– Все в порядке. Можешь забрать котят.
Я так обрадовалась, что разрыдалась прямо за рабочим столом.
Чуть позже я просматривала календарь, где отмечала важные даты, и увидела, что в тот день исполнился ровно год с тех пор, как я начала работать в «Баттерсийском доме собак и кошек». Как символично, что именно в этот день я стала гордым владельцем двух «баттерсийских» питомцев – Оливии и Офелии!
В новый дом мы переехали не сразу. Лишь через три месяца, с приближением Рождества, я начала готовиться к переезду. Я собирала вещи, а Оливия и Офелия – я называла ее Офи, так было короче – залезали во все коробки и кусали их, оставляя на картоне отпечатки своих зубов. Они вели себя как настоящие маленькие хулиганки. Вся моя упаковочная бумага, все рождественские открытки были продырявлены их укусами, но я могла лишь умиляться их проделкам.
Я была так счастлива, что котята остались жить со мной, что могла бы позволить им продырявить все мои вещи!
Через несколько месяцев после рождения Оливия и Офелия начали проявлять свою индивидуальность.
Оливия очень любила общение и ласку: как только видела меня, сразу принималась карабкаться вверх по моей ноге, стараясь подобраться как можно ближе к лицу. Она оборачивалась вокруг моей шеи, как шарф, терлась о мое лицо или сидела на плече, пока я ходила по дому – точь-в-точь пиратский кот-попугай. Офелия была гораздо более самостоятельной и любила гулять сама по себе. Она играла в игрушки или забиралась туда, куда не следовало.
Во многих отношениях они были полными противоположностями, но одно их объединяло: в отличие от всех других кошек, которых я знала, эти две обожали воду. Они запрыгивали вместе со мной под душ или садились в раковину и «просили» меня включить кран. Наверное, причиной такой странной любви к воде стали теплые ванны, которые я им устраивала, выхаживая их после рождения. Это была одна из их маленьких причуд.
Кроме того, я научила их давать лапку в обмен на лакомство и с удовольствием демонстрировала этот трюк всем своим гостям.
Закончив собирать вещи, я посадила котят в переноску и поехала к родителям, где планировала провести Рождество. Моя сестра Эмили, ее муж Джеймс и малыш Майлз тоже приехали, и мы отлично провели время. Мои родители жили в деревне, и в это время года там было очень красиво. Поля подернулись инеем, а в свете низкого зимнего солнца расстилались холмы.
В доме горел камин и поблескивала огнями елка. Это Рождество было особенным для нас, ведь в нашей семье появилось целых три малыша: Майлз, Оливия и Офелия.
В Рождество мы проснулись пораньше, чтобы успеть приготовить праздничный обед. Позавтракали и сели открывать подарки. Мы с Эмили стали раздавать их, и вскоре перед каждым образовалась целая груда – даже перед котятами. Мы по очереди разворачивали подарки, а котята носились вокруг нас и запрыгивали в коробки. Полугодовалый Майлз заливался хохотом, когда слышал, как рвется бумага, а котята охотились за каждым обрывком. Они тоже не остались без подарков: поскольку нам вскоре предстоял переезд в новый дом, им достались новые миски и лежаки, а также куча лакомств и игрушек для игр на новом месте. Это было волшебное время для всей нашей семьи. Мы радовались новой жизни и новым начинаниям, и я предчувствовала, что следующий год окажется удивительным. Купив новый дом, я взвалила на себя огромную работу, ведь каждый сантиметр в нем нуждался в ремонте. Но зато я чувствовала себя взрослой и была очень довольна.
Развернув все подарки, мы пообедали. Котят угостили кусочками индейки, и те не могли поверить своему счастью. Дома им давали только сухой корм и специальные кошачьи лакомства: я вегетарианка, и «настоящего» мяса они никогда не пробовали. Судя по выражению их мордочек, они были в кошачьем раю.
После обеда мы сели и стали смотреть передачу Пола О’Грейди «Ради любви к собакам» – специальный рождественский выпуск. Даже в праздники мы с коллегами просматривали странички «Баттерсийского дома» в социальных сетях. Я взяла ноутбук и стала отвечать на вопросы зрителей о животных, которых показали в передаче. Оливия тем временем обернулась вокруг моей шеи, как шарф, а Офелия лежала рядом. На радость друзьям нашего приюта я рассказала о некоторых подробностях съемок программы О’Грейди и разместила несколько фотографий. Мне было так приятно, что я могла поделиться этой информацией: ведь зрители искренне беспокоились о судьбе животных из приюта, которых показали по телевизору. Я гордилась тем, что двое бывших питомцев «Баттерсийского дома» сидели сейчас рядом со мной.
Во второй день после Рождества я попрощалась с родными и, посадив котят в переноску, отправилась в долгий путь домой. Только теперь нам предстояло вернуться уже не в нашу крошечную квартирку, а в новый дом на юго-востоке Лондона. Прежние хозяева любезно оставили мне достаточно много мебели, и когда мы вошли, я поставила переноску на диван в гостиной и открыла дверцу.
