Сэндитон стал для мистера Паркера второй женой и второй семьей, близкой сердцу и постоянно занимавшей его ум. Говорить о нем Паркер мог постоянно. Ведь это было его поистине главное достояние – не только родина и отчий дом, но и собственность. Это был его прииск, его удача на бирже и любимая игрушка, почти как конь-качалка в далеком детстве; его работа и его надежда на будущее.
Ему очень хотелось, чтобы новые друзья прониклись его страстью и также горячо полюбили этот каменистый уголок на побережье. Он был готов разместить у себя в Сэндитоне хоть завтра всё семейство из Виллингдена, даже несмотря на то, что все они были здоровы и не нуждались в курортном лечении.
Паркер был твердо убежден, что никто не может быть полностью здоров и уж тем более оставаться здоровым, если не будет, по меньшей мере, шесть недель в году проводить на море. Морские купания и прогулки по берегу прекрасно помогают как при заболеваниях желудка, так и при болезнях легких и нарушении кровообращения. Соленая вода и океанический бриз, по его мнению, были панацеей при ревматизме и судорогах, исцеляли печень и поджелудочную железу и были прекрасными антисептиками. «У моря никто не схватит простуду, не пожалуется на аппетит и не впадет в депрессию, наоборот, каждый только укрепит здесь свои силы. Морской воздух лечит и расслабляет – поддерживает и укрепляет нервную систему, как это требуется в том или ином случае. Если не помогает морской бриз, то обязательно помогут морские ванны. Если противопоказано купание, то снова лечимся морским воздухом, который самой природой предназначен для исцеления», – неустанно твердил мистер Паркер.
Но его красноречие не возымело должного действия на рассудительную чету Хейвудов. Мистер и миссис Хейвуд так и не решились даже на время покинуть свой дом, откуда не уезжали никогда с момента их свадьбы. В брак они вступили рано и обзавелись многочисленными детьми, поэтому надолго не оставляли их без присмотра. Размеренный образ жизни давно вошел у них в привычку. Мистер Хейвуд выезжал из дома только дважды в год и только в Лондон, чтобы получить дивиденды, все остальные отлучки были не дальше, чем позволяли его ноги или старая испытанная лошадь. Что касается миссис Хейвуд, то ее путешествия ограничивались редкими визитами к соседям в старой карете, которая была новой, когда они поженились, и была заново обита десять лет тому назад, когда их старший сын достиг совершеннолетия.
Они обладали обширным поместьем и вполне могли позволить себе жить на широкую ногу, например, купить новый экипаж, отремонтировать дорогу или провести месяц в Танбридж Уэльсе, нажить симптом подагры и затем с комфортом перезимовать в Бате. Однако содержание и обучение четырнадцати детей заставило их постоянно проживать в Виллингдене и вести спокойную жизнь. То, что когда-то было предписано благоразумием, со временем стало доброй традицией, и супруги уже и не помышляли о дальних поездках и даже испытывали некоторое удовлетворение, говоря об этом.
Правда, своим детям они желали иной жизни и в глубине души мечтали, чтобы они получили возможность выйти в мир со всеми его светскими утехами и достойным их статуса комфортом. Они не покидали свой дом, чтобы их дети могли себе это позволить, и, делали все для того, чтобы их поместье было достаточно уютным и привлекательным. Хэйвуды приветствовали любые нововведения в своем именье, поддерживали отношения с нужными людьми и охотно заводили знакомства, которые могли быть полезными для их сыновей и дочерей.
Поэтому, когда мистер и миссис Паркер потеряли надежду увидеть у себя в гостях всё семейство, родители охотно отпустили с ними в Сэндитон одну из дочерей. Приглашение получила мисс Шарлотта Хейвуд, приятная юная леди двадцати двух лет от роду. Как самая старшая из дочерей, она часто помогала матери в домашних делах и поэтому особенно сблизилась с Паркерами.
Итак, Шарлотте было позволено поехать в гости и предстояло даже искупаться в море, чтобы окончательно улучшить своё и без того прекрасное здоровье. Скоро она сможет позволить себе маленькие курортные радости, которые щедро предлагает Сэндитон: купит новые зонтики, перчатки и, конечно же, броши своим сестрам и себе, а еще с комфортом проведет несколько недель в доме Паркеров.
Со своей стороны ее отец – мистер Хейвуд, мог пообещать мистеру Паркеру только одно, что будет рекомендовать посетить Сэндитон каждому, кто обратится к нему за советом, и никогда не израсходует даже пяти шиллингов на курорте в Бриншоре, если вообще возможно отвечать за поступки в будущем.
