— Про Ибриза и я слышал. Только боевой маг вряд ли будет тратить время на розыск пропавших тетушек.
— На месте будет видно, — уклончиво ответила Юнона.
Яр неожиданно жестко усмехнулся.
— В столице собирают ополчение против мага, посланного Тьмой. И Ибриз руководит повстанцами. Не думаю, что тебе стоит искать с ним встречи. Маги не любят оборотней.
— А я тут с какого бока?! — От возмущения Юнона споткнулась и полетела бы носом на землю, не подхвати Яр ее под локоть.
— Если честно, то ни с какого, — задумчиво протянул Жан. — Если не вспоминать, что в северных лесах поселения редки, а эти места и вовсе безлюдны. Здесь живут оборотни, Юни, дикие оборотни.
— Значит, мне повезло, что я с ними не встретилась. И я не говорила, что я родом из этих мест.
Юноши снова открыли рты, явно собираясь задать очередной провокационный вопрос, но девочка, мотнув головой, резко остановилась.
— Так, парни, давайте прямо. Мне нужно в столицу. «Дядя» просил вас проводить меня, но если я не устраиваю вас в качестве попутчицы, скажите прямо, и наши пути разойдутся здесь и сейчас!
— Ладно, не ершись, — примиряюще улыбнулся Яр. — Никто тебя посреди леса не бросит.
— Вы сами откуда-то в этих крайне безлюдных местах взялись? — Ядовито спросила Юни.
— Так в Сосновке ведьма живет. Сильная. Ходили к ней оружие заговаривать, — Яр словно невзначай опустил ладонь на рукоять, торчащую из коротких ножен. — Безоружным в лесу делать нечего, здесь не столько посланцы Венджера разгуливают, сколько своя, местная, нечисть шалит.
— А после последних дождей Соснянка разлилась и низину подтопило. Пришлось делать крюк, обходя болото, — добавил Жан.
Юни покивала, демонстрируя, что теперь-то ей все понятно. Про себя пожалела только, что Бланка не раздобыла ей карту. А то, заплутать во всех этих Соснявках можно на раз-два.
Дорога мерно ложилась под ноги, пейзаж вокруг был оптимистично зеленым — сосны сменялись дубами, дубы — березами, березы — еще чем-то, полянки переходили в бурелом, заросли превращались в овражки. Впрочем, окрестности казались живописными только в течение первого часа. Потом мешок за плечами начал наливаться тяжестью, а ноги гудеть.
Ушедшие вперед парни иногда переговаривались вполголоса о чем-то своем. Перешептывания периодически прерывались взрывами смеха, после которых опять воцарялась тишина. Юни в разговор не встревала, да и не о чем особо было говорить.
За весь день сделали всего две коротких остановки для сухого перекуса, поэтому, когда под лесным покровом сгустились сумерки, тропа стала сложно различима, и Яр объявил привал, Юнона была готова упасть прямо на землю. Однако пришлось сходить с дорожки и пробираться сквозь заросли каких-то кустов с узкими острыми листьями, чтобы выбраться на пригодную для ночевки полянку.
— Юни, готовка на тебе! — Жизнерадостно заявил Жан, пропадая в кустах.
Девочка уставилась на сваленные мешки и со вздохом полезла их потрошить. К тому моменту, как парни принесли первую охапку сушняка, она успела на весу криво покромсать хлеб и теперь пилила солонину на бутерброды. Яр ловко развел костер и снова скрылся в подлеске. Юни вытащила из своей торбы котелок, наполнила его водой из запасной фляги и поставила кипятить. Вместо чая на выбор были пакетики без единого опознавательного взгляда. Впрочем, выбранный наугад травяной сбор заварился мгновенно, и в воздухе поплыл теплый мятный аромат.
— Тю, я думал, ты кашу сваришь! — Яр недоуменно уставился на предложенный ужин. Жан одним махом откусил половину своего ломтя.
— Кому надо, тот пусть и варит, — устало огрызнулась девочка. — Вон котелок, вон каша.
— Хоть не слабительное в чай вылила? — Попытался подколоть ее Жан.
— Не волнуйся, ты в любом случае об этом узнаешь первым.
Свой бутерброд она дожевала без аппетита. Горячий настой с одной стороны согрел, а с другой — в сон потянуло со страшной силой. Поэтому выплеснув осадок в траву, девочка вытащила сложенный плащ и легла, завернувшись в него и положив куртку под голову.
— Кстати, дежурить в какой последовательности будем?
— Зачем дежурить? — Недоуменно повернулся к Юноне Яр.
— Ну, мало ли, может тут нежить бродит.
— Я обережку повешу, — успокоил девочку Жан.
Юни с сомнением посмотрела, как парень вешает на ветку над костром небольшой шарик на нитке. По периметру обережки шли два узких, спирально закрученных крылышка, и из-за них шарик начал крутиться и плясать в поднимающемся от огня теплом воздухе.
Как подобная финтифлюшка может защитить от опасности, Юни предпочла не спрашивать. Парадокс, но стоило ей положить голову, как сон куда-то улетучился. Парни, сидя у костра, вполголоса болтали, слов слышно не было, но шум отвлекал.
И как никогда раньше не хватало за спиной надежного теплого бока Вервульфа.
Спала Юни вполглаза, периодически просыпаясь и настороженно подскакивая. Костер прогорел, ночи в лесу были прохладные, и плащ не спасал. Кто-то из парней заливисто похрапывал. В итоге, сморило девочку уже, когда небо на востоке посерело.
Утро ворвалось в сновидения Юноны, оставляя обрывки синего тумана и тающий силуэт высокой белой башни. Вроде бы девочка пыталась ее достичь, но с каждым шагом башня отдалялась. Юни уже бежала изо всех сил, но словно перебирала ногами на месте.
Сумбур в голове не способствовал хорошему настроению. Хмурую Юнону раскрутили все-таки на кашу, которую она не доварила и одновременно пересолила. Поковырявшись в своей тарелке, она решительно встала — к северу от тропы через ряд небольших запруд пробегал ручеек. Ей сразу же сгрузили всю грязную посуду и опустевшие фляги. Пока девочка умылась, пока отодрала в холодной воде присохшие тарелки и котелок, пока набрала в узкие горлышки воды без песка…
В путь они тронулись, когда солнце уже стояло достаточно высоко.
Припасы подошли к концу на третье утро, и тогда же впереди показалось поселение. Вначале лесная тропка стала шире, затем лес постепенно остался позади, и по бокам дороги появились возделанные поля. А еще через час путники вошли в деревню.
Название населенного пункта Юнона забыла мгновенно — то ли Дубки, то ли Дубрава. А вот идя по улице, ей пришлось прилагать усилия, чтоб не слишком сильно вертеть головой. Дома нарваннцев были в большинстве своем сложены из крупных, обструганных, темно-медовых бревен, однако на центральной площади стояли приземистые строения из серого камня — таверна, общинный дом и гостевой дом. Таверна имела деревянную надстройку над первым, каменным, этажом, а вот остальные постройки стелились по земле. Жилые же дома редко имели меньше двух этажей под остроконечной двускатной крышей. Окаймленные зеленью фасады выходили на центральную улицу, а служебные постройки скрывались во внутренних двориках.
