— Я отвезу твою дочь и этого египтянина в самые Фивы, Дагон.
— Но неужели ты осмелишься пойти на Юг, после того, что я тебе рассказал? Я бы на твоем месте не шел ниже Мемфиса, а продал все в Дельте.
— В Дельте? Мой путь в Нубию, Дагон. В самую Нубию ибо там тот товар что мне нужен. Что я могу купить в Дельте?
— Но начинается война, и дороги станут опасны.
— И потому многие купцы не пойдут на Юг, и я продам все, что сумею купить по тройной цене. А это значит, что я через год-два стану владельцем трех кораблей, и они пойдут на Крит и далее.
— Но риск…
— Риск в жизни купца дело обычное. А за жизнь Атлы не беспокойся. Я доставлю её живой и здоровой. Но понятно, что за дальнейшее я ручаться не могу.
— И на том спасибо.
Атла наблюдала за отцом издали, и сказала Яхотепу:
— Ты выполнил свою миссию? Узнал все что нужно?
— И даже больше. Гиксы готовятся к войне и их армии могут двинуться на Фивы в любой момент. Ждать более нельзя. Нужно идти к принцу и предупредить его.
— Думаешь, он без тебя не знает всего что происходит? У него много глаз и ушей.
— Может и так, а может и нет. Но неужели ты рискнешь поехать со мной, Атла? Это опасно.
— А скажи, Яхотеп, ты сам хочешь, чтобы я была рядом с тобой?
— Хочу, — сразу же ответил он, — Хочу, но должен тебе сказать, что быть со мной опасно.
— А меня возбуждает именно опасность. Неужели ты до сих пор не понял, что я за женщина? Именно такая жизнь мне и нравиться. А в Египте предвидится большая война…
Южный Египет. В окрестностях Абидоса
Более сотни воинов встретили посольство гиксов и остановили его. К удивлению князя Нубти-Сета и Якубхера их остановили египетские колесницы. Их было 30. Хотя управляли ими наемники-азиаты.
Минос поднял руку и произнес:
— Я наместник фараона Юга Секененра II в Асиуте. Кто вы такие?
— Я посол царя Апопи II, князь Нубти-Сет, один из повелителей шасу! — гордо ответил гикс. — И я послан моим государем к князю Фиванскому! О каком фараоне ты только что говорил?
— Его святейшество, фараон Юга, избранник Амона, Секененра II, волею богов Кемета теперь наш всемилостивейший фараон. Он коронован белой короной Юга по воле бессмертного Амона!
— Как?! — вскричал Якубхер. — Князя короновали без ведома великого гика? Но вы данники Аварского царя и обязаны ему повиноваться!
— Теперь нет! — гордо ответил Минос. — Теперь наш царь равен вашему царю по своему положению. Он фараон на троне Юга. А великий гик не носит титула царя царей.
— Что?! — практически заорал Нубти-Сет. — Наш царь носит титулы повелитель стран и владыка народов! И я сегодня же отправлю гонцов в Авар! И клянусь, что скоро сюда придут наши войска и тогда Секененра запоет по иному!
— На все воля богов, но наши боги не допустят, чтобы мы погибли окончательно.
— Дерзость твоя велика, наемник! Я видел тебя и раньше. Ты выбрал для себя плохого господина. И ты за это поплатишься.
— Та будет видно…
Первая схватка: смерть фараона
1558 год до н. э.
Из летописи князей Юга
Папирус из храма Амона в Фивах
Фараон Секененра повел отряд колесничих вперед.
Легкие колесницы, изготовленные по приказу фараона в Фивах, в каждую из которых были запряжены по две лошади, быстро перемещались и обладали хорошей маневренностью при условии наличия хороших возниц.
И такие возницы были подготовлены азиатскими соратниками Миноса из египтян. И они справлялись с лошадьми не хуже чем кочевники хуриты, что с раннего детства обучались этому искусству.
Многие придворные не советовали Секененра тратиться на это. Они говорили, что у Миноса и его слуг ничего не получиться. "Разве из египтянина получиться колесничий? На это потребуются годы и годы, а времени нет!". Но Минос утверждал обратное, и обещал фараону сделать из молодых египетских юношей отличных возниц.
"Колесница — оружие нападения! — говорил Минос. — Этот тот самый инструмент, что принес победу гиксам и сейчас самое время использовать его против них самих! Если у нас будут колесницы, то у нас будет победа!"
