Распахнутая пасть надвинулась совсем близко.
«Никто не знает, как пахнет у змеи изо рта – ни на кого она вот так не дышала! – мелькнуло в голове. – И не узнает никогда – потому что меня сейчас съедят!»
Рядом на стене что-то блеснуло. Андрей потянулся свободной рукой и дернул.
– Кхав-ша! – распахнутая пасть ринулась прямо на парня.
Андрей ударил! Покрытый ядом двузубый гребень вонзился в раздвоенный язык змеи, пришпилив его к нижней челюсти.
Открытая пасть застыла у самого его лица – Андрею казалось, что он может заглянуть в длинный, как тоннель, пищевод кобры. Змея судорожно выгнулась и забилась в конвульсиях. Оплетающие Андрея кольца сжали его так, что у него ребра сомкнулись. Громадное чешуйчатое тело отчаянно дергалось. Андрей рухнул на пол. Вздымающиеся вокруг кольца толщиной с автомобильные шины навалились сверху, вдавливая его в покрытый липкой кровью линолеум. Его молотило в объятиях извивающейся змеи, как в миксере, от страшного удара об пол перехватило дух, мальчишка глухо захрипел, чувствуя, как ускользает сознание…
Ему показалось вдруг, что из разбитого монитора на него смотрит кто-то – незнакомое лицо, совсем не похожее на плоские морды змей-китаянок. Лицо дробилось в осколках темного стекла, но можно было разглядеть, что на нем написано безграничное изумление и даже… страх.
– Хорошо, что мы в его мобиле ваш телефон нашли, – послышался отдаленный голос, – вы только не волнуйтесь, все страшное уже позади. – Дверь палаты распахнулась…
– Андрей! – от страшного крика, казалось, содрогнулась не только палата, но и вся больница.
Громко затопали ботинки, и кто-то изо всей силы врезался в бьющееся на полу тело гигантской змеи. Андрей почувствовал, как стиснувшее грудь чешуйчатое кольцо тянут и дергают, как чья-то рука пытается просунуться под оплетающее его тело змеи.
– Андрей, Андрей, Андрей! – выкрикивал знакомый голос, потом послышались звуки ударов – кто-то бил по кобре, слабо, нечувствительно, чешуйчатые кольца не ослабили захват…
Кобра дернулась еще раз. Изогнулась, опираясь на голову и кончик хвоста. Аркой поднялась над больничной палатой – завернутый в ее кольца Андрей взмыл к самому потолку, ткнулся лицом в подтеки на старой штукатурке.
– А-андре-ей!
Кобра грянулась о пол. Чешуйчатое тело свилось тугим штопором… и разжалось, бессильно вытянувшись вдоль всей палаты. Гигантская голова рухнула на тумбочку, с грохотом опрокинула ее и замерла.
Заходясь удушливым кашлем, Андрей вывалился из переплетений змеиного тела и скорчился на измазанном полу.
– Андрей! – высокий седоватый мужчина упал рядом с ним на колени, обхватил за плечи.
– Папа… Папа… – прохрипел Андрей, поднимая на него бессмысленный взгляд. – Я убил ее, папа! Я… Я… – И он повис на руках отца.
Тот вскинул безумные глаза на стоящего рядом врача:
– Это… Это что? Это… как? Что такое?
Врач обвел палату не менее безумным взглядом – повсюду, как застывшие морские волны, вздымались чешуйчатые кольца гигантской змеи!
– Я не знаю! Не знаю! Может… Может, она вместе со «Скорой» проскользнула… Пробралась…
– Такая? – тыча пальцем в огромную тушу, выкрикнул Андреев отец.
– Не знаю я! – заходясь в истерике, заорал врач.
– Немедленно, сейчас! Я забираю сына! Скорей в мою машину! Все, что надо, лечение, капельницы – дома! Я вам заплачу… – и подхватив бесчувственного сына под мышки, отец волоком потащил его к дверям.
– Не надо платить… я и так… и так… – в ужасе косясь на мертвую змею, забормотал врач, хватая Андрея за щиколотки.
Вдвоем они выволокли парня в коридор и, даже не вспомнив о стоящей у двери больничной каталке, рысью рванули к лифту.
* * *
Уверенно лавируя в запутанных коридорах больницы, Ирка бежала к палате реанимации. Еще бы не уверенно! В который раз она уже здесь! Сперва Богдан, потерявший свое тело, когда его второе «я» – здухач, воин сновидений – сцепился с прущей на мир нечистью. Потом ро́бленная ведьма Марина, которую пырнули ножом лишь для того, чтоб добраться до Ирки… И… Айт! Великий Дракон Вод, выдернутый сюда Иркиным случайным заклятием, – его она тоже нашла здесь, обожженного и полумертвого. Айта, который теперь, кажется, вернулся… чтобы убить Андрея! Но за что, за что? Неужели и вправду – из-за нее?
