и распоясавшись затряс цепь. Меня его жалкие потуги не впечатляли. Я почитай такой вкуснотищи никогда и не пробовал. И чем больше ел, тем сильнее хотелось. Отбросив ложку, я поднял пустой котел и жадно допил остатки. Высосав всё до последней капли, даже с головой внутрь залез.
– Волшебный нектар, – грустно протянул я. – Был!
– Ты что, не помнишь, что написано в книге рецептов? – заорал голем. – Это же яд! Ты выпил котёл яда, и ещё хвалишь, какой вкусный! Почему не остановился?
– Я оборотень! – парировал я. – Когда дело касается еды, я не могу остановиться.
– Отойди от котла! Быстро! – взревел Евлампий.
Я послушно попятился. Какая теперь разница, супа-то не осталось.
– Не смей больше есть то, что готовит фея! – предупредил голем.
Я фальшиво кивнул, чтобы он отвязался.
– Ладно. Пойдем на палубу, подождём, что твой учитель придумает сегодня.
– Какая разница, – отозвался я. – Нам необязательно выигрывать.
– Если будешь делать вид, а не стремиться к победе, – не согласился голем. – Фея догадается!
– Сомневаюсь, что она такая умная, ну ладно, – не стал спорить я. – Постараюсь выиграть!
Мы вышли на палубу и столкнулись с летучими обезьянами.
– Ого! Кто вернулся? Блудный ученик капитана! – вскрикнул Чича и хотел огреть по плечу, но, разглядев голема, остановился.
– Это что за малипуська? – удивился боцман.
– Моё наказание за грехи Оливье, – вздохнув, кротко сообщил я.
– Безгрешных не бывает. Так что не вали всё на учителя, – прокомментировал Евлампий.
– Он еще и разговаривает! – обрадовался Чича. – Дашь поносить!
– С радостью избавился бы, но не могу.
– А чего, не снимается?
– Никак, – подтвердил я.
– Жаль, – расстроился боцман и, отодвинув меня в сторону, вошёл на камбуз.
За ним потянулись обезьяны. Проходя мимо, они дружески хлопали меня по плечу, стараясь попасть по голему. Евлампий подныривал под волосатые ладони, и увы, не получил никакого вреда.
– Приятного аппетита, – пожелал я и отошел к фальшборту.
– Последний узнает о вашем недостойном поведении, приматы, – пообещал голем им вслед.
Я не спорил, конечно, узнает. У кого-то же есть постоянная связь с высшим судьёй.
Я почти заскучал, слушая однообразное бормотание Евлампия, когда из каюты выбрался Оливье. Голем сразу замолчал, перестав поносить летучих обезьян.
Потянувшись, дядя вальяжно подошёл.
– Что-то рыбки хочется, – заметил он лениво. – Наловите-ка мне жирненькой и приготовьте. Блюдо на ваше усмотрение. Жду к обеду!
Высказав распоряжения, он взошёл на мостик.
– А удочка? – крикнул я вслед.
– В лодке, – не оборачиваясь, ответил дядя.
Я побрёл на нос корабля. Откуда там удочка? Когда мы переплывали в Тролляндию, были только вёсла. Теперь же появился такелаж, скрученная сеть и две крупных удочки. Словно Оливье встал ночью и обо всём позаботился. Да я быстрее поверю, что маги перестанут колдовать, чем в его добрые намерения. С другой стороны, он расшибётся ради собственных капризов.
Выбрав ту удочку, которая удобнее легла в руку, я отошёл к борту.
Что теперь? Что, а главное на что, я собираюсь ловить? Знать бы кто здесь водится. Хотя бы где это самое здесь.
– Ловить умеешь? – поинтересовался я у голема.
– Под водой, – огрызнулся Евлампий.
Он все ещё злился за луковый суп, летучих обезьян, и поглотитель ведает за что.
– В Тринадцатом Тёмном Объединенном мире нет морей, озер, рек и океанов. На моей родине вообще нет водоемов. Кроме подземных.
– Блеск, – обреченно запыхтел я. – И как наловить рыбы на обед?
