Чувственность.
— Благодарю покорно! Я этих вещей не знаю. Я в этом отношении совершенно похожа на вас.
— Полноте, моя милая, все это лицемерие. Вы такая же, как и все другие женщины, и ваша сестра, которая обладает очень здравым умом, вероятно, не раз говорила вам: «милочка моя, ты воображаешь себя неуязвимой потому только, что ты очень себялюбива; ты воображаешь себя очень умной, потому что ты умеешь болтать; ты воображаешь себя красавицей, потому что у тебя есть свежесть молодости и вызывающий взгляд. Но при всем том ты женщина до мозга костей, и вдовство тебе в тягость. Постарайся приискать себе благоразумного человека, который не побрезгал бы тобою, и не гоняйся за разными Абелями, которые знают толк в сумасбродках, на том основании, что сами принадлежат к той же категории, т. е. к категории кандидатов в больницу умалишенных». Таково — я не скажу, теперешнее мнение вашей сестры, — но то, которое, весьма вероятно, могло бы у нее составиться, если бы вы раскрыли ей то, что происходит… в мозгу, заменяющем вам сердце. А затем, позвольте, моя милочка, вас расцеловать. Поклонитесь от меня вашему батюшке, поцелуйте детей и предоставьте мне отправиться к вашей сестре одной. Не беспокойтесь, я сумею ее найти.
Я услышала по лестнице шаги m-lle д’Ортоза и поспешно вышла из библиотеки, чтобы она не застала меня с детьми. Мне казалось, что она принесет им с собой атмосферу общественной испорченности и разврата, и я машинально повиновалась предписанию доктора, который мне сказал: «как можно больше чистого воздуха для маленькой больной». Я встретила ее на лестнице, и она попросила меня проводить ее в мою комнату.
— Прежде чем вы сообщите мне то, что вас привело сюда, — сказала я, предлагая ей садиться, — вы должны знать, что я слышала весь ваш разговор с моей сестрой.
— Я рассчитывала на это, — воскликнула она с живостью, — и очень рада, что так случилось. Но так как я не хочу, чтобы она слышала настоящий наш разговор, то позвольте мне затворить окна и дверь.
— А теперь выслушайте меня, — начала она, возвращаясь ко мне и усаживаясь к моему письменному столу. — Я хотела дать маленькой Аде урок. Теперь она больше бунтовать не будет. Не подумайте, чтобы я на нее сердилась. Я не умею сердиться на детей; нужно только, чтобы они чувствовали над собой сильную руку. Как скоро она смирится, я опять буду обходиться с ней дружески, буду для нее настоящая мать. Я выдам ее замуж наилучшим манером. Уже и теперь вы избавлены от ее соперничества. Она от всей души ненавидит вашего жениха. Он нанес ей одно из тех оскорблений, которых не прощают и более сильные женщины, чем она: в присутствии двухсот человек он не отвечал на очень явное ухаживание с ее стороны.
— Отчего вы мне не рассказали этого раньше, m-lle д’Ортоза?
— Я сказала вам тогда, что Ада влюблена в Абеля; приводить же доказательства в подтверждение моих слов я считала излишним.
— И вы, не правда ли, из участия ко мне заставляете ее страдать? Я не принимаю такой помощи. Я намерена рассказать моей сестре, что вы не забрали Абеля в свою власть, как вам угодно было заверять ее, и что, если он и предпочел ваше общество ее обществу, он все-таки не дал вам права оскорблять ее и издеваться над ней.
— Позвольте, мисс Оуэн. Вы, кажется, думаете, что я солгала Аде. Я никогда не лгу. Абель действительно был влюблен в меня до бешенства, и еще в настоящую минуту я могла бы, если бы только захотела, увезти его от вас на край света. Выслушайте меня. Абель тоже не лжет, потому что он слишком умен. Если он делает глупости, то причина тому его страсти; сердце его тут ни при чем. Он вас любит. Вы расспросите его, и если в том рассказе, к которому я собираюсь приступить, он укажет хоть одно слово неправды, — не уважайте меня более. Я знаю, что он решился сознаться вам во всем без утаек.
Я встала с места, как потерянная. Мне ненавистна была навязчивость этой ужасной женщины, позволявшей себе рыться в сокровеннейших изгибах души моей. Я не знала, что отвечать ей, и хотела только укрыться куда-нибудь от ее взгляда, который резал, как нож. Она мена удержала.
— Имейте же мужество принять свое положение, как оно есть, — проговорила она спокойно. — Не я создала это положение, а между тем, я одна могу еще помочь вам из него выпутаться.
Когда я встретила Абеля месяц тому назад в Ницце, я не особенно интересовалась вами, но я знала вас, по слухам, за личность в высшей степени достойную уважения, и стала смотреть совсем другими глазами на этого артиста, которого до этого встречала несколько раз, не обращая на него особенного внимания. Я знала, что его имя связано со многими скандальными приключениями, в которых играли роль женщины всевозможных слоев общества, от цыганок и до принцесс. Итак, Абель у меня был отмечен как одно из колес мира любовных интриг, за которое зацеплялась не одна добродетель сомнительной прочности. Я изобличением этих вещей не занималась; для меня гораздо важнее знать.
Я никогда не находила Абеля красавцем; несмотря на несомненную обаятельность его личности, ему недоставало изящества. Каково же было мое удивление, когда я увидела в Ницце, что оно у него явилось. Он держался лучше, меньше смотрел артистом, а между тем, талант его удивительно развился. Я задалась вопросом: уж не любовь ли это наделала? Мне припомнилось приключение в Ницце, я заметила, что он ищет сблизиться с вашим отцом и не избегает вашей сестры. Я попробовала взглянуть на него в упор; в его глазах я не встретила прежнего жгучего любопытства, от которого я всегда отворачивалась, как от дерзости. Абель уже не трепетал более при одном приближении женщины, даже такой женщины, как я. Он начал меня интересовать. Такой кутила, сорвиголова, как он, и влюбленный в такую пуританку, как вы, — это обещало составить интересную главу в моих исследованиях человеческой жизни и современных нравов.
Я осторожно попробовала заставить его высказаться, но увидела, что он держится настороже. Тогда мне осталось одно средство измерить силу его чувства к вам — постараться самой ему понравиться.
Честь и слава вам, мисс Оуэн, — я потерпела совершеннейшее поражение… в Ницце. Но в Монако я убедилась, что эта победа обошлась ему недешево. Я принялась за него основательно. Сознаюсь вам
