голову.
Когда их высокородный сват высказал такое требование, Саган-Лубсан и Сорол встревоженно побежали в юрту, где готовили еду, и Лубсан повелел двум находившимся там юношам:
— Высокородный сват Бубэй-Бэйлэ требует конскую голову. Вы, ребята-помощники, сейчас же, без промедления, поймайте в ближайшем табуне любого откормленного коня и, забив его, поднесите голову нашему свату по свадебному обычаю!
Получив такой приказ, те двое юношей подумали: «Для ханской свадьбы нужен самый откормленный конь, не иначе. Скорее, пора спешить!» Они быстро выбежали из юрты, в ночной темноте поймали одного коня, приготовили его голову и поднесли почётное угощение хану Бубэй-Бэйлэ.
Ханские сваты были довольны угощением из конской головы, и свадебный пир ещё долго не прекращался. Тут уж подошёл срок возвращаться хану Бубэй-Бэйлэ в свои земли, но никто не мог найти ханского белогривого жеребца… Выяснилось, что это его голова стала почётным угощением. Только лишь узнав об этом, хан Бубэй-Бэйлэ сильно разозлился и сказал:
— Приведите сюда и покажите мне мою невестку Бальжин! — Тогда пришла Бальжин и поприветствовала хана Бубэй-Бэйлэ. Хан Бубэй говорит: — Милая девушка Бальжин, станешь ли ты моей невесткой? Я прибыл, чтобы сватать тебя за моего единственного сына. Но в этом далёком краю сваты убили моего белогривого коня и приготовили из него угощение для пира по случаю твоей свадьбы. Это беззаконное воровство! — Хан Бубэй-Бэйлэ сильно злился и рычал, подобно разъярённому льву, но Бальжин-хатан ответила ему твёрдо:
— Разве не противно вашим ханским законам то, что вы, хан Бубэй-Бэйлэ, будучи обладателем почётного чина хана, задумали связать себя узами сватовства с моим небогатым отцом? Не есть ли это настоящее беззаконие? Правда ли, что вы отобрали у своего сына Дай-Хун-тайджи его невесту, восемнадцатилетнюю прекрасноликую дочь Хулэр-нойона, и сделали её своей женой? Вы повели себя бессовестно, подобно неразумной твари. Коль уж вы и правда решили взять меня в невестки, коль и в самом деле хотите женить своего сына, не пристало вам говорить о конях из вашего табуна «твой» или «мой». Для сватов здесь нет никакой разницы и совершенно нет повода для ссоры. Вы, хан-батор Бубэй! Если вы не удовлетворены моим ответом, у меня есть ещё семьдесят два непревзойдённых волшебства, чтобы ответить вам!
Хана Бубэй-Бэйлэ задели слова его невестки Бальжин, и он сказал:
— «Милую девушку парень найдёт, горную травку изюбрь чёрный найдёт», — так говорили издавна старики. На том я закончу, — и он остался сидеть со степенным видом.
Бальжин-хатан же ответила:
— «Жадному человеку никогда не достанет ума и счастья», — есть такая пословица у нашего монгольского народа. Хоть вы и прославленный хан-батор, а цените себя не выше чёрного изюбря. Стало быть, вы очень глупы! — на том Бальжин окончила свою речь. Хан Бубэй-Бэйлэ ничего на это не ответил — ведь он помнил, что за ним было много неправых и стыдных дел.
Связав себя узами сватовства с отцом Бальжин-хатан Саган-Лубсаном, Бубэй-Бэйлэ договорился в скором времени сыграть свадьбу для молодых и отправился назад.
После этого Бальжин так наказала отцу и матери:
— По обычаю, когда девушка выходит замуж, принято лишать жизни скот. Вы же, милые мои батюшка и матушка, когда придёт мне пора выходить замуж, не проливайте кровь скота ради свадебного угощения — пусть лучше свадебным угощением послужит белая пища, ягоды и плоды! — такое наставление произнесла Бальжин-хатан, и тотчас её прекрасное лицо помрачнело, а её чистая душа погрузилась в горькую печаль. Отныне скрылась она от всех людей в своей юрте, куда не проникал ни один луч небесного солнца, ни с кем не виделась и не общалась, будто дала такой обет или пребывала в созерцании.
В это время в юрту отца Бальжин-хатан Саган-Лубсана прибыла девятнадцатилетняя девушка по имени Жинг — хорчин-баргутка, рождённая в охотничьей семье. С нею были три спутника. Эта девушка так обратилась к Саган-Лубсану:
— Мы с моими тремя спутниками проделали к вам долгий путь из дальних земель. Прежде солонгутский хан Бубэй-Бэйлэ стал вашим сватом и договорился, что ваша дочь Бальжин выйдет замуж за его сына-тайджи. Хан доверил нам быть его посланниками и забрать у вас невесту.
Выслушав посланницу хана Жинг, отец Бальжин-хатан ей ответил:
— Моя милая Бальжин сейчас живёт вдали от людей в старенькой жёлто-серой юрте. Она соблюдает строгий обет ни с кем не видеться и не разговаривать.
Тогда Жинг спросила у отца Бальжин Лубсана:
— Мы можем подойти к юрте Бальжин-хатан?
Лубсан ей ответил:
— Конечно, можете. Только громко не разговаривайте. А то вдруг моя дочь Бальжин причинит себе вред. Услыхав ваши речи, она ведь поймёт, что вы от хана.
Жинг со спутниками подошли к юрте Бальжин-хатан, трижды обошли эту юрту и сели возле неё. Жинг попробовала обратиться к Бальжин-хатан, чтобы она вышла из юрты и поговорила с ней. Но от Бальжин никакого ответа не последовало. Затаив обиду, Жинг подумала: «Отчего же мне не досталась такая судьба, какая уготована теперь Бальжин-хатан?» Она загрустила и стала петь песню о Бальжин-хатан. (В этой записи предания её песни не было.) Тут Бальжин-хатан вышла из юрты, и Жинг с её спутниками в один голос сказали:
— Премногорадостная Бальжин! Почему же вы перестали видеться с людьми и решили провести свою жизнь во мраке и одиночестве? Неужели вы задумали дать тайный обет отшельничества? Не собираетесь ли вы в свои прекрасные юные годы отказаться от счастливой жизни в солнечном мире? Я скажу вам о чём-то гораздо более ценном, чем ваш тайный обет. Я прибыла сюда ради того, чтобы подарить вам счастливую жизнь, чтобы вы вышли замуж за сына солонгутского хана Бубэй-Бэйлэ из Внутренней Монголии. Для этого завтра вам нужно будет рано утром собраться и с первыми солнечными лучами отправиться в ханский дворец!
Вот что ответила ей Бальжин:
— Всё, что сказано вами, и без того было мне известно. Кто же из этих трёх юношей ханский сын, предназначенный мне в мужья? — спросила она, и Жинг отвечала Бальжин-хатан:
— Высокородная Бальжин-хатан, кто из этих трёх юношей вам милее, тот и станет вашим супругом!
Бальжин-хатан, услышав такой ответ, сильно разгневалась:
— Если и правда кто-то из них твёрдо решил стать моим мужем, то должен быть среди них тот
