принимать решение.
– Я сейчас до него дозвонюсь и съездим к нему вместе. Я здесь у себя выдам каждому работнику задание и освобожусь.
– Хорошо… – сказал Валерий, продолжая чувствовать недовольство от того, что не смог сделать ещё раз заказ на три новых автомобиля.
К обеду Бурцев заехал в гостиницу за номерами и в компании Соколкина и его клиента, продающего без документов прежний автомобиль, приехал в гаражный кооператив продавца. В качественно отделанном гараже с деревянным полом на две машины стояла чёрная «Волга» ГАЗ 24—10. Действительно автомобиль был как новый. Два года умеренной эксплуатации пожилым и аккуратным человеком были налицо. Бурцев посидел за рулём и остался доволен. Удобно совпадали с привезёнными документами кузов без номера и без номера двигатель. Цвет автомобиля по документам не сходился. Имелись документы на белый, зелёный и серый автомобили. Бурцев полагал, что это не проблема и что замену цвета при проверке документов на трассе всегда сможет за мзду объяснить.
Валерий передал пачку сторублёвых купюр хозяину и пятьсот рублей Виктору, как за стоящее предложение. Прикрутив новые государственные номера, Бурцев собрался ехать в гостиницу. Соколкин попросил вывезти его в центр города, и Валерий охотно согласился.
– Валера, у меня в цехе работает один паренёк, и он часто для жуликов у себя в частном доме перебивает номера на кузовах и на двигателях. К нему жулики обращаются с предложением найти клиента на покупку угнанной «Волги». У него и сейчас есть в наличии две машины, и он не может их продать. Заказчики по каким-то причинам отказались от них, а держать машины долго очень хлопотно. Я могу тебя с ним познакомить, но это дело опасное. Ты человек взрослый и все риски должен предвидеть.
– Если их когда-нибудь поймают, то они сдадут меня с потрохами, – заметил Бурцев.
– Это не исключено… – согласился Соколкин. В очках Соколкин больше походил на человека интеллигентной профессии, чем на специалиста по сварке автомобильных кузовов. Через стекла его очков глаза казались очень большими. Виктор, получивший сейчас пятьсот рублей только за подсказку, явно хотел заработать ещё. Бурцев умышленно заплатил ему пятьсот рублей, хотя тот остался бы довольным и от двух сотен. Щедрая переплата сыграла свою роль: Соколкин невольно начал предлагать все, что имело отношение к автомобилям. Бурцев смеялся в душе, видя, как человек из кожи лезет вон, чтобы не упустить щедрого клиента.
– Мне надо подумать, – сказал Бурцев. – Посмотреть эти машины можно?
– Конечно, – оживился Виктор, чувствуя, что опять сможет заработать неплохие деньги, ничего не делая и ничем не рискуя.
– Если я решусь, то завтра к тебе приеду после обеда. Скажи своему работнику, чтобы был готов показать машины вечером. Ещё: ты сможешь мне приготовить документы с оплатой за покраску кузова в чёрный цвет вот этой машины? Я заплачу за эти бумаги триста рулей.
– Сделаем! Приезжай завтра и я тебя познакомлю с тем пареньком. Вы обо всем сможете договориться, – ответил Виктор, не желая непосредственно участвовать в продаже или передаче краденых автомашин. – Я вот здесь, Валера, выйду. Счастливо! – крикнул Виктор Соколкин, склонившись перед опущенным стеклом в двери.
– Счастливо! – ответил Валерий и поехал в гостиницу.
Весь день Бурцев просидел в гостиничном номере. Валерий не переставал рассуждать о предложении Соколкина. «Мне без задержки нужно пристроить наличные рубли, иначе они подешевеют. Превратить их вновь в доллары по той же цене, что я их обменял перед поездкой сюда, определённо не получится… Сейчас у меня на стоянке перед гостиницей стоит уже купленный автомобиль, который я без проблем продам по двойной цене, а может, и за тридцать тысяч. Чем я рискую, покупая уже украденные автомобили? Скупка краденного в крупных размерах, по-моему, до семи лет… Это, конечно, не изнасилование и за это сидеть престижнее, но все равно срок могут дать немалый… Года три можно было бы и на одной ноге простоять в лагере… Беда в том, что невозможно избежать контакта с продавцом похищенных автомобилей. Если угонщика поймают и хорошо побьют на допросе, то он может не выдержать и рассказать, кому сбыл машины, а это вновь каша сечка… Риск есть. Стоит ли он тех денег, что я выручу от продажи машин?.. Если восемьдесят тысяч рублей прибыли разделить на семь лет или на восемьдесят четыре месяца – это, примерно, тысяча рублей в месяц. Неплохо при средней зарплате в стране в двести пятьдесят рублей… Но кто мне вернёт самые прекрасные годы? Никто! Ни достойного питания, ни баб, а только унижения… Надо сделать так, чтобы угонщики машин меня не видели и не знали, но где гарантия, что этот молодец посредник не скажет им, кто я такой и откуда… Ладно, не буду ломать голову, а съезжу завтра посмотреть эти машины. За просмотр денег не берут и в тюрьму не посадят…» – рассудил Бурцев и пошёл в гостиничный ресторан поужинать.
