Ознакомительная версия.
— Какой Артур милый, он поведёт Гетти к Дилли! Гетти любит ходить к Дилли.
— Ты хочешь сказать, что любишь бывать там со мной? — спросил Артур, подделываясь под её тон.
— Ммм, — утвердительно промычала Гетти, — Артур и Гетто славно проводили время у Дилли. Гораздо приятнее, чем здесь!
Она бессознательно подчеркнула последнее слово. Гетти не слишком-то любила свою домашнюю обстановку. То был старый дом на Колледж-Роу, дом с затхлой старомодной атмосферой, особенно раздражавшей Гетти, которая всё время уговаривала отца переехать в более современное жилище.
— Но ты ходишь туда только ради пирожных с кофейным кремом, а не ради меня, — настаивал Артур, ожидая, чтобы Гетти пролила бальзам на раны его уязвлённой гордости.
Она премило, по-детски сморщила нос.
— Так Артур в самом деле купит Гетти вкусные кофейные трубочки? Гетти их обожает!
Предостерегающий кашель заставил обоих обернуться. За ним в передней стояла Лаура, с чересчур подчёркнутой сосредоточенностью натягивая перчатки. Мина ласковой кошечки сразу же исчезла с лица Гетти. Она объявила очень резко:
— Ну можно ли так пугать людей, Лаура! Тебе бы следовало предупреждать о своём приходе.
— Я кашляла, — сухо возразила Лаура. — И только что собиралась чихнуть.
— Ловко придумано! — усомнилась Гетти, метнув сердитый взгляд на сестру.
Лаура продолжала натягивать перчатки, иронически поглядывая то на сестру, то на Артура. На ней был строгий и изящный тёмно-синий костюм. Артуру редко приходилось видеть Лауру с тех пор, как она вышла замуж за Стэнли Миллингтона. Он сам не знал, почему ему всегда бывало как-то не по себе в её присутствии. Гетти была ему понятна, мила, у неё была такая простая и прозрачная душа! Лаура же всегда ставила его в тупик. В особенности её сдержанность, это удивительное бесстрастие, что-то тщательно скрываемое, почти насторожённость, которая чудилась ему за иронической маской этого бледного лица, вызывала в нём странное смущение.
— Ну, идём! — воскликнула Гетти капризным тоном. Невозмутимое спокойствие Лауры, её благополучный вид, видимо, злила Гетти. — Не стоять же нам тут весь день! Артур хочет пойти со мной к Дилли.
Лёгкая улыбка тронула губы Лауры, но она не сказала ничего. Когда они выходили на улицу, Артур торопливо переменил разговор.
— Как поживает Стэнли?
— Он вполне здоров, — ответила Лаура приветливо. — Должно быть, играет сегодня в гольф.
Обмениваясь такими банальными фразами, они дошли до угла Грэйнджер-стрит, где Лаура ласково простилась с ними: ей пора было к портному Бонару.
— Она помешана на нарядах, — с резким смехом пояснила Гетти, как только Лаура ушла. Пальцы её легко легли на рукав Артура и оставались там, пока они шли к Дилли. — Если бы она не была такая мотовка, она бы могла приличнее ко мне относиться.
— Что ты хочешь сказать, Гетти?
— Она даёт мне всего только пять фунтов в месяц на мои туалеты, и карманные расходы, и на всё остальное.
Артур посмотрел на неё с удивлением.
— В самом деле, Лаура даёт тебе столько денег, Гетти? Да ведь это большая щедрость с её стороны.
— Очень рада, что ты так думаешь. — Гетти, видимо, была задета и почти сожалела о своей откровенности. — Лаура вполне может себе позволить такой расход. Она сделала хорошую партию, не так ли?
Наступило молчание.
— Я никогда не мог бы до конца разгадать Лауру, — заметил Артур смущённо.
— Меня это ничуть не удивляет.
Гетти снова рассмеялась от души, как смеялась всегда.
— Я бы могла рассказать тебе о ней кое-что, но, конечно, не расскажу ни за что на свете. — Она с добродетельным испугом отмахнулась от этого предложения. — Во всяком случае я рада, что не похожа на неё. И не будем больше об этом говорить.
В эту минуту они вошли в кафе Дилли, и Гетти оживилась, заражаясь встретившим их здесь шумным весельем. Было половина пятого, и кафе, как всегда в этот час, кишело людьми. Пить чай у Дилли считалось в Тайнкасле высшим шиком. «Убежище избранных» — под таким громким названием оно фигурировало на страницах объявлений в «Курьере». Здесь за пальмами играл оркестр, и Артура и Гетти встретил приятный рокот голосов, когда они вошли в комнату Микадо, убранную в японском вкусе. Они уселись за бамбуковый столик, и Артур заказал чай.