Всхлипывая, Ирка мчалась через ступеньку. Легко и бесшумно, словно спрятанные под куртками доспехи ничего не весили, «близнецы» неслись по обе стороны от нее. Они пробежали по странно пустому коридору реанимации – выглянувшая из палаты молоденькая медсестричка сдавленно ойкнула и торопливо захлопнула дверь. Ирка бросилась к нужной палате… дверь не открывалась. Отстранившие Ирку «близнецы» навалились разом – что-то тяжелое с липким чавканьем обвалилось по ту сторону двери, и она распахнулась.
– Ой! – только и смогла выдохнуть Ирка, замирая на пороге.
Огромное змеиное тело кольцом свивалось у порога, тянулось вдоль окна, складывалось пополам и обвивалось вокруг перевернутой больничной кровати. Массивная голова покоилась на раздавленной тумбочке – мертвые провалы глаз, казалось, уставились прямо на Ирку, а изо рта что-то торчало. Ирка уставилась на громадную голову озадаченно – у этой змеи было железное жало? И она сама, как в анекдоте, насквозь прокусила себе нижнюю челюсть? Такая вот неуклюжая змеюка – большая, но тупая…
– А Андрей? Андрей где? – оглядываясь по сторонам, испуганно пробормотала Ирка и с сомнением поглядела на змею. Неужели… проглотила? Может, он там, внутри, еще живой? Может, его еще достать можно, как бабушку из Красной Шапочки? То есть бабушку, конечно, доставали из волка… Мысли бешено кружились, отдавая психозом…
Один из «близнецов» ткнул пальцем в стекло. Неловко переступая через изгибы мертвой змеи, Ирка добралась до окна – и вздохнула. Внизу Андрея грузили на заднее сиденье машины!
– Я этого дядьку знаю! Это Андреев папа, он как-то в школу приходил! – чувствуя, что язык заплетается от облегчения, пролепетала она. Обошлось! Она радостно повернулась к «близнецам»…
Заполнившая чуть ли не всю палату гигантская змеюка стремительно уменьшалась. Непомерной длины хвост сматывался – как леска на катушку спиннинга, гигантская голова усыхала. Мгновение, и на полу вытянулась обыкновенная мертвая кобра – тоже мерзость, конечно, но хоть нормальных размеров!
Один из «близнецов» наклонился, поднял мертвую змею за хвост – и хладнокровно затолкал в карман куртки. Как подобранную на полу веревочку! Сглатывая тошноту, Ирка торопливо отвела глаза. «Близнецы» дружно мотнули головами в сторону двери. Невольно перенимая их безмолвное общение, Ирка кивнула в ответ – да, здесь им больше делать нечего – и, обхватив себя руками за плечи, направилась к выходу. Нет, все-таки нашепчет она себе теплый воздух – хотя лучше бы нашептать оставшуюся у Андрея куртку!
Внизу, у машины, врач помог умостить полуживого Андрея на заднем сиденье.
– Погодите! Погодите минуточку… – он ухватил отца мальчишки за рукав. – Сейчас вещи мальчика принесут!
– Да плевать… – начал тот.
– Нет-нет, как можно, вот уже несут!
Подбежала медсестра, растерянно глядя то на врача, то на отца Андрея, протянула скатку из куртки и джинсов и еще плотно набитый пакет.
– Это не наше… – заглядывая в пакет, пробормотал отец – лежащей внутри светлой курточки он раньше вроде не видел. Да она девчоночья!
– Ваша-ваша! – сказал врач. – С мальчиком «Скорая» привезла!
Отец Андрея пожал плечами – в конце концов, ему все равно, лишь бы увезти сына отсюда! Если вещи окажутся чужими, обратно привезет… И он кинул пакет за спину, в проход между сиденьями.
Что-то тихо брякнуло внутри, и длинная сверкающая цепочка перевесилась через край пакета, но обращать на это внимания было некому.
Болезненно кривя губы, доктор стоял на тротуаре, глядя машине вслед. Что это было-то? Тварь в палате – на самом деле или он сошел с ума?
За спиной у доктора раздалось пронзительное ржание. Распугивая выбравшихся на прогулку пациентов, через больничный двор пронесся здоровенный гнедой конь. Просвистел мимо в роскошном галопе, слишком стремительном для такого тяжеловоза, края кольчужной попоны разметались, как крылья, и доктор успел разглядеть притороченный к седлу меч. Наметом конь унесся по улице и скрылся за поворотом.
Доктор глубоко втянул воздух – и направился прямиком в неврологическое отделение, к своему бывшему однокурснику, тихо молясь про себя, чтоб дело ограничилось больничным на пару дней и успокоительным на ночь.
9. Всеобщая любимица Дина
– Никого, – буркнула Танька, бросаясь в заскрипевшее кресло.
– Шо, зовсим никого? – уныло спросил дядька Мыкола, с тоской вглядываясь ей в лицо.
Танька нехорошо скривила губы – явно собралась сказать какую-то гадость…
– Не надо, Тань, – тихо попросила Ирка, не поднимая головы от учебника.
