Икенхем, — но очень на это надеюсь.
— Что? — не совсем понял герцог.
— Как же, ваш племянник!
— А, ясно. Только он на меня не похож. Он сбрендил.
— Неужели?
— Глупее Конни, а это плохо, он не женщина. Вот она хочет, чтоб он женился на этой самой Сайре. Кому он нужен? Он — художник. Рисует. Сами понимаете. Где она, кстати? Джордж ее хочет снять.
— Она пошла к озеру.
— Я за ней не пойду, пусть не ждет, — галантно сказал герцог. — Обойдутся.
3
У озера, на пригорке, стоял фальшивый греческий храм, построенный седьмым графом в те дни, когда поместье не могло обойтись без такого храма. Перед ним, на мраморной скамейке, сидела Майра Скунмейкер, отрешенно глядя на плещущихся внизу христиан. Она грустила. Лоб ее был так же нахмурен, губы сжаты, как три дня назад, у обиталища свиньи.
Услышав шаги, она обернулась и увидела высокого, изысканного с виду человека, который нежно ей улыбался.
— Здравствуй, Майра, — сказал он.
— Кто вы? — спросила она немного резче, чем ей бы хотелось.
Укоризненный взор был ответом.
— Ты не задавала таких вопросов, когда я тебя купал, — промолвил незнакомец. — Ты говорила мне: «Дядя Фред, намыль еще!» И правильно делала, я в этом мастер.
Годы исчезли, Майра ощутила, что она — девочка в ванне.
— Ой! — вскричала она.
— Вижу, ты меня помнишь.
— Дядя Фред! Наверное, надо было сказать «мистер Твистлтон»?
— Ни в коем случае. Трудом и прилежаньем я взобрался на невиданные высоты. Может быть, ты слыхала, что в замке ждут лорда Икенхема. Это я. Не жалкий барон, не виконт какой-нибудь, а препоясанный граф.
— Как лорд Эмсворт?
— Да, только лучше.
— Папа говорил, что вам повезло.
— Он не ошибся. А как он живет?
— Хорошо.
— Все у него в порядке?
— О да!
— Чем он и отличается от тебя, мой друг. Когда я тебя увидел, я вспомнил роденовского «Мыслителя». А ты кого вспоминала, Билла Бейли?
Майра подскочила.
— Откуда?..
— Я его знаю? Как не знать! Лучший друг моего племянника. На мой взгляд — исключительная личность.
Оживление сменилось на лице Майры высокомерием принцессы, вынужденной общаться с подонками.
— Это на ваш, — сухо сказала она. — На мой — он гадюка.
Лорд Икенхем знал, что возлюбленные называют друг друга разными именами; но не гадюками.
— Почему? — спросил он.
— Он подло поступил.
— Как именно?
— Надул меня.
— Все равно не понимаю.
— Что ж, расскажу. Он не пришел в регистратуру. Видимо, простудился. Мне по телефону показалось, что он крутит. «Да?», видите ли! Я ждала часа три, а он не пришел.
Пятый граф удивлялся редко, но сейчас ощутил, что разум его не постигает этих слов.
— Не пришел? Мы о ком говорим? Я имею в виду священника по фамилии Бейли, с которым вчера ждал в регистратуре не меньше часу. Меня пригласили, чтобы я придал свадьбе блеск.
Майра подскочила еще раз.
— Вы с ума сошли!
— Некоторые так считают, но это неверно. Я оживлен. А что?
— Его там не было. Я бы его заметила.
— Да, упустить его трудно. Привлекает взоры. Но, честное слово…
— В регистратуре?
— Именно.
— На Вилтон-стрит?
— Повтори, пожалуйста.
— Вилтон-стрит. А что?
— Хотел проверить одну гипотезу. Взволнованный человек, слыша по проводу «Вилтон», может принять его за «Милтон». Игра слуха. Мы ждали на Милтон-стрит, и не дождались.
Глаза у Майры стали такими же, как у герцога.
— О господи! — воскликнула она. — Слава богу, убереглась.
Лорд Икенхем был с ней не согласен.
— Вот это ты зря, — сказал он. — Я недавно его знаю, но он мне очень нравится. Духовные нужды Боттлтон-Ист — в прекрасных руках. Ты его разлюбила?
— Нет, что вы!
— Почему же ты кричишь: «Убереглась»?
— Потому что, когда я вернулась, мне сделал предложение Арчи.
Лорд Икенхем был неприятно поражен. «Да уж, — подумал он, — эти художники…»
— Ты отказала?
— Да.
— Прекрасно. Билл огорчился бы, а я хочу, чтобы он тут отдохнул. Что? Ах да, забыл! Конечно, он здесь. Инкогнито. Может быть, хочешь его увидеть? Я всегда вношу сладость и свет, многие жалуются.
1
Когда лорд Икенхем посещал дом в сельской местности, чтобы за ним присмотреть, он прежде всего находил гамак, в котором можно предаться после завтрака глубоким размышлениям. Людей он любил, но поставил себе правилом покидать их на некоторое время; и всякий, кому не хватало его животворящей беседы, поневоле ждал до следующей трапезы.
Гамак он нашел на лужайке, позади замка, и на второй день отправился туда отдохнуть. Погода была хорошая. Легкий ветерок нежно дул с запада. Птицы щебетали, пчелы жужжали, какие-то насекомые спешили по своим делам. Где-то за кустами кто-то играл на губной гармонике (по всей вероятности — Ваулз, шофер). Из окна доносился приглушенный расстоянием стук, свидетельствующий о том, что Лаванда Бриггз, рабыня долга, отрабатывает недельное жалованье. Умиротворенный лорд Икенхем предался мыслям.
Темы для них были. Распространяя сладость и свет, он часто сталкивался с трудностями, но редко видел такую кучу сразу. Леди Констанс, Лаванда Бриггз, герцог, христиане… да, есть чем заняться.
Это было приятно. Билла Бейли он сбыл с рук, тот прекрасно вписался в общество. Конечно, леди Констанс встретила его холодновато, но чего от нее и ждать? Остальные приняли его, особенно лорд Эмсворт, которому он, видимо, сказал что-то очень верное об Императрице. Одобрение лорда Эмсворта мало значило в замке, но и то хлеб.
Размышляя о девятом графе, пятый граф его увидел и присел в гамаке. Удивило его не появление замковладельца — в конце концов, тот имеет право расхаживать по своим угодьям, — а его влажность. Слово это слишком мягко. Кларенс, граф Эмсворт, напоминал версальский фонтан.
Как мы уже говорили, лорд Икенхем удивился. Конечно, друг его иногда купался в озере, но не одетым же! Изменив обычаю, он встал из гамака.
Лорд Эмсворт бежал быстро, так быстро, что скрылся в доме прежде, чем лорд Икенхем его догнал. Резонно предположив, что мокрый человек стремится в спальню, гость пошел туда — и увидел, как хозяин вытирается мохнатой простыней.
— Дорогой мой, что случилось? — спросил он. — Упали в озеро?
Лорд Эмсворт опустил простыню и потянулся за рубашкой.
— А? — откликнулся он. — О, Икенхем! Вы упали в озеро?
— Нет, я спросил, не упали ли вы?
— Я? Нет, нет.
— Вы так вспотели? Быть не может!
— Э? Нет, нет. Я почти не потею. Я не упал в озеро, я нырнул.
— Одетый?
— Да.
— А зачем?
— Я потерял очки.
— И решили, что они в озере?
Засунув в штаны свои длинные ноги, лорд Эмсворт