И Секененра II поверил критянину. Он не поскупился и делал все, что потребует Минос и отряд был создан…
Армия фараона Юга Секененра II
Фараон стоял позади своего возницы и держался за поручни. Старость отступила перед царем в этот период. Все его силы мобилизовались и он жил только жаждой схватки и победы. Показать египтянам, что гиксов можно победить, это не значит достичь полной победы, но это значит сделать первый шаг к ней. А дальше даже если он и не успеет разгромить гиксов окончательно, то это доделают его сыновья.
Позади фараона ехал на своей колеснице его сын Камос. Он уже вполне уверено правил двумя горячими лошадьми и его рука крепко сжимала поводья. Второго ездока с ним не было. Камос всегда хотел быть в колеснице один. Минос часто рассказывал ему, что многие военачальники гиксов показывали свое умение тем, что ездили без возниц. И тогда он дал себе слово овладеть этим искусством в полной мере.
За сыном фараона мчались 300 боевых колесниц. И еще 500 были у Миноса в Абидосе. Таких конных сил Фивы еще не выставляли никогда.
"Мы достигли многого за такой короткий срок, — мелькали мысли в голове фараона, — и создали армию, что способна бросить вызов гиксам и их могущественной коннице. Это своими колесницами они тогда разгромили армии египетских номов и покорили Дельту. И с тех пор прошло столько лет и сменилось столько князей в Фивах. Но почему никто не пробовал использовать силу гиксов против них самих? Почему они не хотели осваивать колесницы? Неужели никто из князей до меня не думал об этом? Думали! Думали! Но обстоятельства не давали им этого, и вот сейчас пришло время для этого. Просто пришло время. Они боролись за власть, и грызлись между собой, деля княжескую корону, они копили средства, и склоняли головы пред гиксами, они готовили почву для борьбы, на которой я стою теперь. Но крепки ли мои ноги? Выстою ли я от их первого удара? Вот что гложет меня день и ночь. Не ввергну ли я мой народ в новую бездну горя и унижения? Если будет так, то мое имя проклянут все. Проклянут и будут правы. Но неужели боги могут дать мне проиграть? Боги Египта стоят за меня. Так говорили жрецы. О, Амон! Великий отец богов и повелитель Солнца! Дай мне победу! И я восславлю имя твое во многих землях и сотни храмов поднимутся в твою честь в стране Кемет!"
— Отец! — Камос догнал фараона и повел свою колесницу рядом. — Ты видел, как держаться наши молодые воины?!
— Видел. И что ты хочешь сказать, сын?!
— Только то, что получается неплохо, и мы можем ударить по врагу!
— Мы для этого и идем в Абидос. Но недооценивать нашего врага нельзя. Гиксы сильны в бою и ведут их отличные военачальники!
— Ты знаешь кто?!
— Нет пока, но скоро это будет нам известно!
И фараон похлопал по спине возницы, чтобы тот оторвался от сына. Он показал, что более вести разговор на ходу не желает.
"Мой сын Камос, станет достойным моим приемником и продолжит мою войну. Счастлив отец, что имеет такого сына. Яхмос не так настойчив и умен как его брат. Но он младший сын и это не так страшно. И Камос и Яхмос дружны и не станут вредить друг другу. Яхмос признает брата господином и мое царство не развалиться после моей смерти".
Фараон улыбнулся про себя. Его распирала гордость за своих сыновей. И он был прав. И Камос и Яхмос были не просто его детьми, но и его единомышленниками. Его уроки не пропали даром, и он сумел внушить сыновьям жажду борьбы и жажду величия, которое невозможно без борьбы с гиксами.
Впереди показалась колесница. Она мчалась прямо на них.
— Смотри туда, о, великий фараон! — возница указал рукой вперед.
— Я уже вижу, что к нам едет посланец от Миноса. Над ним знак в виде диска Амона!
— Ты видишь это, государь? — удивился возница. — Воистину ты равен богам и они наделили тебя сверхсилой!
Но вскоре и он сам увидел на большом шесте знак бога солнца. Это были египтяне. Встречал фараона сам Минос, новый правитель Асиута. Когда колесницы поравнялись, они были остановлены.
— Привет тебе великий фараон, повелитель Юга!
— Привет и тебе, мой верный слуга Минос! Как все прошло? Моей воле никто не противился?
— Нет, государь, но номарх, тобою смещенный сбежал. Скорее всего, он отправился к гиксам. Я велел его поймать, но мои люди не сумели этого сделать. Он ушел к Гермополю, а затем дальше на север.
— И ты мне не доложил об этом? Уже месяц прошел, как ты стал наместником. Почему не послал гонца известить меня о предательстве?
— Я не хотел тебя расстраивать, повелитель. У тебя и так много забот было в последнее время. Прости меня, государь.
