бы не магия Ланы, бедных девчонок, дрожавших под ее щитом, при приближении рати ветром бы просто сдуло. Неужели какая беда стряслась?
Внезапно один из ящеров, видимо, совсем ослабев от потери крови, начал резко терять высоту.
Хотя в истинном обличии все раны быстрее заживали, некоторых бойцов, получивших в бою особенно тяжелые увечья и неспособных уже магией управлять, приходилось нести, словно простых смертных или пленников, в специально заготовленных на такой случай сетках на спине. Лана не видела в этом ничего зазорного, но некоторые воины-сородичи мыслили иначе, считая возвращение домой в сетке смерти подобным.
— Упадет, разобьется! — испуганно заверещала Бусинка.
Другие девчонки завороженно глянули в небо. Лана же послала братьям зов. Спросила, не нужна ли помощь. Поскольку челюсти ящеров, как и клювы лебедок, в которых умели обращаться русалки, были плохо приспособлены для звуков членораздельной речи, в истинном обличии жители Змейгорода общались с помощью обмена мыслями.
«Ты вовремя оказалась на нашем пути, сестра, — пришел ответ. — до Змей-города брату уже недотянуть»
Лана узнала Горыныча, увидела наводняющую ужас на робких смертных фигуру трехголового змея, подхватившего обратившегося при падении в человеческий облик брата Велибора. Вместе с ними на посадку зашел еще один крупный ящер, чья чешуя на солнце отливала ярой медью. Остальные братья, взяв круто к Полуночи, обогнули посад и град, чтобы приземлиться на давно обжитом, выглаженным магией до блеска, защищенном от ветров плато в горах рядом с городом.
Глава 2. Долг целительницы
Лана за движением войска уже не наблюдала, все свои усилия сосредоточив на раненом. Русалок не просто так матушка Сыра Земля помимо способности управлять орошающими всходы благодатными дождями, наделила исцеляющей силой. Еще до того, как Горыныч приземлился, Лана послала заряд магии, поддерживающий в Велиборе жизнь, мысленным взором ощупывая раны. Как этот гордец столько времени продержался в воздухе?
Увечья, нанесенные пропитанным скверной оружием Ледяных островов, даже магией русалок тяжело вылечить. А затянуть во время перелета, на который и без того тратятся колоссальные силы, и вовсе невозможно. Не просто так ящеры, вернувшись из похода, случается, сутками отсыпаются и отдыхают, а на пирах способны даже в человеческом обличии в одиночку съесть запасы, которых хватило бы, чтобы прокормить зимой целую деревню.
Едва Горыныч и оставшийся с ним товарищ приземлились, Лана побежала им навстречу. Обладатель медной чешуи обратился в человеческий облик раньше, чтобы принять раненого и теперь нес его на руках. Лана только поразилась его силе. Велибор и в истинном обличии, и в человеческом образе слыл настоящим богатырем и весил немало. А магией его товарищ, оказавшийся обладателем медного цвета волос, сейчас не пользовался.
Впрочем, он тоже выглядел отнюдь не заморышем. Кольчуга и надетый на этот раз вниз двойной поддоспешник подчеркивали опасную мощь крепкой, высокой фигуры. При этом выглядел он очень ладно, двигался мягко и упруго, а синие глаза под каштановыми бровями смотрели дерзко и с явным интересом. Бедная Лана, поймав его взгляд, едва не разорвала установленную с немалым трудом связь с раненым.
С этим ящером за то недолгое время, пока жила в Змейгороде, она познакомиться не успела и при возможности, пожалуй, обошла бы его стороной, поскольку будил он в ней совсем не приличествующие молодой незамужней деве мысли. Особенно сейчас, когда от нее требовалась полная концентрация сил.
— Ну что там, Яромир, как он? — взволнованно спросил запыхавшийся Горыныч.
Этот против своего обыкновения на девок сейчас не смотрел, полностью поглощенный состоянием брата.
— Вроде жив, но в сознание не приходит, — отозвался Яромир, укладывая Велибора на ложе, которое посадские девчонки под командованием сообразительной Гордеи соорудили из вязанок хвороста, накрытых меховыми плащами. — Да ты не у меня, у нее спрашивай, — указал он на Лану, снова смерив ее недвусмысленным взглядом, точно застал у проруби после бани.
Впрочем, красивое молодое, как у большинства потомков бессмертных лицо, выражало искреннее участие к судьбе товарища, а между густыми бровями залегла складка озабоченности. Вот же взялся настырный на ее бедную голову. Нарочно он, что ли? Не понимает, что мешает лечьбе?
Лана, конечно, знала, что стыдиться ей нечего. Все дочери Водяного даже среди русалок-лебедушек славились статью и красотой, и Лану батюшка Велес тоже не обделил, не обидел. Росту она выдалась не очень высокого, но статью и плавностью движений внимание не только смертных привлекала. Коса долгая, ровная, цветом, как липовый мед. По этой косе родители и названии ее Русланой — светловолосой, или просто Ланой. Кожа белая, тонкая, чистая, румянец на щеках, разгоравшийся сейчас помимо ее воли ярче и ярче. Ясные очи обычно кроткие, окруженные бахромой длинных, пушистых ресниц. Да только сейчас готовые метать молнии в ответ на дерзкие взгляды Яромира. Даже Горыныч, по поводу любви которого к женской породе батюшка с матушкой не раз предостерегали, не позволял себе такого!
Лана постаралась сосредоточиться, чтобы, хотя бы временно затворив кровь, отогнать от раненого Незваную гостью. Пока получалось не очень. Велибор лежал на жестком волчьем плаще с лицом казавшемся на фоне черных волос и бороды белее снега. Сердце в иссеченной вражьим оружием груди билось все медленнее. Древняя магия вместе с кровью неотвратимо покидала тело ящера.
— Ну что там? Не получается? — изнывал рядом бедный Горыныч.
— В раны слишком глубоко проникла скверна, — пояснила Лана. — Да и сил он в полете потерял больше, чем хотелось бы. Как только сердце не остановилось.
Быстроногая Дубрава помчалась к посаду за помощью, хотя в Змейгороде уже заметили происшествие и выслали навстречу дровни. Но сейчас Велибор больше всего нуждался в исцеляющей магии сестер-русалок. И желательно не одной, а сразу всех. Но пока Лане приходилось справляться как-то самой, и она чувствовала, что ее сил не хватает. И почему такая напасть случилась зимой, когда вся добрая магия, кроме подземной и огненной, слабеет?
— Может быть пламенем прижечь? — простонал над ухом Горыныч.
Такой же могучий, как брат, тоже черноволосый, но рыжебородый, он сейчас выглядел испуганным мальчишкой.
— Уже прижигали, не помогло. — мрачно напомнил Яромир, который тоже видел, что старания русалки пока к улучшению не приводят.
— Говорил я ему, не трать силы, ты до Змейгорода не дотянешь! — едва ли не плакал навзрыд Горыныч.
— Почти дотянул, — напомнил Яромир, помогая Лане, которая решила хотя бы попытаться очистить и вновь перевязать гноящиеся раны приподнимать и поворачивать Велибора, вместе с Горыныч согревая брата огненной магией.
Тепло для души, которая сомневается, стоит ли ей оставаться в отравленном скверной истерзанном теле, не самая плохая приманка. Но для исцеления огненная магия годится только
