Все системы оказались в порядке. Об этом доложил Борман. И это же подтвердили в Хьюстоне. В 10.45 утра заработали двигатели третьей ступени ракеты, которые оторвали корабль от земной орбиты и вывели на курс к Луне. Через пять минут, когда скорость достигла 24 200 миль в час (одна миля равна 1,6 километра), двигатели были выключены.
— Вы на дороге! — передали космонавтам из Хьюстона и, видимо от волнения, повторили: — Вы действительно теперь на дороге!
Когда Фрэнк Борман принял окончательное решение лететь к Луне, на Гавайских островах стояли предрассветные сумерки, и люди могли видеть, как, выбрасывая пламя, заработали двигатели, направляя людей к спутнице Земли.
После того как были выключены двигатели третьей ступени, корабль под действием земного притяжения начал постепенно терять скорость. На расстоянии 20 тысяч миль от Земли скорость уменьшилась до 10 тысяч миль в час. Когда корабль пройдёт 5/6 своего пути до Луны (весь путь равен 250 тысячам миль), скорость его станет минимальной — 2700 миль в час. Затем она снова начнет увеличиваться под действием лунного притяжения и достигнет 5600 миль в час.
Ракета «Сатурн-5» вывела корабль на курс с нужной скоростью и весьма точно. Борману понадобилось включить главный двигатель своего корабля только на две секунды, чтобы «подправить» траекторию полета. Включение главного двигателя имело для космонавтов и психологическое значение. Оно дало им уверенность в исправности турбины, от которой завил сит их благополучное возвращение на Землю.
По плану полёта Борман, Лоуэлл и Дилере должны достичь Луны за 66 часов. Там, затормозив полет двигателями, они войдут в окололунную орбиту и сделают 10 витков вокруг Луны в течение 20 часов 24 декабря. Утром следующего дня «Аполлон-8» отправится в обратный путь. И 27 декабря космонавты должны быть «дома» — на волнах Тихого океана, где их ждут спасательные суда.
Космонавтов «Аполлона-8» подстерегают на их трудном пути весьма серьезные опасности. Самая большая опасность ждет их утром (по нью-йоркскому времени) 24 декабря, когда корабль будет выходить на окололунную орбиту. Если двигатели будут работать чуть дольше или интенсивнее положенного, корабль может просто врезаться в поверхность Луны. Следующая опасность — при выходе из окололунной орбиты. Если откажет двигатель, корабль не сможет преодолеть лунного притяжения и останется спутником Луны навечно. И, наконец, третья серьезная опасность — при входе в земную атмосферу. Если угол вхождения будет неточным, корабль либо развалится на части, либо, «скользнув» по «поверхности» атмосферы, уйдет на очень высокую земную орбиту. Пока космонавты снова приблизятся к Земле на расстояние, которое позволит им повторить попытку приземления, пройдет слишком много времени — ив корабле иссякнет кислород.
Перед полетом «Аполлона-8» в Америке и за ее пределами было много пересудов о том, оправдан ли риск. Известный английский ученый Бернард Лоуэлл, директор крупнейшей английской обсерватории, заявил недавно, что научное значение полета «Аполлона-8» не будет стоить того риска, которому подвергаются люди. Однако руководители проекта «Аполлона-8» ответили, что задачей полёта является не сбор научных данных, а испытание технологии полета человека в сторону Луны и обратно.
Наверное, бессмысленно спорить об этом. Дело сделано. Три посланца человечества впервые в истории летят в сторону Луны. Сами они, во всяком случае, были готовы идти на риск. Сами они верят в благополучный исход полёта.
Двоим из них по сорок лет — Фрэнку Борману и Джеймсу Лоуэллу Вильяму Андерсу — 35. Фрэнк Борман в 1965 году уже командовал космическим кораблем «Джемини-7», который совершил 14-дневный полёт вокруг Земли. Воспоминания о том полёте, видимо, ещё очень живы для него. Настолько живы, что вчера, связавшись с Землёй по радио, он сказал: «Говорит „Джемини-8“… поправка — говорит „Аполлон-8“». У него жена и двое сыновей. Вместе с ними за запуском ракеты на мысе Кеннеди следила по телевизору бабушка Фрэнка Бормана.
Штурман Джеймс Лоуэлл тоже не новичок в космонавтике. Он летал с Борманом на «Джемини-7» в 1965 году, а через год командовал космическим кораблём «Джемини-12». В общей сложности он провёл в космосе почти 18 суток. В этот раз он не полагал, что полетит на «Аполлоне-8». Он был лишь дублером штурмана Коллинса. Но тот, незадолго до полета, должен был лечь на операцию. У супругов Лоуэлл четверо детей: две дочери и два сына.
Для специалиста по радиации Вильяма Андерса это первый полёт в космос. У супругов Андерс пятеро детей — четыре мальчика и дочка.
