– Я буду первой.
– А если не выйдет? Если прогорит? Будешь побираться? У тебя должна быть нормальная профессия, Гаянэ. А чтобы ее получить, ты должна трудиться уже сейчас.
– Но почему – синхронный переводчик?! – чуть не заплакала я.
– Это мечта, а не профессия! Да ты только представь себе! Сделка или переговоры на высшем уровне! И все-все зависит от тебя! Потому что стороны, заключающие сделку, без тебя друг друга не поймут. Это могущество переводчика, понимаешь? В свое время я мечтал стать синхронистом. Но мои родители не могли обеспечить мне подготовку. У них не было средств.
Я покосилась на конверт с деньгами, приготовленный для Анны Семеновны.
– А я могу подготовить тебя к поступлению в университет. Знаешь, сколько народу об этом мечтает?
– Я не мечтаю, – пробормотала я.
Но спорить не стала. Я и правда была не уверена, что смогу зарабатывать на жизнь рисованием. Возможно, папа и прав.
– Ладно, – смягчился папа, – рисование можно оставить как хобби. Собирайся. Анна Семеновна не любила опаздывающих студентов еще в мое время.
Папа вышел. Я вздохнула. Сан показалась мне еще прекраснее. Никогда в жизни я так страстно не желала рисовать.
– Я такая несчастная, – пожаловалась я принцессе, – все бы отдала, лишь бы не видеть этот дурацкий университет и Анну Семеновну Розенталь-Шпигель. Не фамилия, а песня с припевом. А уроки у нее какие скучные! Англо-русский словарь и то веселее вслух читать. Там хоть картинки имеются...
Глава 2,
в которой мое настроение ухудшается с каждой секундой
Без десяти шесть папа въехал на своем «фольке» на территорию МГУ. Мы покатили по улице Академика Хохлова, в конце которой высился первый гуманитарный корпус. Я бросила завистливый взгляд на «Кафемакс», куда мы пошли бы с моими друзьями-мангаками после прогулки по Нескучному. Они бы послушались супермастера и приняли мои рисунки, я знаю! А затем мы выпили бы по коктейлю за наши комиксы. А какие в «Кафемаксе» омлеты с сыром, м-м-м! Это вам не мамин супчик.
Я с трудом оторвалась от созерцания стеклянной витрины «Кафемакса» и уставилась на первый гуманитарный. Ну, привет, страшилище тоскливо-фиолетовое.
Кстати, для меня фиолетовый – цвет депрессии.
Здание смотрелось еще более уныло на фоне золотистых кленов и рыжих рябиновых гроздей.
– Не грусти, – утешил меня папа, паркуя машину у заднего входа в первый гуманитарный, – это у тебя от неуверенности в себе. Ты думаешь, что ты не сможешь. А ты начни работать – и все получится. Даже интересно станет.
– Угу, как же.
– Мне было бы интересно, – сказал папа, рассматривая студенток, пробегающих мимо с книгами под мышками.
– Может, ты двинешь вместо меня? Вот твоя Шпигенталь-Розен обрадуется!
– Не дерзи. Мне хорошо быть самим собой.
– Жаль, что мне нельзя быть собой, – прошептала я и выскочила из «фолька».
Нацепила капюшон «кенгурушки» и двинулась по тропинке в обход здания.
– Ты куда? – крикнул мне вслед папа.
– А ты как думаешь?
– А ты не сбежишь?
Я обернулась. Две молоденькие студентки, проходящие мимо папы, захихикали и уставились на его «Фольксваген».
– Как я сбегу? Там же забор!
– Тогда почему не зайти с заднего входа?
– Он закрыт. Ты, видно, давно студентом был, ПАПА!
Студентки перестали хихикать и отошли.
– До встречи дома, ПАПА! Передай МАМЕ спасибо за суп, – продолжала потешаться я.
– Сама передашь. Я тебя подожду в «Кафемаксе». Тамошний омлет, говорят, неплох.
Я воздела руки к небу и побрела ко входу, стараясь надышаться славным осенним запахом свободы. В воздухе ощущалось и что-то еще. Запах костра, вот что. Наверное, жгут кучи листьев за спортивным полем. Я прикрыла глаза и снова глубоко вдохнула. А когда открыла глаза, то подпрыгнула. Впереди шел Прозрачный.
Несколько недель назад у моих комиксов появился виртуальный поклонник. Вместо имени всего одна буква – «Z». Он подверг мои рисунки, выставленные на «Создай_комикс», тщательному разбору, из которого следовало, что мои комиксы гениальны настолько, что хоть сейчас – в печать.
Я вежливо поблагодарила, но особого внимания на поклонника не обратила. До тех пор, пока друзья не обозвали меня предательницей за американские мотивы. Меня осудили, кроме этого виртуального поклонника. Z по-прежнему разбирал мои комиксы и находил в них все больше и больше достоинств.
