то инертность. И было приятно так вот полежать с полузакрытыми глазами, никуда не спешить и ни о чем не думать. Будто в мире никого и ничего больше не существует — только вот эта кровать и ты, остальное же все ушло куда — то далеко, даже уличный шум доносится, словно отдаленный рокот моря…
Звонок. Где это, что это? Ах да! Конец первого урока в гимназии: восемь часов пятьдесят минут.
Прихлебывая горячий крепкий кофе, Бартош развернул газету, быстро пробежал глазами первую страницу, стал листать дальше и под конец машинально стал читать объявления на последней странице. Продают и покупают автомобили, мотоциклы, велосипеды, коляски; предлагают участки, сдают жилплощадь; покупают и продают музыкальные инструменты; продается, в частности, фирменный английский рояль… Бартош еще раз перечитал последнее объявление, и вдруг его словно оса ужалила. Он вскочил с места, отшвырнул газету и, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
— Какой же я болван! Это уже даже не «дважды левша», а черт-те что! — и тут же бросился к телефону. — Как же это мне раньше не пришло в голову?! — продолжал он ругать себя, набирая прямой номер майора Жаги в управлении.
— Докладывает младший лейтенант Бартош… Я нашел настоящего убийцу! Нужны немедленные меры…
— Вы откуда говорите?
— Из дому.
— Быстро приезжайте, и мы все обсудим.
«Майор, конечно, прав, — думал Бартош, поспешно одеваясь. — Такие вещи, разумеется, не обсуждают по телефону. К тому же, когда я изложу ему все по порядку, как знать, может быть, выяснится, что я ошибся, в чем — то просчитался… Нет, об этом и думать не хочу! Теперь — то уже все ясно… Остается только сожалеть, что до сих пор был я таким слепым ослом!»
Бартош даже не побрился. На углу Кечкенетской улицы он вскочил в пятнадцатый автобус и через несколько минут уже был в кабинете майора.
— Ну соберитесь с мыслями и выкладывайте все по порядку. Итак, слушаю вас.
Младший лейтенант начал рассказывать. Сначала он говорил волнуясь и поэтому немного сбивчиво, но чем дальше, тем спокойнее и решительнее. Жаги ни разу не перебил его, а когда Бартош окончил, то набрал номер начальника управления милиции и кратко изложил суть дела. Через несколько минут тот сам позвонил майору и сказал, что получено разрешение провести операцию, причем как можно быстрее, желательно в течение сегодняшнего дня. Проведение операции возлагается на группу майора Жаги.
— Спасибо. Приступаю к выполнению, — ответил Жаги и тотчас же стал вызывать диспетчерскую. — Кого пошлем? — спросил он, прикрывая ладонью трубку. — Или вы сами поедете? — лукаво улыбнулся майор.
— Если разрешите, я хотел бы сам. Сейчас десять часов, за четыре часа я обернусь. Стало быть, в четырнадцать я буду в Будапеште. К семнадцати успею сделать необходимые приготовления.
— Хорошо. Машина пусть все время будет у вас. А нам когда выезжать?
— Я бы просил в восемнадцать часов. Имея на руках ордер на арест. Может быть, стоило бы захватить с собой и нож как вещественное доказательство, если, конечно, его удастся получить в суде.
— Порядок! — отозвался Жаги. — Возьмем с собой и нож, и ордер, и двух дюжих молодцов с наручниками в кармане. Прошу вас только не забывать, что, по-видимому, мы имеем дело с человеком, который может решиться на все.
— Хорошо, я буду помнить об этом. К тому же оружие при мне.
— А ну, старик, расскажи — ка мне всю эту историю! Не тяни! — говорил, вцепившись в плечо Бартоша, его приятель Денеш Детваи, молодой репортер газеты «Мадьяр немзет», часто наведывавшийся к ним в милицию за свежей информацией для раздела судебной хроники. Бартош в двух словах рассказал ему о деле, которым был занят.
— Подробнее не могу: нет времени. Но если хочешь, поехали со мной.
— Смотри! У тебя уже и машина есть?! — Детваи с любопытством обошел вокруг милицейской машины с синей сигнальной лампой на крыше. — Теперь я вижу, что ты стал настоящим детективом. Поехали!
Милицейская машина с включенной сиреной промчалась по проспекту Ракоци прямо к Восточному вокзалу и вскоре свернула в одну из боковых улочек. Вышли из машины.
— Куда мы идем? — спросил Детваи.
— В кафе, здесь, на углу.
— И что, там мы найдем и убийцу?.
— Не задавай глупых вопросов, старина! И вообще, если ты хочешь сопровождать меня, пожалуйста, ничего не говори. Только наблюдай.
— Ну ладно, ладно… Иди впереди, я следую за тобой.
Они зашли в небольшое кафе, где не было ни души, и сели за маленький круглый столик. Бартош заказал два двойных кофе и одну рюмку коньяку.
— А ты разве не пьешь? — удивился репортер.
— На работе — никогда.
Официантка принесла сначала кофе и ушла за коньяком. Когда она принесла и его, Бартош спросил:
— А скажите, девушка, у вас есть вишневый ликер?
— Есть. Вам принести?
— Нет, спасибо. Я просто поинтересовался. А в котором часу вы закрываете? Видите ли, я сегодня встречаюсь с друзьями…
— В десять…
— И всегда в это время?
— Всегда.
Бартош поблагодарил и расплатился, подождал, когда Детваи допьет свой коньяк, и направился к выходу. Репортер последовал за ним.
На улице Детваи спросил у товарища:
— Ты что, спятил?! И это — все? Стоило приглашать меня ради этого?
— Погоди, не торопись с выводами! Ты все увидишь и получишь исчерпывающие объяснения. Который сейчас час?
— Четыре часа, — взглянув на часы, ответил Детваи. — Это важно?
— На счету каждая минута. Имей в виду, что операция, свидетелем которой ты стал, продумана во всех деталях; имеют значение каждая минута, каждое слово, каждое движение. Ну пошли.
— К убийце?
— Почти что да. Но я уже предупреждал тебя: молчи и наблюдай! Иначе мне придется еще раз подумать, брать ли тебя с собой.
— Обещаю не рассуждать и не расспрашивать.
Дальше они пошли пешком. На углу Бартош сам обратился к репортеру:
— Мне может понадобиться твоя помощь. Могу ли я на нее рассчитывать?
— Располагай мною как тебе нужно.
— Тогда слушай: зайдешь сюда, в этот подъезд. Потом я тебе все объясню. Здесь мы встретимся снова в шесть часов вечера, в подъезде или на третьем этаже. Только не забудь: ровно в шесть. А теперь запоминай: ты поднимешься на второй этаж к преподавателю музыки… Как же его зовут?.. Ага? К Забехени и расскажешь ему, о чем идет речь. Если нужно, возьми нашу милицейскую машину — шофер Ференц знает, я предупредил его. И привезите мальчика. Главное, не забудь: в семнадцать часов пятьдесят пять минут ты появляешься.
Детваи был горд данным ему поручением.
— Все будет в порядке. Можешь смело положиться на меня,
