– Договорились, – ответил Ламберт, – встретимся на этом же месте, когда солнце полностью сядет.
Фарлан и Элемин углубились в торговые ряды. В первые минуты девушка непрерывно крутила головой, разглядывая диковинные товары: казалось, здесь было всё, начиная от старинных книг, бесполезных безделушек и заканчивая диковинными специями и местными фруктами. Однако лучница быстро напомнила себе о деле и принялась расспрашивать местных о башне.
– Не ожидал, что ты так хорошо знаешь южное наречие, – признал Фарлан чуть позже, когда Элемин отошла от очередного торговца, не сообщившего ничего полезного.
– Пришлось выучить. Во время обучения в Академии были периоды, когда нас заставляли говорить на других языках целыми днями, а за слова на всеобщем наказывали, – пояснила девушка, пока они переходили к следующей палатке.
– Жестоко. Но, как я вижу, весьма действенно.
– О да, – с усмешкой протянула девушка, – хоть в чём-то я хороша!
– Не всё так уж плохо. У тебя есть и другие таланты.
– Например, талант искусно завалить секретную миссию по истреблению орков, свалившись в их лагерь. Или отдать древний артефакт в руки того, от кого надо было оберегать его больше всего. Или… – с сарказмом начала перечислять Элемин.
– Прекрати. Тебе напомнить, кто вытащил меня из горного озера с водопадом? Кто отыскал единственный верный ориентир, благодаря которому мы оказались именно в Кромленсе а не в каком-нибудь Ниаре или Силмаре?
– Всего лишь стечение обстоятельств.
– Так или иначе, сейчас я здесь – мы все здесь – лишь благодаря тебе, – эльф резко оборвал разговор, и отправился расспрашивать кузнеца, размеренно стучавшего по наковальне в тени пёстрого навеса.
Элемин удивленно посмотрела ему вслед: Фарлану было совсем не свойственно хвалить чьи-то качества. Он действительно так считает, или сказал это лишь для того, чтобы ее ободрить? Мотнув головой, девушка побрела в сторону какого-то нищего. Старик в грязных лохмотьях сидел в тени чахлой пальмы и даже не пытался просить милостыню; очевидно, он дожидался, пока прохожих на улицах станет больше. Элемин остановилась рядом с ним, выудила из-за пазухи медную монетку и кинула ему. Нищий ловко поймал ее и подозрительно взглянул на девушку.
– Дам тебе серебряный, если сможешь рассказать мне что-нибудь о башне в окрестностях города.
Старик обвёл взглядом улицу, а затем заговорщически приблизился к девушке, так что она едва сдержалась, чтобы не отшатнуться из-за ужасной вони, исходившей от него.
– У нас о Скитающейся башне не принято говорить. Её трудно найти, она всегда перемещается по пустыне. Попасть внутрь невозможно. Многие из тех, кто её видел, сходили с ума… Однако есть тут один человек, поговаривают, Зефир тоже расспрашивает всех об этой башне. Дескать, хочет отправиться туда вдохновения искать.
– Что за Зефир? – насторожилась Элемин.
Старик помедлил с ответом, судя по всему раздумывая, стоит ли просить дополнительную плату или все же не наглеть. Наконец, разглядев под плащом у девушки ножны с кинжалами, понурился.
– Бард. Выступает в таверне “Сотня миражей” по вечерам.
– А что ещё про этого Зефира сказать можешь? Кто он такой, откуда, давно ли приехал сюда?
– Ну… Зефир живёт в таверне уже несколько недель, а за концерты хозяин часто делает бардам хорошие скидки на проживание, вот потому и не съезжает оттуда, наверное, – нищий почесал затылок, – пожалуй, это всё.
Элемин попыталась расспросить его ещё, но быстро поняла, что либо остальное он говорить не хочет, либо действительно ничего больше не знает. Девушка отдала старику обещанную монетку и вернулась к дожидающемуся её Фарлану.
– Есть успехи? – поинтересовался он, и лучница изложила ему только что услышанное.
– Мы обязаны узнать, кто такой этот Зефир! – заявила Элемин позже, закончив пересказывать спутникам слова нищего. – Раз этот человек интересовался башней, то он вполне может быть одним из агентов Крадущихся, посланных Герцогом Лерайе.
