боялся я ее и потому с возрастом перестал заботиться об оценках, я уже знал, что мама решит эту проблему и покажет отцу то, что он хочет увидеть.
Вместо учебы меня интересовали люди, нравилось знакомиться и узнавать, как они живут. В моем дворе было не так много людей, но все они были до дотошного правильными, такие же как моя семья. После встречи с Маленьким императором мне захотелось видеть иное. Другой мир мне открыл мальчик с соседнего подъезда.
Впервые я его увидел в нашем дворе, холодным ноябрьским утром, когда мама отправила в магазин за хлебом. Он стоял на улице в одной майке и наспех одетыми на выворот брюках. Он пинал своей тощей ножкой кирпичи, лежавшие около подъезда. Его обувь была старенькой и потертой, где-то уже отклеилась. Я как заворожённый смотрел за этой картиной: он продолжал пинать несчастный кирпич, а его обувь все больше и больше отклеивалась после каждого удара.
Я понятия не имел, как реагировать, но я чувствовал, что он это делал потому, что не знал, что именно нужно делать. Я завис вместе с ним, эти действия ввели меня в некий транс. Удар, второй, третий …он не видел меня, а я не видел ничего кроме ударов его ножек. И так продолжалось несколько минут. Подул сильный ветер, который потревожил его ритуал, внезапный холод отвлек его, и он заметил меня. Мне стало неловко, будто я следил за чем-то запретным, увидел, что не должен был.
Только отвлекшись от его взгляда, я заметил, как он тихо дрожал, холод был пронизывающий, а он в одной майке, будто сбежал в том, что было из дома. Его лицо на долгие годы стало олицетворением человеческой несправедливости. У него был жалкий вид, мне хотелось его согреть и накормить. Кисти рук у него были в синяках. Сухие, треснувшие губы, судя по внешнему виду он не купался недели три, сальные волосы и глубокие, полные недопонимания от происходящего, темные как бусинки глаза. Не отводя от него взгляда, я молча прошел мимо него в магазин.
После этого я долго не видел мальчика. Я по-взрослому избегал встречи с ним, хотя вообще не был уверен, увижу ли когда-нибудь еще. Как ненормальный залетал и вылетал из подъезда, представляя, что проскочу и не увижу в этот раз, что не должен был.
С той встречи прошло две недели. И я уже не надеялся увидеть мальчика в стареньких ботинках. Но в один день, возвращаясь домой из школы, я увидел его в дверях моего подъезда. Он стоял, опустив голову, словно задумался о чем-то. Я медленно подходил к подъезду, боясь, что он ждет именно меня. Несмотря на мои старания он заметил, как я крадусь. Я стоял, не двигаясь в паре метрах от него.
– Привет, а я тебя ждал, – выпалил он. Эта встреча и его слова мне не казались чем-то неожиданным, напротив, это было делом времени. Но я не подумал, как себя буду вести в таком случае.
– Привет
– Меня зовут Кирилл, а тебя как?
– Артур
– Я с соседнего двора, ну прям очень с соседнего. Ты видел меня несколько дней назад. Помнишь?
– Да, помню. Ты ко мне пришел?
– Да, в моем дворе скучно, давай поиграем вместе.
– Я только со школы. Сейчас закину сумку домой и постараюсь выбраться.
– Хорошо, буду тебя ждать внизу. У тебя мячик есть? Погонять.
– Да.
Я поднимался домой и молил невидимые силы, чтобы отца не было дома. Иногда он возвращался домой с работы раньше прежнего и тогда мои планы погулять во дворе накрывались и приходилось сидеть за уроками.
Одна, вторая, третья ступенька. Быстренько постучал. Послышалось шуршание тапочек мамы.
«Хоть бы папы не было, хоть бы его не было дома!» – продолжал молиться секунды до того, как откроется дверь.
Дверь открылась, и я резко забежал в дом, мимо мамы прямиком к кабинету отца, дверь была закрыта. Значит не пришел. Ура!
– Мама, я щас переоденусь и пойду. Во дворе мальчик меня ждет с мячом, – впопыхах переодеваясь, предупреждал я ее.
– Что за мальчик? Покушай хоть, со школы же. Голодный, наверное, – ходила мама за мной, пытаясь отговорить.
– Нее, мама, не голодный. Честно. Там ждут, спешу, – продолжал я в поисках мячика.
Она исчезла в дверях кухни, найдя мяч, я побежал обуваться. Мама выбежала из кухни с небольшой бумажкой, а внутри был бутерброд – хлеб с колбаской.
– На, поешь по дорожке, раз такой занятой.
– Мама, сделай и моему товарищу тоже, не могу же я один есть, –скомандовал я, недавно отказавшийся от еды.
Она смотрела на меня несколько секунд. Взгляда я не понял. Потом пошла за вторым бутербродом.
– Вот, на. Приятного аппетита. Далеко от дома не отходи.
– Да мы здесь во дворе будем.
Кирилла, так звали моего нового знакомого, очень удивило, что я вышел к нему с перекусом для него. Мы сели на скамейку и съели бутерброды в два укуса.
– Какая вкусная колбаса, никогда такую не пробовал.
– А какую ты пробовал?
– У нас колбаса редко дома бывает, а та, что бывает на вкус не такая.
– Скажи маме, чтобы покупала такую.
– Эта колбаса, наверное, дорогая, мама говорит, что у нас денег немного.
Не знаю почему, но в тот момент мне хотелось перевести разговор на другую тему. Кирилл будто открывал дверь в комнату, о которой я не хочу знать.
– Закончил? Пойдем поиграем. А то скоро папа вернется.
– Твой папа строгий?
– Не любит, когда я занимаюсь не учебой.
В тот день мы с Кириллом играли во дворе допоздна. Отца, на мою удачу, задержали на работе, а мама не спешила звать домой, когда отца не было дома, она была хорошей мамой. Наверняка хотела, чтобы я вдоволь наигрался. Это было впервые, когда я почувствовал в себе дикую свободу, опьяняющее чувство. В тот момент, мне казалось, что я был лучше маленького японского императора. В свои девять лет я впервые сделал так, как сам захотел. Играл на улице до полдесятого вечера, забыв про уроки, про маму, про страх перед отцом. Мне нравилось это чувство.
Я успел вернуться домой за полчаса до отца, мама пообещала, что это останется нашим с ней секретом. У меня впервые был поздний ужин.
– Мама, а деньги очень важны?
– Да, они важны, но они не самое главное в жизни.
– Кирилл, сказал, что он никогда не ел колбасу, как у нас. Сказал, что она, наверное, дорогая и что его мама не сможет купить такую.
– Мир людей
