- Сговорились что ли все? - пробормотал Пётр и уже второй раз за этот день, наотрез отказался. Кузьма лишь исподлобья наблюдал за выражением его лица, пока Пётр разговаривал с Астрахановым. Услышав этот ответ, Астраханов расстроился. Крепко обняв Петра, он попрощался с ним и сразу же уехал. После его отъезда, Петр долго лежал на спине с закрытыми глазами. Вначале он пытался заснуть, а потом на него нахлынули мысли. В итоге, он встал и начал одеваться. Кузьма не говорил ни слова. Он прекрасно знал, куда и зачем идёт Пётр.
- Посижу немного. Рюмочку-другую водочки выпью и вернусь, -перед уходом сказал Кузьме, Пётр. Тот снова ничего не ответил. Выйдя из дома, Петр пешком направился по улице. Он раздумывал куда бы пойти, когда увидел нужную вывеску.
Он даже закуску не стал брать. Взял бутылку вина и сел за дальний столик, подальше от любопытных глаз. Пётр налил себе вина и, подняв бокал, прошептал:
- Ну что ж, самое время выпить за свою никчёмную, никому не нужную жизнь!
Пётр не успел поставить бокал на стол, когда услышал донельзя изумлённый и удивительно знакомый голос:
- Чёрт меня побери, если это не Арсанов собственной персоной?
Пётр поднял голову. Прямо над ним улыбаясь, возвышался…Первакин. Он уже состоял в чине полковника, как и сам Пётр. Они крепко обнялись. Пётр указал на свободный стул за столом.
- Одну минуту!
Первакин ушёл. Очень скоро он вернулся и сел за стол. Следом появился графин водки и закуски. Он разлил водку и подняв бокал громко и с отчётливой радостью произнёс:
- Чёрт, Арсанов…живой и невредимый. За это стоит как следует напиться! За ваше здоровье Арсанов! Желаю впредь не числиться в покойниках!
- Вы где служите? - спросил у него Пётр, когда они выпили.
- В седьмой пехотной дивизии. Командую полком! - ответил Первакин и бросая взгляд на форму Петра продолжил: - А вы Арсанов, как я посмотрю, вернулись к гусарам?
- Командую лейб-гвардейским полком! - коротко ответил Пётр.
- Заслужили. Ей богу заслужили. То, наше сражение,…я его никогда не забуду. Вы проявили себя настоящим молодцом. Мы все обязаны вам своими жизнями. За это и выпьем!
Второй бокал последовал за первым. Налили в третий раз. И снова Первакин взял слово. Он поднял бокал. Они с Петром чокнулись.
- А этот бокал я хочу поднять за вашу супругу! Прекраснейшая женщина. Достойна всяческих похвал!
Первакин одним махом опорожнил бокал. Пётр же не донёс свой бокал до губ.
- За кого? - он с недоумением уставился на Первакина.
- За вашу супругу! Радовалась наверно как, когда узнала, что вы живы. За это надо отдельно выпить. Первакин налил себе в бокал водки и хотел налить Петру, но тот держал полный бокал в руке. Увидев движение Первакина, Петр выпил водку и коротко спросил:
- Кто это вам сказал, что у меня есть супруга?
- Да об этом все знают! - Первакин налил Петру водки.
- Я вот к примеру, впервые об этом слышу! - Пётр устремил на Первакина насмешливый взгляд.
- Такими вещами шутить не стоит Арсанов!
- Я и не собираюсь! У меня просто нет никакой супруги. И никогда не было. И скорее всего, никогда не будет!
- Она что, обидела вас? - Первакин осуждающе покачал головой, - бросьте Арсанов. Ваша супруга на самом деле прекрасный человек. Добра, сострадательна. А как заботилась о раненых,…Мне неприятно, что вы подобным образом о ней отзываетесь.
- А вы думаете, мне приятно слышать от вас какие- то непонятные слова по поводу несуществующей супруги? - Пётр бросил на Первакина хмурый взгляд
- Следовательно, у вас нет супруги?
- Я вам уже ответил на этот вопрос!
- Тогда кто же такая графиня Арсанова?
- Какая ещё графиня Арсанова? Может и есть такая. Только я её не знаю.
- Тогда почему она живёт в вашем доме?
- В моём доме? Вы не в себе Первакин. Я вам это со всей ответственностью заявляю.
- А я вам заявляю, что лично приносил соболезнования вашей супруге по поводу вашей смерти.
- Мне до чёртиков любопытно, что же она ответила?
- Как что? Поблагодарила меня! И ваш батюшка тоже при том присутствовал.
- Так значит и моему отцу соболезнования принесли?
- Конечно! Я глубоко уважал вас и считал своим долгом выразить ту скорбь, которую чувствовал по причине вашей кончины.
- А с чего вы вообще решили, что я умер? Начнём с этого!
- Мне об этом сообщил ваш управляющий…Архип!
- Удивительно просто! И вправду есть такой управляющий!
- У вас и отец есть и супруга!
