мы сооружали ледяной купол.
Он стоит посреди учебного поля, где я испытала столько неудач, разочарования и страха, а совсем недавно – успех, радость и гордость. Жаль, что пока я не могу повторить свои успехи.
Лед заглушает большинство звуков, и я слышу лишь негромкие голоса и музыку. Ночь стоит ясная. Небо черное. Растущая луна заливает купол голубоватым светом. Яркие и острые звезды пронзают темноту, словно иглы – ткань.
Но самое удивительное, их можно увидеть сквозь купол потому, что он тонкий, как стекло. Я вхожу внутрь и поднимаю взгляд – звезды и луну видно во всем их великолепии. Понадобилось много магии, чтобы сотворить такой прозрачный лед. Просто поразительно.
Посередине купола висит огромная люстра с сотнями кристаллов, вырезанных изо льда. Вдоль стен тянутся небольшие березки. Их голые ветви покрыты инеем, сверкающим на свету. Танцплощадка расположена в середине купола. Кажется, что мы находимся внутри снежного шара.
Поначалу я думала, что мы немного перестарались, пытаясь возместить потерянное из-за жары время, но увидев сейчас купол, передумала.
Само совершенство.
Сан сделал цветочные композиции в фиолетовых и белых тонах. В помещении царит полумрак, квартет играет инструментальную музыку. Зимы одеты в оттенки багряного, остальные ведьмы в другие цвета.
Вот что мне нравится в нашей школе – когда наступает твое время года, ты – в центре внимания. Возможно, ведьмы разных сезонов не всегда понимают друг друга, но они уважают черед каждого быть ближе к солнцу.
Я иду к бару, беру игристый сидр, осторожно придерживая подол длинного бархатного платья, чтобы оно не волочилось по полу, и присаживаюсь за пустой столик.
Сан стоит на другой стороне, поправляя цветочные композиции. Он в черном смокинге. Склонившись над орхидеей, он поворачивает вазу и затем делает шаг назад, чтобы оценить свою работу. Его пальцы парят над ярко-фиолетовыми лепестками, и от этого зрелища у меня почему-то перехватывает дыхание. Если бы я выбирала десять вещей, которые хочу запомнить на всю жизнь, я бы выбрала это мгновение.
Кто-то садится рядом, но я не обращаю на это внимания. Я хочу любить что-нибудь – что угодно – так же, как Сан любит свои цветы.
– Осторожно, а то еще дыру у него в спине прожжешь.
Пейдж сидит рядом, но смотрит не на меня, а на Сана.
Я тут же перевожу взгляд с него на скатерть и молчу.
– А он действительно на тебя влияет, – говорит Пейдж.
– Кто? – спрашиваю я, не желая признавать ее правоту, но вопрос звучит так глупо.
Конечно, я знаю, о ком говорит Пейдж, как и она сама.
Она закатывает глаза.
– Ты стала спокойнее. Более уверенной.
Пейдж вертит соломинку в напитке и наконец поднимает на меня взгляд. Глаза у нее красивого голубого цвета. Очень темные, цвета морской волны, когда мелководье переходит в глубину.
– С ним приятно тренироваться, – говорю я.
Пейдж качает головой и снова глядит на Сана.
– И все?
– И все.
– Ты смотришь на него так, будто он волшебный.
– Вовсе нет. – Я стараюсь говорить ровно, но голос звучит громче и с оборонительными нотками.
– Как скажешь. – Пейдж допивает напиток. – Кстати, обожаю вспоминать, как ты вмазала мистеру Берроузу по носу. Теперь это одно из моих самых любимых воспоминаний о тебе.
Пейдж поднимается, но замирает на секунду. Она наклоняется ко мне так близко, что я ощущаю ее теплое дыхание на своем ухе. В нем чувствуются острые нотки алкоголя.
– Ну, почти самое любимое.
Я растерянно на нее смотрю.
Я не заметила, как она стала мне ближе, вот в чем жестокость любви. Я не могла защитить ее. Теперь же воспоминания о том, как он смотрела на меня по ночам, наводняют мои мысли.
Она была не против моих изменений. Называла их отливами и приливами. Говорила, что я была ее океаном.
Когда мы начали встречаться, она сказала, что хочет утонуть во мне. А я хотела утонуть в ней.
Потом погибла Никки, и мы утонули в горе, а не друг в друге.
Кожу кусает холодное, колючее чувство, но это не воспоминания о Пейдж, а ее слова о Сане, намек на то, что он значит для меня что-то. Пейдж прокралась в мое сердце задолго до того, как я заметила, что она уже была там. Именно поэтому в начале года в нее ударила молния. Поэтому моей магии нельзя приближаться к ней. А мне нельзя сближаться с Саном.
Ну конечно! Вот он, ответ на вопрос, почему после жары я топчусь на месте – я боюсь, что мы с Саном слишком сблизились.
Во мне что-то дрогнуло, когда я увидела беспокойство на его лице. А когда он перевязывал мне руку лавандой, на какую-то долю секунды я подумала, что это и есть любовь.
Я топчусь на месте из-за страха, что моя магия знает обо всех мимолетных мыслях и чувствах и превратила их в нечто, чем они не являются.
Мне страшно, что Сан пострадает из-за этого.
Мисс Сантайл что-то говорит ему. Он кивает и выходит из купола. Я допиваю напиток и следую за ним. От холодного воздуха по телу пробегает дрожь. Я поплотнее укутываюсь в шаль и бегу за Саном.
– Эй! – окликаю я его.
Сан оборачивается и улыбается, увидев меня. На его щеках появляются ямочки, а глаза сверкают.
– Привет. Ты такая красивая сегодня.
Сердце бешено колотится. Его слова ничего не значат.
– Не надо мне такое говорить.
Улыбка исчезает с лица Сана.
– Прости. – Его голос становится чуть выше, словно он задает вопрос. – Не хотел ставить тебя в неловкое положение.
– Дело не в этом. Ты просто запутался, и я хочу, чтобы ты все понял. – Я делаю движение рукой.
«Я хочу, чтобы моя магия все поняла».
– Ну, тогда объясни, – спокойно говорит Сан, но в его голосе проскальзывает напряжение.
– Между нами ничего нет. Тебя просто попросили тренировать меня, – смеюсь я, и выходит довольно жестоко. – Тебя обдурили, Сан. Тебя привезли сюда и вынудили обучать меня, потому что мистер Берроуз посчитал, будто твоя успокаивающая магия поможет мне. О ботанике речи вообще не шло.
Сан неуверенно смотрит на меня.
– Я сам выбрал приехать сюда, чтобы обучаться под началом мистера Берроуза, – говорит он, но не убедительно. Он знает, что я права.
– Вот так наставничек, да?
Сан качает головой.
– Может, иногда следует все отпустить?
– Я просто подумала, что тебе стоит знать, почему ты на самом деле не можешь целыми днями возиться со своими растениями.
Сан смотрит на меня так, словно не узнает. Я тут же жалею о сказанном. Я вспоминаю, как еще пару минут