* * *
Я пишу эти слова, когда три космонавта завершают десятый оборот вокруг Луны. Это критический, пожалуй, самый критический момент во всем полете. Молчит радио, молчит телевидение. Ни слова о космосе. Все ждут.
Корреспондент телевидения, заканчивая последний специальный репортаж о космическом полете, сказал: «Через полтора часа мы снова встретимся с вами, К тому времени станет известно — заработал ли двигатель „Аполлона-8“. Если он заработает — этот полёт войдёт в историю. Если нет — он станет нашей трагедией. Космонавты никогда не смогут покинуть окололунную орбиту».
20 часов назад Фрэнк Борман уже совершил опаснейший манёвр — он ввёл корабль в окололунную орбиту. Тогда тоже все зависело от правильной работы двигателя. Двигатель сработал. Но в течение 20 минут об этом знали лишь космонавты — здесь, на Земле, никому об этом не было известно, потому что Луна своей массой преграждала путь радиоволнам… Это были 20 минут нервного ожидания. Но всё обошлось благополучно. «Аполлон-8» точно вышел на орбиту.
…Вот снова на экране телевизионного приёмника буквы «Apollo-8». «Через пять минут, — говорит диктор, — Фрэнк Борман должен включить двигатель. Двигатель будет работать две с половиной минуты. Если все благополучно, мы услышим голос астронавтов через 6 минут после окончания работы двигателя». На экране мелькают секунды, оставшиеся до включения двигателя. 30 секунд… 20 секунд… 10 секунд… Ноль.
Борман включил.
Заработает или нет? Хочется знать об этом немедленно. Проходят томительные, напряженные минуты. Диктор молчит. Передачу прерывает коммерческая минутка телефонной компании. Рекламируются телефонные аппараты. Покупайте телефонные аппараты. И людская тревога должна давать доллары. Проходит шесть минут. Но голоса «Аполлона-8» не слышно. Оператор в контрольном центре вызывает: «Хьюстон — „Аполлон-8“! Хьюстон — „Аполлон-8“!»
Семь минут. Восемь!..
— «Аполлон-8», — наконец-то доносится далёкий голос. — Мы включили двигатель, как было установлено по программе. Он сработал нормально.
Я не знаю, сколько людей сидит в этот момент у телевизоров. Наверное, несколько миллионов. И мне кажется, я слышу, как эти несколько миллионов людей облегченно вздыхают.
Пройдена, пожалуй, самая критическая, самая опасная стадия полета.
«Аполлон-8» покинул Луну и направился домой — к тёплой круглой Земле.
По плану у космонавтов на корабле предусмотрен праздничный рождественский обед, в меню которого входит жареная индейка.
Через несколько часов даст о себе знать земное притяжение. Корабль начнёт развивать скорость, и перед входом в атмосферу он будет пролетать 25 тысяч миль в час. Тогда для трех мужественных людей настанет последнее испытание — вхождение в земную атмосферу — посадка на волны Тихого океана.
* * *
Людям, изучающим вопросы связи литературы с. жизнью, возможно, будет особенно интересно вспомнить, что писал сто с лишним лет назад о первом полете людей вокруг Луны Жюль Верн. Он предсказал, что на первом корабле полетят три человека, что они отправятся в космос с полуострова Флорида (мыс Кеннеди находится именно там), хотя этой чести будет добиваться и штат Техас (сейчас там находится центр контроля за космическим полетом). Отец научно-фантастического жанра предсказал также, что корабль войдет в окололунную орбиту, а затем, после включения двигателей, возвратится на Землю. Поразительная точность предвидения.
В знаменитом романе Жюля Верна еще один любопытный момент. Фантаст писал, что дороговизна проекта заставила его участников — героев романа «Из пушки на Луну» — обратиться за помощью к иностранным государствам. Любивший точность, Жюль Верн написал тогда, что 368 733 рубля были получены этими первыми астронавтами из Москвы. Помощь, пришедшую из России, Жюль Верн объяснил «вкусом русских к технике и тем импульсом, который они сообщили астрономическим исследованиям».
Трудно требовать от замечательного фантаста точности предвидения во всех деталях. Но предсказание насчет помощи американским космонавтам из Москвы кажется символичным.
Я беру «Нью-Йорк таймс» и цитирую из неё: «Замечательный полет (имеется в виду полёт „Аполлона-8“) был в известном смысле совершен с помощью русских, потому что, если бы с их стороны не было соревновательного импульса, можно почти с полной уверенностью сказать, что „Аполлон-8“ не был бы запущен, по крайней мере в этом десятилетии… С того времени, как русские запустили свой первый искусственный спутник Земли в 1957 году, они постоянно были впереди США во всех основных достижениях в космосе. Они не только впервые запустили на земную орбиту спутник, но они впервые осуществили и первый полет человека в космосе, и первую посадку на Луне, они первыми получили снимки лунной поверхности с космического корабля, и они первыми послали капсулу на другую планету (Венеру)…»