— А здесь довольно мило. — Он наклонился через стол к Гетти, весело кивавшей знакомым в битком набитой комнате. В эти часы у Дилли собирались завсегдатаи, — главным образом молодое поколение Тайнкасла, сыновья и дочери видных и состоятельных адвокатов, врачей, коммерсантов, местная аристократия, отличавшаяся провинциальным снобизмом. В этой элегантной компании Гетти была весьма заметной фигурой. Она пользовалась большой популярностью. Хотя старый Тодд был только горным инженером и дела его были в не слишком цветущем состоянии, Гетти много выезжала. Она была молода, самоуверенна и в курсе всех интересов общества. О ней говорили, что это девушка с головой на плечах. Мудрецы, пророчившие хорошенькой Гетти блестящую партию, всегда многозначительно улыбались, встречая её с Артуром Баррасом.
Она рассеянно прихлёбывала чай.
— Алан тоже здесь. — Она нашла в толпе брата и весело указала на него Артуру. — С ним Дик Парвис и кое-кто из компании Раггера. — Надо подойти к ним.
Артур послушно взглянул туда, где брат Гетти Алан, которому в этот час следовало бы быть в конторе, расположился за столом посреди комнаты, в компании полудюжины молодых людей, которые с победоносным и вместе томным видом дымили папиросами.
— На что они нам, Гетти, — пробормотал он. — Вдвоём гораздо уютнее.
Гетти, с искорками в глазах, рассеянно играла вилкой, замечая, что на неё со всех сторон обращены восхищённые взгляды.
— Красивый малый этот Парвис, — заметила она. — Слишком даже, до нелепости красивый.
— Он попросту осел. — Артур пристально посмотрел на аляповато-красивого юношу с вьющимися волосами, разделёнными прямым пробором.
— О нет, Артур, он премилый мальчик. Танцует великолепно.
— Самонадеянный фат! — И, ревниво сжав под столом руку Гетти, он шепнул ей: — Ведь я нравлюсь тебе больше, чем он, да, Гетти?
— Ну, конечно, глупыш ты этакий! — Гетти беспечно рассмеялась и перевела глаза на Артура. — Он только скучный банковский чиновник. И никогда не будет большим человеком.
— А я буду, Гетти, — горячо уверил её Артур.
— Ну, разумеется, Артур.
— Вот, погоди, я начну работать вместе с отцом… погоди и увидишь.
Он умолк, взволнованный внезапно мелькнувшей перед ним картиной будущего, силясь увлечь Гетти своей пылкой верой в это будущее.
— Сегодня мы заключили новый договор, Гетти, с «П. В. и К°». Замечательное дело! Ты только погоди и увидишь.
Она с наивным изумлением широко раскрыла глаза:
— Будешь загребать кучу денег?
Он серьёзно кивнул головой.
— И не только это, Гетти. А… все другое. Работать вместе с отцом в «Нептуне», как делали все Баррасы, приобретать влияние, потом подумать и о собственном семейном очаге, иметь для кого работать. Честное слово, Гетти, у меня дух захватывает, когда я подумаю об этом.
Увлечённый, он смотрел на Гетти с сияющим лицом.
— Да, это очень приятно, Артур, — согласилась она, наблюдая его с сочувственной улыбкой. В эту минуту её влекло к Артуру. Он был интереснее, чем когда-либо, с этим слабым румянцем на щеках и горящими глазами. Конечно, он некрасив, это Гетти должна была с сожалением признать: светлые ресницы, бледное лицо, узкий рот придавали ему слишком женственный вид. Никакого сравнения хотя бы с Диком Парвисом, тот — настоящий красавец. Но в общем Артур — милый мальчик, и его ждут копи «Нептун» и сундуки денег. Гетти позволила ему снова подержать её руку под столом.
— У меня сегодня так радостно на душе, — сказал он порывисто. — Сам не знаю, отчего.
— Не знаешь?
— Нет, впрочем, знаю.
Оба засмеялись. Смеясь, Гетти показывала мелкие ровные зубы, и это пленяло Артура.
— Тебе тоже хорошо сейчас, Гетти?
— Ну, конечно.
Прикосновение её хрупкой руки под столом было как бы немым обещанием, от которого у его ёкнуло сердце. Гордая вера в себя, в Гетти, в будущее, как вино, кружила голову. Он дошёл до апогея смелости. Подбадривая себя, сказал стремительно:
— Послушай, Гетти, я давно уже собираюсь спросить тебя, почему бы нам не обвенчаться?
Она снова засмеялась, ничуть не смутившись, и слабо пожала ему руку.
— Какой ты милый, Артур.
Он то бледнел, то краснел. Заговорил горячо:
— Ты знаешь, какие у меня чувства к тебе. Мне кажется, это было всегда. Помнишь, как мы играли у нас в «Холме», когда были совсем маленькими. Ты самая лучшая девушка, какую я знаю. Папа скоро сделает меня своим компаньоном… — Он остановился, чувствуя, что говорит очень бессвязно.
Гетти торопливо соображала. Ей уже и раньше делали предложения разные неоперившиеся юнцы в полумраке зал, в перерывах между танцами. Но тут было другое, тут было нечто «настоящее». Всё же её расчётливый ум подсказывал ей, что спешить не следует. Она ясно понимала, каким смешным покажется это преждевременное обручение, какие оно вызовет пересуды, язвительные намёки. Кроме того, ей хотелось хорошенько повеселиться раньше, чем выйти замуж.
Ознакомительная версия.