Устав от перебранки с друзьями, я согласилась на встречу с Z. Мне хотелось подпитаться энергией его комплиментов, почувствовать уверенность в том, что я делаю. Встречу назначили у МГУ, в котором учился мой поклонник.
Я уточнила у Z по аське: «Ты высокий?»
«Выше тебя», – уверенно заявил он. На встречу я не шла – летела. Одна из моих основных проблем с мальчишками в том, что я выше любого сверстника на голову.
Это было мое первое свидание по Интернету. Оно же – последнее.
Парень, скрывавшийся под ником Z, испугал меня до смерти. Страшно худой, будто после жуткой болезни, он подлетел ко мне у входа в гуманитарный корпус и протянул длинную костлявую руку, торчащую из рукава черного балахона, похожего на кимоно.
Другой рукой он отбросил с головы капюшон. У меня перехватило дыхание при взгляде на его узкое бледное лицо с острым носом и огромными прозрачно-голубыми глазами.
Ветер растрепал его светлые волосы. Тонкие губы скривило подобие улыбки. Мое сердце подпрыгнуло. Мне показалось, что сейчас он приблизится и поглотит меня своими глазами-озерами. Он действительно оказался высоким. Высоким вороньим пугалом.
– Я вижу твою судьбу, – прошептал он и дотронулся до моего лба.
Страх пронзил меня от макушки до пяток. Я бросилась бежать.
– Скоро тебе потребуется моя помощь! – донесся до меня его глухой подвывающий голос.
Я не видела Прозрачного несколько месяцев. Во всех социальных сетях сразу занесла в черный список. И вот – пожалуйста. Ветер несет мне его навстречу. У меня закололо в ладонях от ужаса. Я быстро осмотрелась. Спрятаться негде – деревья слишком редкие, а за ними – действительно забор. За корпусом меня ждет папа.
Что ж, выхода нет. У меня есть одно странное умение, самое время его использовать.
Я поспешила к бассейну, установленному перед корпусом. Он был пуст, воду уже слили. Осталась только грязная лужица. Сколько тут глубины, метра два с половиной?
Я спрыгнула. Грязь полетела во все стороны. Жалко кеды и джинсы. Но умение проверено – все действует.
Я научилась этому в Америке у одного уличного танцора, выплясывающего на дорожке Центрального парка. Он показал мне, как прыгать с высоты и не отбить пяток. Мой личный рекорд – три с половиной метра. Хотя танцор утверждал, что можно прыгать и с пяти. Главное – правильно сгруппироваться. Большой высоты все-таки побаиваюсь.
Зато сейчас я спрыгнула очень удачно. В бассейне пережду, пока пройдет Прозрачный. Правда, я опоздаю на занятия, но лучше выслушать выговор Анны Семеновны, чем очередное прорицание (или проклятие?) Прозрачного.
Наконец, по моим прикидкам, это пугало должно было пройти. Я взялась за лестницу и вдруг, к своему ужасу, обнаружила, что она сломана! Перекладины треснули и отошли от основной части. Ох! Что мне делать?! Прыгать-то я умею, а вот вылезать... Придется звонить папе и терпеть позорный подъем с папиной помощью. Если рядом опять окажутся какие-нибудь студентки – засмеют. Я достала мобильный. Связь не работала.
– Помочь? – послышался тихий голос сверху.
Я подняла глаза. На краю бассейна лежал Прозрачный и протягивал мне худую руку. Я нервно хихикнула:
– Ты? Да ты такой легкий. Я тебя утяну вниз.
Его рука не дрогнула. Я вздохнула и подпрыгнула. Ухватилась за его руку. Ледяная, как лестница, по которой я собиралась взобраться. Странно, но он вытянул меня одним махом. Ничего себе силач. Я встала, попыталась отряхнуть джинсы. Бесполезно. Он тоже поднялся, легко, как бумажный человечек-оригами. Стараясь не смотреть в его прозрачные глаза-озера, я открыла рот, чтобы поблагодарить.
– Бойся двуличных людей, – перебил он меня, снова прикоснувшись к моему лбу.
– Псих! – вырвалось у меня вместо благодарности.
Я развернулась и помчалась к корпусу. Это все из-за папы! Если бы он не настаивал на подготовительных занятиях по фонетике, я никогда бы больше не встретила это чудовище.
А знал бы папа, какое унижение ждет меня в корпусе. Папе никогда не приходилось иметь дело с рыжим охранником. Я всегда попадаю в его смену. Вместо того чтобы просто спросить, куда я иду, и записать данные моего паспорта, этот молодчик всегда издевается надо мной.
– Ты еще не студентка? Абитуриентка? А почему? Вроде немаленькая уже. Какой у тебя рост? Метра два небось?
Я его ненавижу. Но что я могу ему ответить?! К тому же вдруг он не пустит меня на занятия, если я скажу что-то в ответ.
В расстроенных чувствах я вошла в гардеробную и закашлялась от густого запаха хлорки.
