выскакивала из автобуса. Подождал, пока она войдет в здание, затем взбежал по лестнице поймать ее, как только выйдет из лифта.
– Билл! Господи, ты меня напугал. Ты рано, – сказала она.
Он пожал плечами.
– На работе делать нечего, – сказал он.
Она дала ему свой ключ, чтобы открыл дверь. Он глянул на дверь через площадку и только после зашел следом за нею.
– Давай ляжем, – сказал он.
– Сейчас? – Она рассмеялась. – Что это в тебя вселилось?
– Ничего. Снимай платье. – Он неуклюже схватил ее, и она сказала:
– Боже правый, Билл.
Он расстегнул на ней ремешок.
Позже они послали за китайской едой, а когда ту принесли, поели жадно, ни о чем не разговаривая, и слушали пластинки.
– Давай не забудем накормить Киску, – сказала она.
– Я только об этом подумал, – сказал он. – Схожу прямо сейчас.
Для кошки он выбрал банку со вкусом рыбы, затем наполнил кувшин и отправился поливать. Когда вернулся в кухню, кошка скреблась у себя в лотке. Пристально посмотрела на него, а потом отвернулась к помету. Он открыл все шкафы и осмотрел консервы, крупы, упаковки с едой, бокалы для коктейлей и вина, фарфор, кастрюльки и сковородки. Открыл холодильник. Понюхал сельдерей, дважды откусил от чеддера и пожевал яблоко, заходя в спальню. Кровать в ней казалась огромной, до пола спускалось пушистое белое покрывало. Он вытащил ящичек прикроватной тумбочки, нашел полупустую пачку сигарет и сунул ее себе в карман. После этого шагнул к чулану и открывал его, когда в переднюю дверь постучали.
По дороге он заглянул в ванную и спустил воду.
– Что ты так долго? – спросила Арлин. – Ты здесь уже больше часа.
– Неужели? – сказал он.
– Да, больше, – сказала она.
– Мне в туалет нужно было, – сказал он.
– У тебя свой есть, – сказала она.
– Мне нужно было срочно, – сказал он.
Тем вечером они снова любили друг дружку.
Наутро он попросил Арлин позвонить и его отпросить. Сам принял душ, оделся и приготовил легкий завтрак. Попробовал начать книжку. Вышел погулять, и ему стало лучше. Но немного погодя, не вынимая рук из карманов, вернулся к дому. Остановился у двери Стоунов – не слышно ли, как там кошка. После чего открыл собственную дверь и пошел на кухню за ключом.
Внутри казалось прохладнее, чем у него в квартире, да и темнее. Интересно, подумал он, не зависит ли температура воздуха от растений. Выглянул в окно, а потом медленно обошел все комнаты, раздумывая обо всем, что попадалось на глаза, тщательно, один предмет за другим. Он видел пепельницы, мебель, кухонную утварь, часы. Он видел всё. Наконец зашел в спальню, и у его ног возникла кошка. Он разок ее погладил, внес в ванную и захлопнул дверь.
Лег на кровать и уставился в потолок. Полежал немного с закрытыми глазами, а потом сунул руку себе под ремень. Он попробовал вспомнить, какой сегодня день. Попробовал вспомнить, когда должны вернуться Стоуны, а потом задался вопросом, вернутся ли они вообще. Он не помнил ни лиц их, ни как они разговаривали и одевались. Вздохнул и с трудом скатился с кровати, а там оперся о комод и посмотрел на себя в зеркало.
Он открыл чулан и выбрал гавайскую рубашку. Порылся, пока не нашел бермуды – аккуратно выглаженные, они висели поверх пары коричневых саржевых брюк. Свою одежду он с себя сбросил и влез в шорты и рубашку. Снова посмотрелся в зеркало. Вышел в гостиную и налил себе выпить, и по пути обратно в спальню прихлебывал из стакана. Надел синюю рубашку, темный костюм, сине-белый галстук, черные броги. Стакан опустел, и он сходил за добавкой.
Снова в спальне посидел в кресле, скрестил ноги и улыбнулся, наблюдая себя в зеркале. Дважды прозвонил телефон и смолк. Он допил и снял костюм. Пошарил в верхних ящиках, пока не нашел трусики и бюстгальтер. Трусики натянул на себя, застегнул бюстгальтер, затем поискал в чулане наряд. Надел юбку в белую и черную клетку и попробовал затянуть на ней молнию. Натянул винного цвета блузку, которая застегивалась спереди. Задумался над туфлями, но понял, что на него на налезут. Долго выглядывал в окно гостиной из-за шторы. Потом вернулся в спальню и все убрал.
Есть ему не хотелось. Да и она ела немного. Они робко глянули друг на дружку и улыбнулись. Она встала из-за стола и убедилась, что ключ на полке, а потом быстро убрала со стола.
Он стоял в дверях кухни и курил сигарету – и смотрел, как она берет ключ.
– Устраивайся поудобнее, а я пока схожу через площадку, – сказала она. – Почитай газету или что-нибудь. – Она стиснула ключ в пальцах. Он, сказала, выглядит уставшим.
Он попробовал сосредоточиться на новостях. Почитал газету и включил телевизор. Наконец перешел площадку. Дверь была заперта.
– Это я. Ты еще там, милая?
Немного погодя защелка отодвинулась, Арлин вышла наружу и захлопнула дверь.
– Меня так долго не было? – спросила она.
– Ну да, – ответил он.
– Разве? – сказала она. – Наверное, с Киской заигралась.
Он вгляделся в нее, а она отвернулась, рука все еще на дверной ручке.
– Чудно́ это, – сказала она. – Знаешь… вот так заходить к кому-то.
Он кивнул, снял ее руку с дверной ручки и повел к их двери. Впустил их к ним в квартиру.
– И впрямь чудно́, – сказал он.
Он заметил белый пух, налипший ей на спину свитера, и щеки у нее порозовели. Принялся целовать ее в затылок и волосы, и она повернулась и тоже поцеловала его.
– Ох черт, – сказала она. – Черт, черт, – нараспев повторила она, по-девчоночьи хлопнув в ладоши. – Только что вспомнила. Я ей-же-ей забыла сделать то, зачем туда ходила. Не покормила Киску и ничего не полила. – Посмотрела на него. – Глупо же, правда?
– Не думаю, – ответил он. – Сейчас захвачу сигареты и схожу туда с тобой.
Она подождала, пока он не закрыл и не запер их дверь, а потом взяла его за руку, за мышцу, и сказала:
– Наверное, стоит тебе сказать. Я нашла кое-какие картинки.
Он остановился посреди площадки.
– Что за картинки?
– Сам посмотришь, – ответила она, не отводя от него взгляд.
– Поди ж ты. – Он ухмыльнулся. – Где?
– В выдвижном ящике, – сказала она.
– Поди ж ты, – повторил он.
И затем она произнесла:
– Возможно, они и не вернутся, – и тут же сама изумилась своим словам.
– Может статься, – сказал он. – Все что угодно может статься.
– А может, вернутся и… – но не договорила.
Весь короткий путь по площадке они держались за руки, а когда он заговорил, она едва расслышала.
– Ключ, – сказал он. – Дай мне.
– Что? – спросила она. Она не сводила глаз с двери.
– Ключ, – повторил он. – Он же у тебя.
– Боже мой, – проговорила она. – Ключ я оставила внутри.
Он подергал за ручку. Заперто. Затем ручку попробовала она. Та не поворачивалась. Губы у Арлин приоткрылись, а дышала она жестко, выжидающе. Он развел руки, и она к нему приникла.
– Не волнуйся, – произнес он ей