Оливия выпрыгнула и принялась восторженно носиться по комнате, изучая новую обстановку. Офелия медленно последовала за ней и осторожно обнюхала все вокруг. Я стала разбирать вещи, и кошки снова накинулись на коробки, оставляя на них следы зубов. Не раз я останавливалась, смотрела на них и наш новый дом и чуть не плакала от счастья. Благодаря этим котятам я взяла на себя ответственность за свою жизнь и сделала шаг вперед. Я перестала мечтать о собственном доме и кошках, а взяла и осуществила свою мечту.
Вскоре мы стерилизовали котят, и через месяц они смогли бы выйти на улицу. Прежде чем выпустить их в первый раз, я пошла в зоомагазин в нашем приюте и купила кошачью дверцу. И хотя меня едва ли можно было назвать мастером на все руки, твердо решила установить ее сама. Я пилила, забивала гвозди и закручивала шурупы и наконец прикрепила дверцу к кухонной двери. Потом встала, отошла в сторону и улыбнулась.
– Здорово, правда? – Кошки потерлись о мои ноги. – Что это значит – вам нравится?
Я сфотографировала свою работу и послала фотографию маме. «Молодцы, девчонки!» – ответила она.
Затем я надела Оливии и Офелии ошейники и шлейки и выгуляла их по очереди. Конечно, с кошками никто так не гуляет, но я слишком волновалась, что они убегут, и не решилась выпустить их без присмотра – что, если они убежали бы слишком далеко и потерялись?
Внешний мир произвел на них сильное впечатление, и в следующий раз я выпустила их гулять свободно. Прошло несколько часов; я ждала и волновалась, как мать, впервые отпустившая свою дочь гулять с мальчиком. Только вот у меня были не дочери, а кошки, и они отправились не развлекаться в ночи, а рыскать по соседскому саду. И отошли-то от дома всего-то на несколько метров!
Подошло время ужина, и я вышла в сад. Я надеялась, что они будут ждать меня там, но их не было видно. Я подождала пару минут, а потом позвала: «Оливия! Офелия!» Заслышав тревогу в своем голосе, я подумала: «О боже! Кажется, я превращаюсь в одну из тех безумных кошатниц, которых все ненавидят».
Но тут слева от меня послышался шорох, и из кустов высунулась сначала одна симпатичная мордашка, а потом и вторая. Кошки бросились ко мне и, дав себя погладить, понеслись в дом к своим мискам с едой.
Вскоре я поняла, что Офелия очень любила гулять сама по себе. Кроме того, мои кошки были совсем не агрессивными. Думаю, это потому, что в первые восемь недель их жизни они много находились со мной и в обществе других людей. Именно в этот период у кошек закладываются навыки социализации, и мои двое котят не были исключением. Они приветливо встречали всех, кто заходил к нам в гости, любили наведываться в соседский садик и напрашивались на ласку к соседям. Я ощущала почти родительскую гордость.
Возвращаясь домой с работы и шагая по тропинке, ведущей к дому, я начинала насвистывать. Оливия и Офелия тут же выбегали на улицу и провожали меня до самой двери.
Когда меня спрашивали, каково это – жить с такими маленькими котятами, я уверенно отвечала:
– Я счастлива, как никогда.
Так оно и было.
Скажи мне кто-нибудь год назад, что через год в то же время я буду жить в собственном доме с двумя кошками, я бы не поверила. Но потом появились Оливия и Офелия и изменили мою жизнь.
Однажды на работе я просматривала их анкеты, чтобы узнать, когда у них день рождения. И выяснила удивительное совпадение: котята родились 5 августа 2013 года – в тот самый день, когда умерла Фиби. Узнав об этом, я оторопела. Как будто сама судьба распорядилась так, чтобы котята попали ко мне.
Дело было ранним утром в воскресенье, но в нашем доме все давно проснулись. Мы готовились идти в конюшню проверить лошадей, а кое-кто нетерпеливо скребся о дверь всеми четырьмя лапами. Наш боксер Ленни рвался на улицу. Как только дверь распахнулась, только его и видели!
Я смотрел, как моя жена Аманда, дочка Меган и Ленни скрываются за поворотом, и у меня возникло странное чувство. Глядя на нашего красавца Ленни, никто бы не сказал, что жизнь его омрачена тяжелой болезнью. Ленни страдал аспергиллёзом – грибковым заболеванием, приводящим к разрушению тканей. Эта болезнь влияла на качество жизни и проявлялась заметными симптомами. Почти каждый день у Ленни шла кровь из носа или был насморк. Чтобы контролировать течение заболевания и уменьшить боль, ему давали сильнодействующие лекарства, но мы прекрасно понимали, что однажды болезнь возьмет свое.
