Ричард Львиное Сердце - Ирина Александровна Измайлова

— У меня правило не добивать лежачих, если они не кусаются, — спокойно произнёс Седрик, занося ногу в стремя. — Ну а вы как хотите.

— Хочу забыть эту тварь как можно скорее! — воскликнул молодой человек. — Едва ли у него останется охота разбойничать в этих местах. Ксавье, давай поводья. Спускаться верхом я всё же не рискну.

Спустя совсем короткое время они добрались до дома Седрика. Это было совсем не то, что ожидал увидеть кузнец. Он, правда, и не подумал, что под сенью обрыва скрывается окружённый рвом замок, однако представлял себе всё же нечто мощное, под стать самому Седому Волку. Меж тем они подъехали к освещённому полной луной строению, нижняя часть которого более всего напоминала крестьянскую хижину. Она была сложена из здоровенных плит известняка, явно наломанного из торчащих в разных местах обрыва скал, грубо обтёсанных кайлом с проложенным меж ними дёрном. Крепкая дубовая дверь и одно-единственное закрытое ставнем крохотное окно — вот и всё, что выделялось на фоне этих серых плит. Постройка была невелика и вплотную лепилась к склону. А над нею виднелся как бы второй домик, искусно сплетённый из тонких стволов молодого ивняка, нарубленного по берегам здешней речки. Двери в нём не было — в него вела лестница с нижнего этажа, зато были целых три окошка, прикрытых такими же плетёными ставнями. Крышей, как и большинству хижин, служила сухая трава. Рядом с этой постройкой лепилась почти такая же, но одноэтажная, из всё тех же плит известняка, но то была, всего вероятнее, конюшня, о чём говорила ширина двери и повешенные возле неё на крюк ремни упряжи. И последним сооружением, завершавшим этот необычный ансамбль, оказалась каменная конура, возведённая по другую сторону от конюшни. Это была вне сомнений именно конура для собаки, но её размеры заставляли в этом сомневаться. Однако, когда из здоровенного проёма показался обитатель будки, стало очевидно, что жильё ему под стать. То был пёс ростом с доброго телёнка, почти совершенно белый, одно-единственное тёмное пятно красовалось у него на спине. Он принадлежал к той породе, которую обычно называют сторожевой и которая в каждой местности обретает свои характерные черты. Пёс был на вид грозен, но на деле сдержан: увидав, что незнакомые люди приближаются к дому в обществе хозяина, зверь лишь слегка оскалил громадные волчьи зубы, глухо рыкнул для порядка и, величаво взмахивая пушистым хвостом, подошёл к Седрику.

— Привет тебе, Кайс! — старый рыцарь погладил густой загривок собаки и махнул рукой гостям: — Проходите, проходите. Он знает своё дело и нипочём ни на кого зря не кинется. Заходите в дом.

В нижнем помещении не оказалось ничего, кроме большого очага, из которого тянуло дымом и вкусным запахом тушёного мяса, пары сундуков, стола, нескольких лавок да высокого ларя, вероятно, для оружия.

Зато верхнее оказалось совсем не подстать внешнему виду дома. То была просторная комната, убранная со вкусом и даже богато. Её плетёные стены сплошь покрывали ковры, на которых были прихотливо развешены охотничьи рога, мечи в ножнах, колчаны со стрелами. Пол тоже покрывал ковёр, и посреди него красовался стол с резными ножками, возле которого стояли два таких же резных стула. Высокая кровать в глубине помещения пряталась под шёлковым пологом. Сундуки и ларь были и здесь, но редкой и дорогой работы, с золочёными замками. Всё это напоминало скорее восточный покой, а не жилище английского рыцаря, однако ни Эдгар, ни Ксавье не бывали ещё на Востоке, да и в Англию попали первый раз в жизни.

— Нравится? — Седрик скинул на один из сундуков свою куртку, отстегнул и повесил на стену меч и шагнул к лестнице. — Садитесь, а я покуда вытащу из очага горшок с тушёной олениной.

Горшок оказался объёмом со средних размеров винный бочонок и был доверху полон ещё дымящимся мясом, но хозяин преспокойно тащил его за одну ручку, держа в одной руке, а в другой сжимая горлышко здоровенной тёмной бутыли, тоже, очевидно, полной. Подмышкой у него был зажат солидных размеров каравай.

— Хлеб я покупаю в ближней деревне, — проговорил Седрик, лишь слегка переводя дыхание после быстрого подъёма по крутой лестнице с такой солидной ношей. — Пекут его здесь замечательно. А вино из Кентербери — туда раз в месяц ездит со своим товаром здешний корзинщик и привозит мне винца. Местные крестьяне делают его плохо. Вижу, вы до сих пор не за столом, сир Эдгар. Как видно, моя нора произвела на вас впечатление, что вы так долго её рассматриваете.

— По правде сказать, я такого ещё не видел! — честно признался Эдгар.

Он уже хотел сесть за стол вслед за хозяином, но заметил, что третьего стула нет, и пододвинул к столу стоявшую возле стены лавку.

— Садись, Ксавье, что ты стоишь посреди комнаты, будто тебя приклеили! — позвал он мальчика.

И даже не заметил, как странно посмотрел на него при этом старый рыцарь.