Венгерские повести - Андраш Беркеши

На часах ровно без двадцати шесть. Бартош дважды позвонил. За дверью — тишина. Он снова нажал кнопку звонка, уже более настойчиво. Ведь Лендваи дома — Бартош, стоя в подъезде одного из домов на противоположной стороне улицы, видел, как Лендваи вернулся домой.

— Кто там? — прозвучал наконец раздраженный голос Лендваи.

— Милиция.

Дверь открылась, на лице Лендваи было написано явное удивление.

— A-а! Это вы, — произнес он. — А я недавно вернулся домой, собрался принять ванну. Поэтому и не сразу открыл.

— Прошу прощения, что помешал вам. Но мне хотелось бы получить ответ на несколько вопросов.

— Пожалуйста, — пробормотал Лендваи. — Это по тому делу, по которому вы уже приходили? Я считаю, его должны приговорить к смертной казни. Он заслужил такой приговор.

— Убийца-злоумышленник всегда заслуживает смерти. Вопрос только в том, кто убийца.

Лендваи ничего не ответил. Лицо его побледнело; он со злобой смотрел на Бартоша, который, взглянув на часы (до шести часов оставалось восемь минут), подошел к окну и распахнул его.

— Вы не против? На дворе такая хорошая погода. А вы разве не открываете окон, когда возвращаетесь домой?

— Меня раздражает уличный шум.

— Вы такой чувствительный?

— В некоторых вопросах — да.

— Подобные посещения тоже нервируют вас?

— Если говорить откровенно.

— К счастью, мой визит не затянется.

— Это означает, что вы сейчас уйдете?

— Вы недалеки от истины. Но сначала нам нужно выяснить кое — что. Это касается Маргит. Ее последнего дня. В тот день вы получили от нее сигнал по телефону. Позвонили ей и сказали, что здесь ваша семья, приехавшая из Сольнока. Кстати, каким поездом семья вернулась обратно?

— Поездом двадцать два десять.

— Ах, ну конечно! Я забыл. В десять часов десять минут вечера. Но на Сольнок есть ведь еще один поезд: в восемнадцать часов. Почему жена с дочкой не уехали этим поездом?

— Они так и собирались сделать, но я их не отпустил. Мне тогда еще казалось, что я смогу обо всем сказать жене…

— Значит, не отпустили… Но почему? Потому что во всем хотели признаться жене? Нет! По другой причине.

— По какой же?

Младший лейтенант взглянул на часы и прислушался.

В холле зазвенел телефон. Бартош вышел в холл и принес аппарат в комнату.

— Меня? — спросил Лендваи и сделал шаг к нему.

— Нет-нет. Оставайтесь на месте, — ответил младший лейтенант и снова нервно взглянул на часы. Но тут же лицо его прояснилось: со второго этажа донеслись звуки рояля. Кто — то неопытной еще рукой играл пьесу Бетховена «Элизе». Лендваи хотел было подойти к окну и закрыть его, но Бартош строго сказал: — Оставайтесь на месте! — Потом прикрыл телефонную трубку носовым платком и начал говорить:

— Я хотел бы предупредить вас… Я только что был свидетелем ссоры…

— Положите трубку! — рявкнул Лендваи за спиной у Бартоша и приставил к боку младшего лейтенанта револьвер.

Бартош положил трубку, но не на рычажки, а сбоку аппарата, гак, что на том конце провода можно было слышать все, что происходит в комнате. И все записывалось на магнитную пленку. Бартош подумал, что ему, может быть, и не придется прослушать эту пленку. «Ну что же, во всяком случае, жизнь пропадет не зря: спасу невиновного». Он быстро повернулся; теперь дуло пистолета упиралось ему в сердце.

— Не двигаться, молодой человек! — холодно проговорил Лендваи и тут заметил, что телефонная трубка не положена на место. Неожиданно сильным ударом левой руки в челюсть он отшвырнул младшего лейтенанта к столу. Бартош потянулся за пистолетом, но удар в пах заставил его согнуться и стать на колени. Лендваи приставил ему револьвер к затылку, а другой рукой положил телефонную трубку на место. Потом извлек у Бартоша из внутреннего кармана пиджака пистолет и спрятал к себе в карман, затем подхватил младшего лейтенанта под мышки и бросил на кушетку.

Помутненным взором Бартош видел, что Лендваи снова поднимает револьвер и целится в него. «Вот сейчас грянет выстрел, — пронеслось в мозгу, — и все будет кончено». Было такое ощущение, будто он стремительно погружается в бездну… Но выстрел не грянул, вместо этого прозвучал телефонный звонок.

— Это, наверное, снова вас? — с издевкой спросил Лендваи.

— Дом окружен, и все пути бегства вам отрезаны.

— А меня это вовсе и не волнует. В чем вы можете меня уличить?

— В том, что вы убили несчастную женщину.

— Она мне надоела. Хотела, чтобы я обязательно женился на ней. Я никак не мог от нее отвязаться. А тут еще… она пришла ко мне и объявила, что ждет от меня ребенка. Осчастливила! Я должен был на что — то решиться.

— Вскрытие не показало, чтоб она была беременна.

— Вот как? — голос Лендваи дрогнул. — Значит, это был блеф?

— Наверное, Маргит хотела проверить ваши чувства.

— Та-ак… Значит, она солгала. Тем более она должна была умереть! Некоторое время я был очарован ею, но потом она наскучила мне. Правда, я не хотел, чтобы она догадалась об этом…

— Поэтому вы и писали ей такие письма, не правда ли? Но писались они вами только для алиби.

— Этот старый идиот Бакош… Ну, да все равно. Теперь уже все безразлично! Вы правильно сказали: эти письма подтверждают мою невиновность! — и Лендваи подмигнул Бартошу. — Маргит поверила, что мы поедем вместе в Дубровник, в свадебное путешествие. Но я и в мыслях не имел разводиться.

Убийца по-прежнему не опускал револьвера, и Бартош хотел как — то потянуть время. В управлении милиции уже прослушали пленку, поняли, что он, Бартош, в опасности. Оперативная группа майора Жаги с минуты на минуту должна быть здесь. Да и Детваи уже пора прибыть. Почему они запаздывают?

— Нужно признаться, что вы все это мастерски устроили! — сказал младший лейтенант, и эта похвала явно польстила Лендваи.

— Особых способностей для этого не требовалось. Правда, голова должна была работать лучше, чем у заурядного милицейского следователя. А вообще — то мой план был очень прост: семью я задержал здесь, чтобы тем самым удостоверить свое алиби. Одновременно я сделал так, что подозрение пало на ее мужа…

— Вот на этом вы и оступились, — прервал его Бартош.

— Почему? Все шло по плану.

— Да, но выяснилось, что алиби ваше далеко не безупречно. Вы знаете, что сказал профессор Ковач?

— Меня не интересует ваш профессор Ковач! — оборвал его Лендваи и снова прицелился в Бартоша, но в этот момент послышался какой —