В этот раз под предводительством Чернака прибыло пятеро упырей. Губы старика искривила усмешка. Старые, и из обращенных. Венджер не держал таких подолгу: три-четыре года и тварь дичала, переставала различать своих и чужих, и единственным чувством, гнавшим ее вперед, оставался голод.
— С чем явился на этот раз? — Резко спросил старик.
— Подкрепление, — упырь небрежно дернул подбородком.
Висентий понимающе усмехнулся.
— А ты их контролируешь, чтоб раньше времени не разбежались?
— Хар, — осклабился упырь. — Я встретил их на западной опушке и реквизировал в свою пользу.
— И господин не возражал?
— А что господин? Господин считает, что я проверяю северные леса.
Человек и нежить понимающе переглянулись. Наивность Венджера в некоторых вопросах изрядно их забавляла, что не мешало им использовать ее вовсю.
— Северные леса все еще зубасты? — Почти весело произнес старик.
Упырь яростно зашипел.
— Эти, хар, бестии выслеживали мой отряд с первого дня. Уложили десяток, да еще из последнего пополнения.
— Сам виноват. Нечего было туда соваться, — равнодушно произнес Висентий. Искреннее возмущение предводителя его мало трогала.
— Белый забрал у меня добычу.
— А вы там еще и охотились? — Удивился человек. — Неудивительно, что вас уложили.
— Она сама пришла в наши руки, — возмутился упырь и коротко поведал о неожиданной встрече.
— Я запомнил ее, — прошипел Чернак. — И я хочу ее. Она не могла остаться со зверьми. Я слышал, ее видели на этом берегу, но где она сейчас… Все равно найду. Моя добыча. Хар!
Висентий поморщился, несколько минут помолчал, а потом произнес.
— Пожалуй, я могу тебя порадовать. Она здесь.
Спину кольнул внимательный взгляд, но старик не придал ему значения. Мало ли, что может примерещиться, когда вокруг бродит нежить?
Чернак яростно зашипел, и, повинуясь его приказу, двое упырей бросились к калитке. Старик проводил их взглядом и предупредил.
— Она была не очень рада остаться здесь. Возможно, вам придется прочесать местность — девочка могла сбежать.
По кивку главаря оставшаяся тройка покинула двор. Оставшиеся без присмотра химеры хищно сгрудились возле курятника. Висентий тихо порадовался, что укрепил птичник еще во время прошлых визитов своих знакомцев. Древесные порождения магии не питались мясом, но с удовольствием рвали на части слишком близко подошедшую живность.
— Не кривись, — неожиданно произнес Чернак.
Висентий перестал жевать нижнюю губу и вопросительно посмотрел на гостя.
— Я не собираюсь пить ее прямо сейчас. Она была странно одета. И еще она очень удивилась. А ведь наши кони примелькались по всей Нарванне. Она заинтересует господина.
Висентий равнодушно пожал плечами. Девочка не захотела остаться с ним. Значит, никакой ответственности за ее судьбу он не несет. Из блаженного сползания в новую дрему его вырвал яростный взрык упыря.
— Хар! Где шляются эти недоноски? Сколько можно гоняться за одной девчонкой?
Чернак яростно крутанулся по двору, потом остановился и испустил резкий леденящий душу вопль. Несколько минут напряженно прислушивался, затем завопил снова.
— Что? Сбежали? — Благодушно поинтересовался Висентий.
В ответ упырь пробормотал несколько проклятий и быстро оседлал одну из химер. Остальные, повинуясь невнятной команде, неспешно потрусили со двора.
— А ну-ка, погоди, — нахмурился человек. — Далеко собрался? Мне твои нерадивые подчиненные под боком не нужны!
— За тобой не придут, не бойся! — Осклабился упырь. — Кони найдут своих седоков. Если еще есть, что искать… Хар!
Висентий проводил пыльное облачко взглядом и вздохнул. Судьба химер волновала его мало. Их жизненный цикл был достаточно короток, чтобы они могли долгое время обходиться без магических вливаний. Захотят жить — поспешат в Реннский лес. Не успеют — туда им и дорога. Что случилось с отрядом — куда более занимательный вопрос.
Висентий повернулся к дому и замер, встретившись с внимательным взглядом темно-зеленых глаз. Кажется, последний вопрос потерял свою актуальность…
Загребать жар чужими руками — целая наука.
Отец-Дракон
Горы появились на горизонте к вечеру второго дня. Обрадованная драконна рванула было к ним, но Юнона резко воспротивилась. Одно дело ночевать под крылом рептилии на равнине, и совсем другое — рисковать в любой момент навернуться с узкой острой скалы. Верена, правда, язвительно намекнула, что ворочаясь во сне, может и случайно раздавить «поклажу», но Юни не повелась на подначку. Предыдущей ночью дочь Крылатого племени ни разу не шевельнулась.
До этого Верена полтора дня мчалась на такой высоте, что земли внизу было не разглядеть. В этом проявлялась магия крылатого племени, и Юнону не покидало ощущение небывалой скорости полета и нереальности происходящего.
Сегодня драконна сменила тактику. Ее полет стал нетороплив и осторожен; она плавно скользила в струях воздуха, пока встающее солнце не заслонили вершины. Солнце стало отдельной темой, из-за которой девочка спорила с крылатой подругой до хрипоты. Оно вставало с моря, из-за гор, но Верена упрямо утверждала, что они летят на запад. Никакие доводы Юноны не смогли убедить рептилию. Аргументом, поставившим точку в споре, стало коронное: «с чего ты взяла, что солнце встает на востоке, если оно там садится?».
Как бы то ни было, на восточном западе лежал Арандор. Пологие вначале, горы быстро становились все выше и круче. Еще пара часов лета, и они вздымаются отвесной стеной по бокам, образуя узкое ущелье. Разговор замолк сам собой — участок пути был непростым, да и грозное великолепие скал подавляло.
Пики раздались в сторону, и впереди открылась долина, уютно примостившаяся между отрогами двух хребтов. Крутые вершины четко переходили в зеленое море подлеска, сходящего на нет к сердцу долины — узкому вытянутому озеру с невероятно прозрачной водой. Как позже узнала Юнона, озеро питали подземные ключи, поэтому вода в нем оставалась холодной и чистой даже в самый жаркий день. Стоком же являлась узкая горная речушка, периодически ныряющая под землю и стремящаяся к морю.
Скалы были изрезаны обрывами, украшены откосами и карнизами. То тут, то там темнели провалы пещер. Здесь и жили драконы. Они были повсюду — парили в воздухе, сидели на скалах, раскинув сияющие крылья, выглядывали из жилых пещер. Верена неслась мимо, периодически приветствуя сородичей и отвечая на их приветствия резкими, почти птичьими криками. Их провожали взглядами, в которых Юноне мерещилось недоумение.