– Ты права, мы должны удостовериться, что он не представляет для нас опасности. Кроме того, возможно, ему повезло больше чем нам, и он всё-таки смог узнать что-нибудь о башне… Эти проклятые люди как воды в рот набирают, когда я упоминаю её! – Ламберт негодовал; он не привык возвращаться, ничего не узнав.
– Я попробовал использовать магию, чтобы убедить их рассказать нам, – вступил в разговор Арен, – но что-то не даёт им этого сделать.
– Более сильное заклинание? – уточнил Фарлан.
– Скорее всего. Магический отпечаток очень старый, но заклинание до сих действует, поэтому я не могу его обойти.
– Значит, нам остаётся только искать Зефира, – подвела итог девушка, – в конце концов, заночуем в той таверне, всё равно других вариантов поблизости нет.
Они двинулись по городу в направлении, указанном нищим. Солнце уже скрылось за горизонтом, поэтому жара спала и стало прохладно. Жители зажигали лампы перед своими домами и выходили на улицу, так что меньше, чем за половину часа, город наполнился людьми. Элемин искоса разглядывала этих невысоких и смуглых людей в длинных белых одеждах, подол которых был испещрён разнообразными узорами. Это были не просто украшения, они демонстрировали, к какому именно роду принадлежит их хозяин. Девушке очень хотелось рассмотреть их повнимательнее, но она знала, что некоторые могут счесть такое пристальное внимание от чужеземки оскорбительным, поэтому старалась больше смотреть в землю. В Кромленсе не слишком-то ценилось мнение женщин, все важные решения всегда принимали только мужчины, и представительницам слабого пола оставалось только смириться с этим. Элемин раздражал сей факт, но она понимала, что не ей бороться с этой несправедливостью Одно дело - беседы с ушлыми торговцами на рынке, которые рады побеседовать с любым покупателем, лишь бы продать свой товар, и совсем другое – высокомерные представители древних родов, которых может оскорбить один неверно брошенный взгляд. Лишние проблемы друзьям были не нужны.
Вскоре Элемин заметила сильные колебания температуры, пока они шли по улицам. Конечно, здесь было холодно не так, как в пустыне по ночам, но в какие-то моменты прохладный ветерок отчётливо поддувал ей в спину. Это напоминало воду в озере в тёплый погожий день: около берега, где глубина небольшая, всегда тепло, но если заплыть поглубже, то становится ощутимо холоднее.
– Странно… То холодно, то нет… – задумчиво пробормотала она.
– Ну конечно, – невесело отозвался Арен, – посмотри-ка на те кристаллы.
Девушка проследила за его взглядом и увидела круглые камни, вставленные в фасады многих домов. Она, конечно, заметила их и раньше, но думала, что они обозначают улицы или номера домов, чтобы в городе было проще ориентироваться.
– Они поддерживают заданную температуру. В основном, конечно, в доме, но в некоторой области вокруг него тоже, из-за этого и перепады температуры на улицах, – пояснил светловолосый, – власти города могли бы заставить магов-рабов создать большой защитный купол, как в Галэтрионе, но для этого чародеям нужно работать сообща, и, чего доброго, они ещё решат затеять бунт, чтобы избавиться от своих хозяев. Поэтому люди заставляют их создавать одиночные сферы для обогрева домов… Блестящее решение, ничего не скажешь!
Шедший впереди Фарлан недовольно обернулся:
– Замолчи, если не хочешь привлечь внимание стражников. Они уже и так провожают тебя заинтересованными взглядами. Будешь рассказывать о своих взглядах на политику Кромленса тогда, когда мы окажемся подальше этого города.
Арен раздражённо хмыкнул и брезгливо поджал тонкие губы, но всё же постарался скрыть своё недовольство. Элемин догадывалась, в чём причина его поведения: почти все маги в Кромленсе были рабами, и, судя по всему, блондин питал сочувствие к пленённым коллегам. Однако ему стоило быть осторожным и не показывать свои способности на людях. Ещё, чего доброго, какой-нибудь богач возжелает сделать его своей собственностью. Девушка подумала о том, что она и сама пятнадцать лет назад могла стать такой же рабыней, и ей стало не по себе. От грустных размышлений отвлекло то, что они наконец пришли.