Даже в самом последнем провинциальном городишке всегда есть своя первая леди. В Сэндитоне это была леди Денхэм. По пути на побережье мистер Паркер много рассказывал юной Шарлотте об этой знатной особе. Впрочем, о неоспоримых достоинствах леди Денхэм девушка была наслышана еще в родном Виллингдене, мистер Паркер нередко упоминал об этой состоятельной даме как о своей компаньонке в биржевых делах. Леди Денхэм – визитная карточка маленького Сэндитона, с его слов, была знаменита тем, что пережила двух мужей, скопила солидное состояние, пользовалась всеобщим уважением и на старости лет приютила у себя бедного родственника, кажется, кузена. Новые подробности о жизни и характере уважаемой дамы из уст общительного Паркера помогали скрасить монотонность крутого подъема в гору и преодоление сложного участка пути, и, несомненно, помогли юной леди подготовиться к ежедневному общению с местной знаменитостью.
Леди Денхэм, урожденная мисс Брертон, пришла в этот мир, чтобы обрести богатство, но отнюдь не духовное. Замуж она вышла достаточно поздно, ей было уже под тридцать, но весьма удачно. Ее первым мужем был мистер Холлис, человек пожилой и состоятельный, он владел значительной собственностью в сельской местности, в том числе большей частью Сэндитона. Трудно было понять, на чем держался этот брак, но молодая жена добросовестно ухаживала за престарелым мужем, и тот в благодарность перед смертью завещал ей всё своё движимое и недвижимое имущество. Несколько лет она оставалась вдовой, пока вновь не вышла замуж. Ее второй муж сэр Гарри Денхэм из Денхэм-Парка, расположенного по соседству с Сэндитоном, с радостью женился на состоятельной вдове и сразу перевез ее в свои владенья. Однако деловые качества нового мужа вскоре окончательно разочаровали теперь уже леди Денхэм. Исправлять его финансовые просчеты и уже тем более вести дела она не собиралась. Поэтому, как только супруг слег, леди вернулась в родной Сэндитон и, поговаривают, как-то хвасталась своей подруге, что, хотя и не получила от второго брака ничего, кроме титула, зато и не потратила ни единого пенса. Очевидно, второй раз она вышла замуж исключительно из соображений престижа.
– Иногда, – делился Паркер с Шарлоттой, – она задается, что впрочем, не обижает окружающих, но когда в ней просыпается страсть к деньгам, последствия ее поступков предсказать невозможно. При этом она добродушная женщина, очень добродушная, обязательная и любезная, дружелюбная соседка с независимым, веселым нравом, а ее незначительные промахи легко объяснить недостатком образования. Она не лишена природной смекалки, но порой бывает слишком прямолинейна. В свои семьдесят лет леди в здравом уме и отличной форме для ее возраста, стройна и энергична. И всю энергию она без остатка тратит на развитие и обустройство Сэндитона. Правда, время от времени, проявляет некоторую мелочность. Она не способна заглянуть вперед, увидеть перспективу, как мне хотелось бы, и поднимает шум при малейших текущих затратах, совершенно не задумываясь, какой доход эти скромные вложения смогут принести через год или два. В общем, в плане вложений средств наши взгляды расходятся, мисс Хейвуд. Впрочем, совсем скоро Вы всё увидите своими глазами и сделаете собственные выводы.
Леди Денхэм была действительно значительной фигурой, вокруг которой толпились многочисленные родственники и друзья. Впрочем, всех интересовала не столько сама леди, сколько ее завещание, по которому наследники мог получать солидный доход – несколько тысяч фунтов в год.
На солидное состояние претендовали сразу три родственных клана. Прежде всего, ее кровная родня, которая вполне законно рассчитывала поделить между собой ее тридцать тысяч фунтов. Не хотели упускать свое и законные наследники мистера Холлиса, первого мужа леди, которые надеялись на ее чувство справедливости, а также члены семейства Денхэм, с которыми ее второй муж надеялся, но не успел заключить выгодную сделку.
Осмотрительная леди всех претендентов держала на расстоянии и никому не отдавала предпочтения. Молчаливая осада, которую устроили родственники на старости лет, ей уже порядком поднадоела. Однако по твердому убеждению мистера Паркера, наименьшими шансами на наследство располагала родня мистера Холлиса, а родня сэра Гарри Денхэма – наибольшим. Он считал, что родственники первого мужа вели себя недальновидно после его похорон и непоправимо испортили отношения с его богатой вдовой, а родственники второго мужа, наоборот, несмотря на бегство леди в Сэндитон, продолжали с ней общаться и леди это оценила. Кроме того, многих из них она знала еще с детства.