- Отец есть! А вот супруги нет!
- Тогда кто же эта белокурая красавица, которая постоянно ходила в чёрном платье? Все и в том числе ваш отец, называли её графиней Арсановой. Вашей супругой!
- Что? - Пётр изменился в лице, услышав последние слова Первакина, - что вы сказали? Как её звали? Как её имя?
- Если не ошибаюсь…Анастасия. Точно Анастасия!
- Анастасия? - Пётр так сильно побледнел, что Первакин невольно забеспокоился. Петру понадобилось некоторое время, чтобы он смог разговаривать. Сказанное Первакиным просто ошеломило Петра, потрясло до глубины души. Но он всё ещё боялся надеяться.
- Расскажите всё подробно! - голос у Петра внезапно охрип.
- Да что рассказывать? - отозвался Первакин, - я был ранен в ногу. Отправили в лазарет. А лазарет потом на время разместился в вашем доме. Этот ваш управляющий рассказал мне о том, что вы погибли. А потом он же сообщил, что государь лично прислал письмо с соболезнованиями и орден. Рассказал, как горько рыдала графиня, когда узнала о вашей смерти. Да что говорить. Я её каждый день видел. И всё одно и тоже. Заплаканные глаза и печальное лицо. Прямо душа разрывалась, глядя на её горе,…а вы Арсанов? - Первакин бросил на Петра осуждающий взгляд, - а вы такое говорите. Она вас так любит,…а вы даже не вспоминаете о ней.
- Выходит,…выходит…она по мне траур носит? - Пётр бросил ошеломлённый взгляд на Первакина и застыл, пытаясь понять как такое возможно вообще. Разум отказывался давать объяснение, но сердце…оно ликовало и требовало немедленных действий. Пётр внезапно бросился к Первакину и когда тот ожидал самого худшего, крепко расцеловал его.
- Сегодня вы спасли мне жизнь! - вскричал Пётр и побежал к выходу.
- Куда вы Арсанов? Допейте хотя бы этот бокал - закричал, было Первакин, но Петра и след простыл. Рядом с Первакиным раздался деликатный кашель.
- Ваш друг не заплатил!
- Я заплачу, - ответил Первакин, - мой друг похоже…обо всё на свете забыл. Хорошо хоть жену свою вспомнил! Дай им Бог счастья! За это следует выпить отдельно!
Пётр прямиком побежал к Уварову. Побежав к двери, он со всей силы застучал в неё. Щёлкнул замок. На пороге показалось раздражённое лицо генерала. Увидев Петра, он удивился.
- Мне нужен отпуск. Немедленно. Сию же минуту! - без обиняков заявил Пётр.
- Я же предлагал. Вы отказались!
- Я передумал!
- Хорошо! Передумал, так передумал. Не стоило из-за этого двери ломать!
- Благодарю вас ваше превосходительство!
Уваров и сказать больше ничего не успел. Пётр исчез так же внезапно, как и появился. Он прибежал домой и едва до смерти не напугал Кузьму, когда прямо с порога, закричал:
- Скорей!
- Чего скорей-то? - не мог понять Кузьма.
- Уезжаем! Собирайся! Чтобы через час был готов!
- Мы что на пожар собрались ехать! Не успею за час собраться!
- Не успеешь, без тебя поеду! Коней надо приготовить!
Кузьма только и рот успел открыть, как дверь снова хлопнула.
- Да что с ним такое творится? - пробормотал под нос Кузьма, - какая муха укусила?
Не переставая ворчать, Кузьма стал поспешно собираться в дорогу.
Поздним вечером все собрались в гостиной. Кое-как удалось заделать окна в гостиной, да ещё в четырёх комнатах. Во всём огромном особняке ничего пригодного больше не нашлось. Арсанов - старший сидел за своим столиком и попивал по обыкновению вино. Анастасия сидела на диване и вышивала. На другой стороне, напротив Анастасии, сидела Виктория и приехавший накануне Астраханов. Они были настолько поглощены разговором, что ничего и никого вокруг не замечали. Между двумя диванами стоял ещё один столик. На столике горела одинокая свеча. Она да огонь в камине освещали гостиную. Время от времени, Анастасия бросала взгляд на опекуна, а потом вновь обращала всё своё внимание на работу. Она оторвалась от неё, когда в гостиной появился Гришка с большой охапкой дров. Гришка сложил дрова возле камина. А потом взял одно полено и подбросил его в огонь. Анастасия молча наблюдала за тем, как Гришка взял кочергу и начал ворошить уголья в камине. Она смотрела на языки пламени, которые медленно поднимались кверху. Вороша уголья, Гришка обернулся. Они с Анастасией встретились взглядами. Гришка широко заулыбался. Но это продолжалось совсем недолго. Он по непонятной причине перестал улыбаться и нахмурился. Анастасия недоумённо приподняла брови, пытаясь понять, чем вызвана эта перемена. Пока она думала, раздался осторожный голос Гришки.