– Откуда я знаю, – раздраженно прошипел голем.
– Что, порыбачить решил? – спросил незаметно подошедший Чича.
– Капитан приказал, – ответил я. – Только не знаю, кого и на что ловить.
– А! – воскликнул боцман. – Рыбы здесь валом. Думаю, ты не хочешь таскать мелочевку?
Я пожал плечами.
– Понятно, – серьезно проговорил Чича. – Мой тебе совет. Лови крупную, с ней возни меньше, одну почистил, выпотрошил – и обед готов. Ты кстати, что стряпать будешь?
Я ещё раз пожал плечами.
– Понятно, – еще серьезнее произнес боцман. – Советую – уху. Быстро и вкусно.
– Мы согласны, – влез голем.
Летучий обезьян усмехнулся.
– А он ещё и смышлёный, когда снимешь, одолжишь?
– Обязательно, – согласился я.
– Договорились, слушай сюда, – продолжил Чича. – Бери шмат мяса. Непременно светлого с кровью. Цепляй на крюк и кидай с кормы. Пусть тащится за шхуной. Рыба сама приплывет. А уж как дёрнет, тяни. Только кусок бери поздоровее.
– Понял.
– Чё лупишься, свистать всех наверх! – скомандовал боцман.
Нырнув на кухню, я ухватил тушку василиска без головы и вынырнул обратно.
– Пойдёт! – одобрил Чича.
Чтобы не встретить дядю, я обогнул мостик и по второй лестнице пробрался на корму. Зацепил василиска на крюк и бросил. Вышло не очень. Тушка хлопнулась о борт и с плеском исчезла в воде. Ладно хоть с крючка не свалилась. Уяснив ошибку, я размотал леску.
– Аккуратней, – посоветовал голем.
Всегда он так, болтает пустые глупости, когда говорить вообще ничего не надо.
Справившись с леской, я облокотился о фальшборт. Ждать пришлось недолго. Удочку дёрнуло с такой силой, что едва не вырвало из рук. Я упёрся в палубу ногами и потащил на себя, закручивая леску. Рыба почему-то не сопротивлялась. Я тянул, печалясь, что «уха» сорвалась, когда удило выгнуло дугой.
– Держи, – крикнул голем.
– Тащу, – натужно выдавил я.
Леску повело под корабль, вырывая удочку из рук. Я растерялся, упущу снасти, Оливье убьёт, буду хвататься дальше, сам улечу за борт. В третий раз дёрнуло так, что я подлетел над палубой. Уже почти разжал пальца, когда странная рыба опять перестала тянуть.
– Что балуешься! – не выдержал голем. – Упустишь. Рыба тяжелая?
– Откуда я знаю, – мстительно припомнил я.
– Что ты вообще знаешь! – взвился Евлампий.
Леска натянулась и ослабла. Я качнулся вперёд и перегнулся через борт. Лучше бы мне ослепнуть. На крючок попалось чудище. Хотя надо разобраться, кто кому попался. Вцепившись в шхуну когтями, кошмарная трехголовая тварь карабкалась прямо ко мне. Жуткая туша едва показалась из воды, над волнами торчали только головы и край спины. Я завороженно уставился на крючок, зацепившейся за роговую пластину около зубастого рта. Чудище нервно встряхивало уродливой башкой, пытаясь выплюнуть снасти.
– А! Левиафан! – заорал голем, отдирая ногу от цепочки.
Левиафан? Пусть катится обратно в пучину. Размахнувшись, я запустил в него удочкой. Но чудище клацнуло зубами, и поймав её на лету, перекусило пополам. Разгрызая удило левиафан недобро глазел на меня, и скрёб по кораблю когтями.
– ЛЕВИАФАН! – снова завопил Евлампий.
Я уже орал вместе с ним, не забывая отступать от борта.
На крики сбежалась вся команда. Даже заспанная, только вскочившая с кровати фея. В пижаме из коротких розовых штанишек и майки на бретельках. С нежно трепещущими прозрачными крыльями за спиной. Особенно беззащитная и милая.
