– А почему они так важны? – не понял фотограф. – Ведь если их напечатали в газете, вы можете списать их оттуда и...
– Нам нужен полный список, – объяснил Мейсон. – Как улика, он имеет огромное значение.
– Наверное, можно взглянуть, – сказал фотограф.
Мейсон, Дрейк и Делла Стрит отправились вслед за ним в темную комнату. Чувствовался запах уксусной кислоты. В одном углу горел красный свет.
– У меня все готово для печати, – объяснил фотограф. – Как только пленка высохнет, я сразу же примусь за дело. Теперь уже можно включить свет.
Он зажег лампу, направился к закрытому бумагой кювету для проявления пленок, опустил руку и вынул пленку.
– Черт побери! – выругался мастер.
– Что случилось? – спросил Мейсон.
– Пленка засвечена.
– Что?!
– Все кадры. Посмотрите сами. Все черно, как ваша шляпа.
Мейсон переглянулся с Дрейком. У обоих на лицах было написано полное отчаяние.
– Наверное, твой Найлс не так хорошо знает фотодело, как утверждает. Возможно, он не плотно закрыл фотоаппарат или... конечно, он очень торопился перезарядить пленку и...
– Минутку, – прервал его фотограф. – Причина не в том, что фотоаппарат был не плотно закрыт. В таком случае испортилось бы всего несколько кадров, но не вся пленка. И то же самое произошло бы, если... не могу понять. А тут она вся черная. Видимо, сама пленка плохая.
– Такие часто попадаются? – спросил Мейсон.
– Крайне редко. Иногда, когда посылаешь пленку на проявку в лабораторию при фабрике, получаешь назад письмо с извинениями, что в процессе обработки пленка была повреждена, и компания присылает в качестве компенсации новую пленку.
– Очень успокаивает, – с сарказмом заметил Мейсон. – Черт побери, из всех пленок... Пол, это означает, что самая важная улика во всем деле проскочила у нас сквозь пальцы.
Мейсон подозрительно посмотрел на фотографа.
– Извините за то, что я сейчас скажу, но _в_ы_ случайно не занервничали и не зажгли спичку?
Фотограф очень разозлился.
– Послушайте, мистер Мейсон, я занимаюсь этим делом уже двадцать два года. Я столько пленки проявил, что если их вытянуть в ряд, то они до луны достанут. В этой студии мы ошибок не делаем.
– Простите, – извинился Мейсон, – я сорвался. Я просто не могу понять, что произошло.
– Я сам не могу, – ответил фотограф.
– А с вашими реактивами все в порядке? Никто не мог ничего подмешать?
– Не думаю. Но, не сомневайтесь, я прямо сейчас попробую их еще на паре пленок. Я проверю каждый реактив в лаборатории. Я не хочу, чтобы на меня падало подозрение.
– Теперь уже не стоит вопрос, кто виноват, – ответил Мейсон. – Это нам не поможет. Мы попались. Теперь я готов вернуться в бар и выпить еще бакарди.
В унылом настроении они покинули фотоателье.
– Отправляйтесь ужинать, – обратился Мейсон к Дрейку и Делле Стрит. А я пойду встречусь с Арлен Дюваль. Пожалуй, хуже новостей, чем засвеченная пленка, сегодня быть уже не может.
– Не исключено, – заметил Дрейк, пытаясь придать голосу веселый тон, – узнаешь от нее что-нибудь полезное.
– Не исключено, – сухо заметил Мейсон.
Мейсон и Арлен Дюваль сидели друг против друга в комнате для свиданий. Их разделяла решетка.
– Я думаю, полиция здесь повсюду натыкала микрофонов, так что вам надо следить за языком, – предупредил адвокат. – Что вы им рассказали?
– Все.
– Перейдите к самому краю решетки, стула на четыре или пять.
Мейсон и Арлен Дюваль встали и, двигаясь по обе стороны решетки, пошли к другим местам.
К ним подскочила надзирательница.
– Эй, – закричала она. – Запрещается переходить с места на место.
– Она уже перешла, – ответил Мейсон.
– Это запрещено. Она должна вернуться на прежнее.
– Я – адвокат. У меня есть право совещаться с моим клиентом, причем конфиденциально. Я не хочу, чтобы нас подслушивали.
– Кто вас подслушивает?
– На том месте, где мы сидели раньше, спрятан потайной микрофон, заявил Мейсон.
– Почему вы так думаете?
– Я не думаю, я знаю. У меня с собой специальный аппарат для определения, установлены подслушивающие устройства или нет. Наше законодательство предоставляет мне право конфиденциально беседовать с клиентом. Если полиция прослушивает мои разговоры, то это уже не конфиденциальная беседа. Вы хотите взять на себя ответственность за отказ предоставить адвокату возможность поговорить со своим клиентом?
– Вы с ней уже говорите.
– Да, говорю, – согласился Мейсон.
– И, значит, можете пересесть на то место, где сидели вначале.
Мейсон покачал головой.
– Я здесь и она здесь. Вы возьмете на себя ответственность за применение силы, с тем, чтобы вернуть ее в желаемое для вас место, пока у меня не было возможности с ней посовещаться?
Надзирательница с минуту колебалась, затем пожала плечами и заявила:
– Ладно, совещайтесь. Но помните, что я ее предупредила. Я выполнила свой долг.
Она удалилась вне пределов слышимости.
– А теперь рассказывайте, – обратился Мейсон к Арлен Дюваль. – Причем все, ничего не пытаясь скрыть. Я хочу знать, против чего мне придется бороться.
– Боюсь, что надежды у меня мало, мистер Мейсон.
– Почему вы так решили?
– Просто цепь совпадений. Это какой-то кошмар.
– Не теряйте голову и не сдавайтесь, – сказал Мейсон. – Что случилось?
– Я отправилась туда, чтобы встретиться с Баллардом.
– Так поздно?
– Да.
– Почему?
– Потому что обнаружила, что одна из досок в полу трейлера отходит, а под ней спрятано море наличности.
– Вы сосчитали деньги?
– Да.
– Сколько там было?
– Двадцать шесть тысяч пятьсот двадцать пять долларов.
– Купюры разного достоинства?
– Да.
– Тысячедолларовые?
– Одна.
– Пятисотдолларовые?
– Несколько.
– Сотенные?
– Этих много.
– А еще?
– Десятки и двадцатки.
– Вы хотите сказать, что не знали о деньгах?
– Мистер Мейсон, клянусь, я даже не представляла, что там этот тайник.
– Что у вас было спрятано в трейлере? Когда мы нашли его в «Идеале», вы специально забыли сумочку, чтобы вернуться и проверить. Что вы искали?
– Мой дневник.
– И где он?
– Там, где никто никогда не додумается его искать.
– Где?
– Я не хочу вам этого говорить.
– Почему?
– Потому что он наверняка еще там.
– Они его все равно найдут.
– Нет.
– Где он?
Она вздохнула и начала объяснять:
– В трейлере есть стенной шкаф. В него заходят колеса, вернее, кожухи, которыми они накрыты.
– Продолжайте.
– Сверху все обшито деревом. Но я решила, что внизу должно быть не только дерево, а какой-то металл, потому что колеса разбрызгивают грязь, она будет оседать на дереве, и дерево в конце концов сгниет, если не предусмотрен какой-то защитный материал.
