Коротковолосая злобно взглянула на нее и пробормотала что-то по-арабски, наверняка какие-то обидные слова. Но Даше было не до сцен ревности. Она в который раз пощупала лоб сводного брата – тот снова пылал.
Подоспел седобородый санитар с напитком, который осторожно влили в рот Далилу. Но тот лишь закашлялся и застонал. Похоже, чудодейственный напиток больше не оказывал желаемого воздействия.
Минут через десять была сформирована группа из добровольцев, которой надлежало сопровождать Дашу и Далила к деревенскому знахарю. К большому удивлению Даши, Ардис тоже вызвался поехать с ними, хотя она была уверена, что принц предпочтет остаться в пещере и предаться любовным утехам со своей будущей королевой.
Будущая королева же, поняв, что принц едет к знахарю, тотчас изъявила желание ехать вместе с ним. Похоже, Ардис был против, но даже его веское слово не помогло – девица настаивала на своем. Кроме того, вызвался ехать подросток, который был за рулем джипа, доставившего их к входу в подземелье, и два молодых бородача.
Они покинули пещеру и отправились по длинным, извилистым коридорам. Ардис пояснил, что они направляются не к сараю, они попали в подземелье, а к другому входу – на тот случай, если в сарае им устроена засада.
Идти им пришлось не меньше получаса, и Ардис несколько раз предлагал Даше забрать у нее Далила, но девушка каждый раз отказывалась. Она слышала стоны младшего брата и чувствовала, как его тело пронзают судороги.
Коротковолосая особа – которую, как узнала Даша, звали Исфирь, – шествовала около Ардиса и в открытую флиртовала с ним, давая понять, что будущая королева – это она. Даше было не до выяснения отношений с полусумасшедшей ревнивой особой, единственное, что ее занимало, это самочувствие Далила.
Наконец они свернули в проход, который был завален валунами. Дальше идти было некуда. Ардис указал на узкий, еле различимый проход в стене и настоял на том, чтобы взять у нее Далила. Даша нехотя передала ему мальчика, а затем последовала за Исфирью.
Им пришлось двигаться по лазу, который все сужался и сужался. Под конец пришлось пробираться боком. И вдруг в лицо ударили потоки свежего воздуха – они очутились на поверхности.
Даша задрала голову и увидела иссиня-черное небо, на котором, переливаясь, сверкали звезды. А потом вдруг поняла, что находится на кладбище. И вышли они из расщелины старой, покосившейся, разрушенной больше чем наполовину сторожевой башни.
Появился и Ардис, державший на руках Далила. Даша спросила, не опасно ли им появляться на кладбище и не обнаружат ли их здесь люди Саида.
– Кладбище давно заброшено, пользуется испокон веков дурной славой, сюда днем никто не заходит, не говоря уже о ночи! Поэтому никто не удивится, если с кладбища доносятся подозрительные звуки или мелькают огни!
Вдалеке вдруг что-то вспыхнуло и погасло. Даше даже показалось, что она заметила высоченные человекоподобные фигуры. Ее охватил дикий страх, и она взглянула на Ардиса.
– Лучше не спрашивать, кто или что это такое. Мы не трогаем их, они не трогают нас. Однако нам пора! Потому что мальчику действительно становится все хуже и хуже!
До лба Далила нельзя было дотронуться, настолько он был горячим. Подросток-водитель запетлял меж древних могил. Скоро они оказались около небольшого холма. Однако это был не холм, а два автомобиля, прикрытых брезентом.
За руль первого уселся подросток, за руль второго – сам Ардис. Исфирь заняла место рядом со своим возлюбленным, туда же втиснулся и один из бородачей. Второй занял место в джипе, где находились Даша и Далил.
Автомобили, не включая фары, тронулись в путь. Только покинув кладбище и оказавшись в пустыне, они включили фары. Всматриваясь в темноту, Даша все надеялась, что с младшим братом ничего не случится. Потому что она успела полюбить этого мальчика.
Она поцеловала его в лоб и вдруг отчего-то подумала об Ардисе. Нет, зеленоглазый принц для нее ничего не значит! Или… Конечно же, нет! Даша поняла, что пытается убедить саму себя. А затем усилием воли заставила себя не думать о нем, хотя это было невероятно сложно.
Даша задремала, а проснулась оттого, что джип как следует тряхнуло. Она открыла глаза и увидела, что они уже не едут по пустыне, а находятся в местности, где произрастают кривые чахлые пальмы. Наверное, это был один из немногочисленных оазисов. Она заметила лачуги и людей, облаченных в просторные одеяния.
Один из местных радостно приветствовал Ардиса. Тот указал ему на Дашу, державшую на руках Далила. Местный поманил девушку за собой. Даша отправилась за ним в одну из лачуг.
Там их поджидал невероятно худой человек с длиннющей, почти до пола, узкой черной бородой, заплетенной в косички. Даша заметила, что в бороду вставлены разноцветные ленточки, покрытые странными письменами.
Знахарь – а это был он – вперил в Дашу свой взор, а потом закатил глаза и принялся что-то бормотать. Даша взглянула на Ардиса, вошедшего вслед за ней в лачугу. Девушка вопросительно посмотрела на него, и тот тихо произнес:
– Похоже, он знал вашу мать.
Знахарь продолжал бормотать, перебирая в руках четки, и Даша пожелала узнать, что он говорит. Ардис, смутившись, заявил:
– Ничего важного, какой-то бред! К тому же он говорит на диалекте бедуинов, которым я практически не владею.
Он прервал знахаря и указал на Далила. Тот взял мальчика на руки и положил его на циновку. А затем стал суетиться около тлеющих углей, бросил в них горсть порошка, и пламя, загудев, взметнулось чуть ли не до потолка лачуги. Цвет у пламени был диковинный, сиреневый, переходящий в зеленый, а через пару мгновений – ярко-оранжевый и, наконец, синий. Лицо знахаря, на которое падали блики, вдруг изменилось, и Даше показалось, что перед ней находится не человек, а диковинный зверь.
Знахарь же, взяв в обе руки странные погремушки, стал, приплясывая, крутиться вокруг костра. Даша спросила у Ардиса, когда же тот приступит к излечению Далила, и принц ответил ей, что знахарь уже приступил.
Даше вдруг показалось, что она сама постепенно впадает в транс. Она по-прежнему слышала звук погремушек и завывания знахаря, но тот уже склонился над Далилом и смазывал его тело пахучей, густой мазью. Подхватив мальчика на руки, знахарь стал снова крутиться вокруг костра, и до Даши донеслась странная, словно неземная музыка. Наверняка дело было в порошке, который знахарь добавил в костер – он обладал галлюциногенным действием.
Знахарь вертелся все быстрее и быстрее, его завывания становились все громче и громче. Они все еще стояли у Даши в ушах, а знахарь вдруг преподнес ей пиалу, заполненную ароматным напитком. Сама не ведая, почему она делает это, Даша выпила нечто, походившее по вкусу на чай.