В семь часов вечера посетителей в зале присутствовало значительно больше, чем вчера. Анжела отсутствовала, как и сказала Валерию. Официантка работала по два дня через два выходных. Бурцев опять пригляделся к бегающим по залу официанткам, но ни одна из них не могла по привлекательности сравниться с Анжелой. Быстро поев, Валерий ушёл опять в номер смотреть телевизор и ждать свою новую широкозадую пассию.
Ровно в восемь вечера в дверь постучали. Бурцев открыл. Анжелу было не узнать: молодая женщина явно преобразилась, став ещё более привлекательней. Она улыбалась. Её глаза были красиво накрашены с добавлением теней, а чуть полноватые губы были ярко-красными, в тон ярко-красному лаку на ногтях.
– Можно? – спросила скромно Анжела.
– Вы ко мне? – ответил Бурцев и картинно прижался плотно к стене, пропуская гостью. Анжела рассмеялась тому, как Бурцев сделал комичный вид, что словно не узнал её, давая понять, что она очень приятно изменилась по сравнению со вчерашним вечером. Затем Бурцев улыбнулся и, подхватив девушку под мышки, приподнял её над полом, затем поцеловал в накрашенные губы. Вся помада после поцелуя размазалась вокруг рта у девушки и у Бурцева. Они стали походить на детских клоунов с чрезмерно разукрашенными губами.
– Ну вот! Всю помаду у меня размазал! – сказала улыбаясь Анжела и пошла в ванную комнату покрасить губы перед зеркалом повторно.
– Давай я уберу твою куртку в шкаф, – сказал Бурцев, когда Анжела вернулась в комнату. Освободившись от куртки, Бурцев опять подошёл к гостье и прижал её к себе. – Я очень тебя хочу и немедленно, – шёпотом произнёс он, а она только улыбалась на его слова. Валерий легко опять приподнял девушку и положил в одежде на кровать, затем спешно приподнял ей юбку до пояса, трясущимися руками спустил с неё колготки с трусами. Через секунду он уже делал резкие толчки, проникая в горячую плоть до предела. Через две минуты Бурцев не выдержал и брызнул спермой на живот Анжеле. Девушка ничего не успела понять, но не расстроилась, а сказала:
– Слава богу! Я так боюсь залететь… – потом Анжела провела пальцем по сперме на животе и медленно поднесла свой тонкий палец к кончику языка. – У некоторых мужчин сперма с запахом, а твоя нейтральная на вкус и запах…
– Не нюхал и не пробовал на вкус, – улыбаясь ответил Бурцев. Ему нравилась Анжела своей непосредственностью. Официантка определённо была уверенной в себе женщиной, какие не часто встречались Бурцеву, как все ценное и редкое в нашей жизни.
– Я вчера заметила, что ты без обручального кольца. Почему ты его не носишь?
– Что тебе даёт повод думать, что я женат? – спросил в свою очередь Валерий.
– Такие мужчины не могут быть без жён… – печально произнесла Анжела, продолжая лежать и делать пальцем в сперме на загорелом животе дорожки. Валерий понимал, что этой девушке нельзя легкомысленно солгать, что он не женат. Ложь могла бы её обидеть неуважением к ней.
– Да, я женат и у меня маленький сын, а кольцо я прячу в портмоне, как многие мужчины вдалеке от дома… – сказал Бурцев и пошёл помыться. Ополаскиваясь, он вдруг осознал, что пока не хотел бы пристрелить после любви эту девушку. Валерий вспомнил, что
