Самко, усиленный полками князя-воеводы Ромодановского, заставил Юрия Хмельницкого отойти к Каневу. Здесь, в укрепленном лагере, Юрий был настигнут и разбит наголову. Успех для Москвы и Тишайшего был полнейший. Правобережный гетман оказался даже без охраны: бежали все, кто мог бежать. И только спрятавшись в лесу, хитрый Юрий счастливо избежал плена. Однако попытка Ромодановского развить успех не удалась. Его арьергард в конце концов был вытеснен татарами и правобережными казацкими полками.
Вскоре стало известно, что Юрий Хмельницкий, окончательно утративший влияние и, по-видимому, тяготившийся гетманством, отослал от себя булаву и принял постриг. Это еще более обострило борьбу за гетманство. Москва настаивала на том, что выборы должны проходить по всем правилам, на большой раде, с участием рядового казачества. Но в кипении страстей о правилах казаки забывали и полагались более на силу.
В июне 1663 года собранная под Нежином рада обернулась кулачными побоищами между сторонниками наказного гетмана Самко и запорожского гетмана Ивана Брюховецкого. Брюховецкий одолел своих противников. Представитель Тишайшего на раде князь Гагин утвердил выбор в пользу Запорожья. Позднее выяснится, что московское правительство просчиталось и на этот раз: Брюховецкий доставит Тишайшему бездну хлопот и бед.
Первым делом новый гетман с помощью войскового суда и при попустительстве Москвы расправился со своими соперниками. Гетман Самко и нежинский полковник Василий Золотаренко, один из самых авторитетных сторонников союза с царем, были обвинены в измене и поспешно казнены. Бал правили корысть и властолюбие. И если победитель легко расправлялся со своими противниками из старшины, то, что говорить о простых казаках, мещанах и селянах? Жизнь дешевела с каждым поворотом междоусобиц, с их бесконечным жестоким обращением к татарам. А татары чувствовали себя на Украине как в завоеванной и выданной им на разграбление чужой стране.
Первоначально Брюховецкий старательно поддерживал союз с Москвой. Опираясь на ее помощь, он надеялся отобрать булаву у гетмана Правобережной Украины у наказного гетмана Тетери, который быстро сменил сломанного Юрия Хмельницкого. Однако по мере того, как в Кремле крепла мысль, что всю Украину в подданство вернуть уже не удастся и следует стоять лишь за Левобережье и Киев, надежда Брюховецкого подчинить себе правобережные полки становилась все более призрачной. Военное же решение проблемы Брюховецкому оказалось не под силу.
В 1663 году король Ян Казимир, собрав войско и присоединив к нему правобережные казачьи полки и сильные организованные татарские отряды, предпринял широкое наступление на Восточную Украину. С Яном Казимиром шли лучшие польские военачальники, в том числе будущий король, талантливый воевода Ян Собеский. Время вторжения было выбрано не самое удачное – поздняя осень, хлябь и ненастье. Но король принужден был руководствоваться не целесообразностью и невыгодными климатическими условиями, а благоприятной ситуацией: в наличии имелись деньги на выплату жалованья войскам и общая поддержка сената и шляхты.
Москва слабо и недейственно поддерживала восставших, воздерживаясь от крупных операций на польской стороне Днепра. Впрочем, известный парадокс заключался в том, что чем меньше Москва вмешивалась в события, тем сильнее привлекала к себе. Не случайно гетман Правобережья Павел Тетеря, которого никак нельзя было заподозрить в симпатиях к Тишайшему царю, дерзко признавался в послании к королю от «всего народа», что «Вся Украина решила умереть за имя царя Московского».
Провал кампании конца 1663 – начала 1664 года и народное восстание на Западной Украине сильно повредили королевским сторонникам бескомпромиссной жестокой борьбы с Московским государством. Становилось ясно, что надеждам добиться решительного военного перевеса над противником не суждено сбыться. Ситуация складывалась патовая, но с перспективной выгодой для Тишайшего. Конечно, вопли разоренных, потерявших на Украине и Смоленщине земли и имения польской и литовской шляхты не умолкали. Однако их слушали без прежнего энтузиазма и сочувствия. Разоренные русско-польской Польша и Литва жаждали мира не меньше, чем Московское государство Тишайшего царя. Тем более, что в 1665 году страну охватило очередное междоусобие – рокош (восстание против короля, на которое имела право шляхта во имя защиты своих прав и свобод) гетмана Любомирского. Переговоры между сторонами – короля и шляхты – начались в июне 1664 года и сразу же приняли затяжной характер. Малейшие перемены – успехи или неудачи в стычках, взятые или утраченные города – сильно сказывались на их течении в течение текущего и следующего года. По-прежнему важнейшими оставались малороссийская тема и ход дел в Малой Руси, на Украине.
В события на Украине все более втягивалась могущественная Турция, как через вассалов крымчаков, так и самостоятельно. Турецкие и крымские вельможи внимательно приглядывалась к переменам на Правобережье, тая захватнические планы и выискивая тех, на кого можно было бы опереться. В это время на Правобережье выдвинулся умный и энергичный атаман Петр Дорошенко. Опираясь на помощь крымского хана, он пресекал все попытки казаков пристать к Москве. Затем Дорошенко вперил свой взгляд на Левобережье в надежде объединить обе стороны под своей булавой. Положение гетмана Брюховецкого сильно осложнилось. В сентябре 1665 года он отправился в Москву, где ему была уготована ласковая встреча с Тишайшим царем и его боярами. Набравшийся опыта и хитрости Алексей Михайлович отличил приехавших по-своему.
– Кто мне и моему государству служит, того и отмечает высокими званиями и ценными подарками, – так обратился Тишайший к казацким делегатам-полковникам во главе с очередным гетманом.
– Рады служить Москве и тебе, государь, – отвечали полковники и гетман.
Неизбывную тягу старшинства к шляхетству в Москве Тишайший царь истолковал на свой «государев» лад. Войсковая старшина была пожалована в московское дворянство, а сам гетман Брюховецкий получил боярскую шапку. Сказано было боярство Брюховецкому 22 октября 1665 года, во время Казанского крестного хода. Этим подчеркивалась особая расположенность Московского государя к гетману.
Услуга оказалась, как потом выяснилось поистине «медвежьей». Высокий в глазах московского служилого человека думный боярский чин для казачества, напротив, казался уничижительным. Старшине же пришлись не по вкусу уступки Брюховецкого, которые вели к утрате контроля над сбором налогов и передаче его царским воеводам. В 1666 году, закрепляя «совершенное подданство», власти провели на Левобережье перепись тяглового населения. Эта мера, прочно связанная в сознании с несвободой и новыми тяготами, усилила брожение православных низов, чем воспользовался соперник гетмана Левобережья Брюховецкого, гетман Правобережья Дорошенко.
Петр Дорошенко ловко воспользовался трудностями Брюховецкого. Утвердившись в старой гетманской резиденции Чигирине, он закидал Левобережье своими призывными универсалами, запугивая казачество скорой утратой всех природных прав и вольностей при «халуе царя». Брюховецкий при этом фигурировал в роли царского потакальщика, халуя что и доказывать не нужно было – на «воре и боярская шапка горит».
Левобережье пошатнулось. Запорожье отступило от Брюховецкого и послало свою переговорную станицу – казацкое посольство – в Чигирин к новому гетману. Однако гетман Дорошенко не стал искать покровительства в Варшаве и
