— А ты ишо долго здесь жить-то будешь? — вдруг спросила тетя Мариша. — Али ишо не всех злодеев пымали?
— Сказать вам честно, сам не знаю, — признался Чимит. — Каждый день жду приказа явиться в отряд и все дождаться никак не могу.
— Ну, да чо спешить. Живи, пока живется. Дай-кось я картошку-то почищу и обед вам сготовлю, а ты бы уж пока за моим сбегал.
— Пожалуйста, — с готовностью согласился Чимит и уже от дверей объявил: — Мы сейчас, быстро.
Она только успела поставить кастрюлю на плиту, как возвратились мужчины.
— Чо, мать, в гости-то со слезами приходишь? — присев к столу, спросил обеспокоенный Куприян Еремеевич.
Та, всплеснув руками, заплакала навзрыд.
— И человека-то совсем не стыдно, как маленькой реветь, — добродушно заметил дядя Куприн: — Ну, буде, буде слезы-то лить. Сказывай, чо у тебя случилось?
— Ох, горе ты мое горе, — запричитала тетя Мариша. — Васек-то наш ногу сломал... Ночью, с поля возвращаючись, в яму угодил и сломал, — сквозь слезы проговорила тетя Мариша. — В больницу же ему надо-ть, а председатель наш говорит, что лошадей у него свободных нет.
— А ты бы у бригадира попросила али у животновода, — подсказал муж.
— И у них была, токо все равно без толку. «Пошто с вечеру, говорят, заявку не подала? Где мы тебе сейчас лошадь возьмем. Сама знаешь, посевная идет». Тьфу, язви их всех возьми! Будто знать должна была я, что Васек ночью-то ногу сломат...
— Это тот ваш сын, который сеяльщиком работает? — уточнил Чимит у дяди Куприяна.
— Он самый, — ответил Куприян Еремеевич и, обращаясь уже к жене, спросил: — И как же его угораздило?
— Так ты чо, за мной пришла чо ли? — спросил Куприян Еремеевич.
— А ты токо и понял вроде, — всплеснула руками тетя Мариша и уже нетерпеливо сказала: — Ну, айда, айда быстрее до дому. Васютку-то хоть на себе, а в больницу доставишь.
Дядя Куприян взглянул на Чимита.
— Что ж, схожу-ка я, наведаю сынка-то, — проговорил он. — Може, денька два задержусь, так ты, паря, меня ужо не теряй.
— Не беспокойтесь, дядя Куприян. Без вас я бакена переставлять не стану, а в остальном все будет в порядке, — заверил Чимит и проводил их до дороги.
К вечеру, откуда ни возьмись, набежали тучные, громоздящиеся друг на друга, черные облака. Скрылось солнце. Дохнуло сыростью.
Чимит посмотрел на часы. Еще не было и шести, но в наступившей тьме уже невозможно было отчетливо рассмотреть бакены на реке.
«Надо, пожалуй, зажечь огни», — решил он и направился к реке. Легко столкнув лодку с берега, он погнал ее против течения.
Обойдя все бакены, Мэргэнов причалил к берегу. Закрапал дождь, и Чимит поспешил в сторожку. Вскоре налетел ураганный ветер, блеснула молния, раздались оглушительные раскаты грома, и разразился ливень.
«Вот это гроза!.. Когда она стихнет?» — улегшись в постель, подумал Чимит.
Утро выдалось солнечное. И, как всегда бывало после грозы, все вокруг сверкало, пело и светилось.
Чимит, погасив огни в бакенах и позавтракав, отправился на берег, захватив свою неизменную удочку. Легкий, свежий ветерок ласково обдавал его скуластое, смуглое лицо.
Рыбалка оказалась на редкость удачной. Почти каждую минуту Чимит вытаскивал из серебристой реки трепещущую добычу.
«Опять хариус. О, какой славный!»... «Вот и ленок попался. Тоже славненький!..» «А, ельчик. Ну, чего ты только мешаешься тут...» — приговаривал он каждый раз, откидывая рыб в корзину.
Клев все усиливался. То тут, то там высоко в воздух выпрыгивали хариусы и ленки. Невозможно было не заглядеться на эту картину, но Чимит все же заставил себя встать. Ему предстояло произвести очередной осмотр местности. Этого требовала ориентировка, полученная на днях от Орлова.
Обежав глазами горизонт, Чимит уже было махнул рукой, как вдруг заметил что из-за поворота вынырнули два всадника. Они скакали по дороге, ведущей в Усть-Удинский район.
«Кто же такие? — спросил себя Мэргэнов. — Может опять из своих кто, а может, колхозники?»
Соблюдая предосторожность, он присел и продолжал наблюдать за верховыми до тех пор, пока не увидел, что они свернули в его сторону, Чимит быстренько повернулся лицом к реке, взял удочку и снова закинул ее в воду.
Минут через пять Мэргэнов услышал, как оба всадника, подъехав к нему почти вплотную, остановились.
— Вы что тут делаете, товарищ? — громко спросил один из них.
Чимит оглянулся.
— Хаба, оказывается, сидит, — произнес тот, что был поменьше ростом, и смело соскочил с коня. — Давайте, я их стреножу, Степан Иванович.
Оскорбительное «хаба» задело и насторожило Чимита, и поэтому, когда к нему подошел тот, кого назвали Степаном Ивановичем, Мэргэнов, стараясь выдать себя за глупца, ломаным языком проговорил:
— Рыба, рыба ловить охота... Шибко кушать рыба охота.
— Ну и как она ловится? — поинтересовался Степан Иванович.
По стройной подтянутой фигуре, по горделиво-высокомерному выражению лица незнакомца Мэргэнов определил, что этот пожилой человек когда-то был военным.
— Мал-мал поймал, — заговорил Чимит. — А смотри, как она выскакивает из воды. Во!.. Во!.. А смотри, а смотри!..
— Здорово плавится! Загляденье одно! — подтвердил Степан Иванович: — Это после ночной грозы она так играет. Ну, а наловили-то сколько?
Чимит указал на корзинку. Незнакомец скинул с нее мешковину и воскликнул:
— Ух, сколько! Килограмм двадцать, если не больше! Какая чудесная уха будет!..
Потом Степан Иванович огляделся вокруг и, остановив взгляд на сторожке, спросил:
— Вы бакенщик? В этой хибарке живете?
— А правильно говоришь, — ответил Чимит и добавил: — А смотри, вон мой бакена стоит.
— Ну-ну, вижу, — произнес Степан Иванович. — Вы тут что, один живете?
— Пошто один? Два.
— А второй кто?
— А старик.
— Почему-то не видно его?
— А вчера ушел. Больница нада.
— Заболел, что ли?
— А сын нога ломал, больница нада его, конь нету, — ответил Чимит и наивно спросил: — А ты хахой-тахой нашальник будешь?
В этот момент подошел второй всадник.
— Тебе не все равно, что ли? — впиваясь глазами в Чимита, отрезал он. — Видать, сильно начальство любишь!..
— Поспокойнее, Зверев, — перебил того Степан Иванович и, обращаясь уже к Мэргэнову, заговорил: — Я начальник геолого-разведочной партии. Мы тут недалеко от вас находимся. Бурение ведем. Это, знаете, нелегкое дело. Не приходилось сталкиваться?
— Такой дела не видал, — ответил Чимит, усиленно припоминая от кого и где он слышал фамилию — «Зверев».
«Фамилия эта была упомянута в ориентировке Орлова, — неожиданно мелькнуло в мыслях. — Неужели бандиты?»
