тушей мимо.
Глава десятая
ЭКСПЕДИЦИЯ УХОДИТ В ГОРЫ
Все были в сборе.
Гриша и Ваня чувствовали себя на седьмом небе. Возле них толпились ребята. Гриша показал им дневник, куда он будет записывать свои впечатления, банки для сбора насекомых. У Вани тоже было чем похвастаться: отец купил ему фотоаппарат «Любитель». Ваня еще накануне сделал несколько снимков. Сейчас он на фоне навьюченных лошадей сфотографировал Гришу. У Вани в рюкзаке, помимо разных дорожных вещей, лежали пленка, фотобумага и маленький сверток с химикалиями.
— А что вы еще будете делать там? — спросил маленький юркий паренек.
— Смотреть за лошадьми и вообще все будем делать, — снисходительно ответил Гриша.
— И ночью будете караулить?
Гриша не знал этого. Но гордость не позволила сказать «нет».
— Волки нападут — вы и испугаетесь, — сказала девочка лет двенадцати.
— Мы-то испугаемся?! — воскликнул Ваня.
— А нет? — опять высунулась из толпы та же девочка. — Ночью у них глаза светятся, зубы щелкают и во рту огонь. Бр-р-р!
— Уж и огонь, — возразил Ваня. — Ты видела когда-нибудь живого волка? Нет? А я видел. Огня они боятся, волки.
— У меня фонарь есть, — сказал Гриша. — Как наведу свет на волков, так они все врассыпную. Свет, знаешь, какой яркий!
Гриша включил фонарик.
— Долго будешь смотреть — ослепнешь. Моряк подарил, — похвастался Гриша.
Пока шла эта перепалка, взрослые не на шутку нервничали. Вот уже полчаса они ждали старого Куна — проводника экспедиции, а он не приходил.
— Он же аккуратный человек, — сказал Дьяков, — и чего так замешкался?
— Надо бы послать кого-нибудь за ним, — заметил Алексей.
— Никогда с Куном этого не бывало, — с досадой сказала Надя и крикнула: — А ну-ка, ребята, слетайте к Куну, пусть поторапливается!
Юные друзья сложили рюкзаки и помчались по улице. За ними ринулась вся ватага ребят. Скоро они прибежали назад.
— Дедушки Куна дома нет, — выпалили Гриша и Ваня залпом.
К старому охотнику пошел Дьяков.
— Жена Куна говорит, что еще ночью старик ушел из дому, — сообщил он, вернувшись.
Цинченко задумался.
— Пожалуй, пока обойдемся и без него, — сказал он. — Олонко проведет нас. Ты можешь, Николай? А Кун нас догонит.
Все повернулись к молодому охотнику.
— Проведу, — ответил юноша.
Экспедиция вышла в путь.
Впереди, возглавляя колонну, легко шагал Олонко, за ним Соснин, Надя, Цинченко, Гриша с Ваней. Замыкал колонну Ветлужанин. Гриша и Ваня рассказывали Ветлужанину о пожаре, о том, как ловили рыбу и как познакомились с пастухом из колхоза «Заря», посвятили Сергея Петровича во все свои планы.
День стоял безоблачный, но идти было совсем не жарко. Навстречу людям, как из громадного вентилятора, по долине шел прохладный воздух. Экспедиция двигалась вдоль подножия отлогой сопки. Под ногами шелестела молодая ярко-зеленая трава, буйно цвели луговые цветы. Узкая тропка вывела людей на седловину сопки. Под вечер экспедиция опять спустилась в долину и вышла к берегу стремительной горной реки.
— Домик, домик, Сергей Петрович! — воскликнул Гриша, увидев в ольховой роще бревенчатый дом. Над крышей висела антенна.
— Это метеостанция, — сказал Сергей Петрович, поправляя рюкзак.
Прибывших встретили рослый широкоплечий мужчина с небольшим шрамом на лице и невысокая женщина в спортивном костюме. То были заведующий гидрометеорологическим участком Плащеев и его жена. Они предложили членам экспедиции расположиться в доме станции. Цинченко поблагодарил за внимание и, посоветовавшись с участниками экспедиции, распорядился поставить палатки.
Вечером у костра Плащеев рассказал о работе станции.
— Район Полюса холода — интересное место для наблюдений. Зимой здесь морозы страшные, а летом — жара.
— А чем это объяснить? — спросил Алексей.
Ему еще раз хотелось услышать все, что он уже знал о Полюсе холода. Может, у Плащеева какие-нибудь новые интересные наблюдения?
— Район наш изолирован горами от ветров, — сказал Плащеев. — Климат здесь резко континентальный. Обильные осадки бывают только в конце лета. С начала весны, например, я еще не видел ни одной капли дождя. Тучи упорно обходят наш район. Если хотите, я вас могу познакомить с картой осадков за последние три года. Интересно, очень интересно…
— Простите… — перебил синоптика Ветлужанин.
— Пожалуйста.
— Разве у нас нет других изолированных от ветров районов? Возьмите Памир или Тянь-Шань.
— Совершенно верно, — заметил Плащеев, — районы те высокогорные. Там даже от человеческого голоса обвалы бывают, настолько воздух неподвижен. Но самые низкие температуры отмечены здесь. Оймякон и его окрестности не только изолированы от теплых ветров высокими горами, но и примыкают к полярной шапке.
— Александр Васильевич, — вступила в беседу Надя, — вы знаете цель нашей экспедиции. Скажите, что можно сделать с ледниковой водой, чтобы она не затопляла луга?
Плащеев задумался.
— Нелегко ответить на ваш вопрос, Надежда Владимировна. Через луга колхоза «Рассвет» протекает Агаякан. Так, кажется?
Надя кивнула головой.
