не знала, что решить.
— Не уходите, — настаивал он. — Встретимся в красной гостиной.
Она кивнула, повернулась и затерялась в толпе, наполнявшей лабиринт комнат на пути к месту встречи. Он следовал за ней вдалеке, соблюдая приличия, нарочито останавливаясь по дороге для разговоров.
Ей был брошен вызов, но и кроме этого, у Исабель была важная причина согласиться на эту встречу. Она не сомневалась, что капитан Кастро может если не одолеть её трудности, то хотя бы подсказать, как решить некоторые из этих проблем. Притом она не считала его бескорыстным. Он положил глаз на «Сан-Херонимо», и она это знала. Но жизнь, бившая ключом в Эрнандо, заражала, энергия передавалась другим; обменявшись с ним мыслями, она прояснит свои собственные. Мнение человека, которого, несмотря на молодость, высшие чиновники Филиппин уважали за проницательность суждений и сноровку в делах, могло быть только полезно.
Так Исабель себя оправдывала за эту компрометирующую встречу наедине.
Она ждала его, как обычно, не садясь, в углу гостиной. Что его так долго нет? До неё вдруг дошло, как сильно она его ждёт. Как надеется на эту встречу. Исабель нетерпеливо погладила гигантские орхидеи, что росли в горшках с влажной землёй — могучей, плодородной землёй Манилы.
За спиной она услышала его шаги.
— У вас очень встревоженный вид, — заметил он. — Что-то случилось?
— Ничего.
Она от него ускользала.
Он рассчитывал, что дама доверится ему, — она же, напротив, отвергала проявленную им симпатию и участие.
— Ничего? Помилуйте, я никогда ещё не видел вас такой грустной!
— Ничего интересного для вас.
— Напрасно вы так говорите. Всё, что касается вас, меня занимает.
Она склонила голову и молчала.
— Вы же знаете, что я вас люблю до безумия?
Она избегала его взгляда. Всей душой она стремилась не показать ему своего смятения.
Он серьёзно повторил:
— Я безумно люблю вас, донья Исабель!
Она упрямо молчала.
— Ведь вы это знаете, правда?
Ни слова.
— Признайтесь, что и вы меня немного любите.
Он, наконец, принудил её ответить.
— Этого не может быть, — прошептала она.
— Вы сможете мне когда-нибудь это сказать?
— Дайте мне время, дон Эрнандо.
— Да у вас целая вечность впереди, если за тем только дело! — страстно воскликнул он. — Разве я не сказал ещё в самый первый вечер, что буду ждать?
Она вздохнула. Он порывисто сжал ей руку:
— Всё будет хорошо.
И на сей раз перед алчущим взглядом Эрнандо что-то в ней подалось.
— Оставьте меня, сделайте милость!
Она умоляла чуть не со слезами. Он наклонился, чтобы прикоснуться к ней, сдержался, поклонился и вышел.
Она слышала, как затихают его шаги в анфиладе.
Ею овладела сильнейшая усталость. Такая, какая бывает, когда одолеешь опасность, отгонишь кошмар... Желание и страх боролись в её душе. И бой получался таким, что теперь она стала сама себе чужой.
Начиная с первого бала, когда Исабель увидала в глазах Эрнандо, как она жива и очаровательна, она его отличила.
С течением дней до неё с избытком доходили слухи о его отваге. Она знала, как он убегал из китайских карцеров и португальских тюрем. Знала о его мечтах завоевать Азию, заполучить Сиам и Камбоджу. И имела полное представление о его репутации моряка.
Столько планов роилось в голове Эрнандо! Она любила его энтузиазм, который и её полнил надеждой и какой-то особой радостью. Смех его долго отдавался в ней после того, как они расстались. И голос также всё звучал в ушах — тёплый, чарующий, как голос аделантадо...
Инес была не совсем не права, находя в Эрнандо что-то общее с Альваро. Его вера в будущее сметала все преграды и покоряла теперь Исабель. Как покорила когда-то вера Альваро в его прекрасные острова.
Долго на этом сходстве она свою мысль не задерживала. Не захотела хоть две секунды сравнивать капитана Кастро с тем, кем её супруг мог быть в молодости.
Пустое всё это.
Эрнандо! Говорят, он моряк, достойный сравнения с величайшими.
И с Альваро?
Может быть. Ну и что?
Дух приключений не мог оправдать порыва, нахлынувшего на неё, осаждавшего её, осуждаемого ею. Как она смела почувствовать такое притяжение? Так мало времени прошло после кончины такого человека, как аделантадо Менданья! Немыслимое дело!
Не означала ли тяга к капитану Кастро, что её чувства к Альваро, любовь, соединявшая их десять лет, — всё ничего не стоило и не весило? Много раз она задавала себе этот вопрос. И ответила тем, что отвергла его.
Объятия на реке обозначили новый этап. Влечение Эрнандо и её заразило алчбой и жаждой. Когда она вспоминала, как бурно он покрывал её поцелуями, в низу живота становилось жарко.
«Нет, не это!» — шептала она. Опёрлась о стенку и повторяла: «Это — нет. Никогда». Закрывала глаза, и собственный жар одолевал её. «А вдруг это всё-таки возможно? Возможно, хотя он так молод, хотя... Вдруг?»
Исабель сделала усилие над собой.
Очнувшись, она увидела: к ней подошёл дон Антонио де Морга.
Он смотрел на неё с улыбкой, изображавшей любезность.
— Вот как вас распалило признание дона Эрнандо! — сказал он. — В такой закалённой душе, как ваша, — и представить себе не мог такого пламени!
Она бросила на него взгляд, где гнев был смешан с безразличием и презрением.
— Что позволяет вам думать, дон Антонио, будто капитан Кастро мне
