такое очарование скрываться от его матери и жены? Осознавала ли девушка о своём богатстве? Или она была подобно ветру, что сотрясает основы, сам того не ведая? Неужели её мать сошла с ума, слепо согласившись отдать её в жёны Абду-пекарю? Можно ли помешать дождю литься? Как жаль неведающих сердец!
Вечером накануне её свадьбы мать Захиры пришла к нему, чтобы поблагодарить. Он с любопытством всматривался в её лицо и заметил в чертах её следы былой красоты. Он поглядел на неё с затаённым гневом и спросил:
— Всё в порядке?
— Благодаря Аллаху и вам.
— Тогда к чему такая спешка?
Она безропотно ответила:
— Она с самого рождения помолвлена с ним.
Она ушла, а он молча проклинал её и грустно задавался вопросом: «Почему мы не делаем то, чего хотим?»
14
Захира вышла замуж за Абдуррабиха, пекаря, во время скромной церемонии. Он не видел её с тех пор, как ей было шесть лет, однако привык считать её свой законной женой, а когда увидел в брачную ночь, был как громом поражён её красотой. Однако голова его была забита знаниями и традициями, которые вменяли ему в обязанность притвориться, что он глава семьи, твёрдый и непоколебимый. Ему был двадцать один год, он был высоким, мускулистым, обладал типичной народной внешностью: выдающимися скулами, приплюснутым носом и густыми усами. Совершенно лысый, за исключением выступающего спереди локона. Прочитав короткую молитву, он овладел ею в грубой манере, скрывающей в глубине сладость.
Она восхищалась его мужественностью, покорившись его жару, и отдавшись ему, как будто это судьба.
Она оказалась в подвале, состоящем из одной комнаты и коридора, служившим одновременно кухней, а также ванной. Она вспоминала об утерянном рае, однако инстинкт нашёптывал ей, что всё это — не более чем её временное пристанище, в котором она гостья, а не постоянная жилица. Этот подвал стал ей домом и судьбой: здесь она завладела мужчиной и осуществила мечту, а сердце её нашло покой.
15
Любовь заняла своё место в его сердце, чуть не опустошив его убежище, однако он проявил усердие, чтобы показать свою мужественность, и даже ещё до окончания первого месяца после женитьбы спросил её:
— Ты что это, будешь сидеть дома, как делают дамы из высшего общества?
Тогда она в свою очередь спросила его:
— А что ты желаешь, чтобы я делала?
Он твёрдо сказал:
— Праздные руки — нечисты!
16
Вот так Захира стала бродячей торговкой рахат-лукумом и разносчицей блох. Одевшись в синий рабочий джильбаб, закрывавший даже шею до плечей, она ходила и выкрикивала:
— Дети, налетай! Рахат-лукум!
Выйдя на улицу, она обнаружила, кем является: заметила своё очарование и силу. Глаза пожирали её, языки пели ей дифирамбы. Внешность её внушала очарование и порождала динамику. Она была сильна, обласкана природой и людьми, смотрела на флирт надменно, свысока, отчего её гордость и уверенность в себе только росли.
17
Её связь с Абдуррабихом окрепла. В глубине души она считала его своим мужчиной. Сама же она была для него объектом преклонения. Он относился к ней так, как того требовали традиции мужественности, и находил в ней твёрдость, равную её любви к нему. Иногда она бывала вспыльчива и гневлива, но настолько же была искренней и преданной ему. Она родила ему сына, Джалаля, и нектар материнства побежал по её венам, даруя ей новое счастье.
18
Пекарь Абдуррабих относил на дом хлеб госпоже Раифе, и однажды она спросила его:
— Почему ты позволяешь своей жене бродить по улице?
Мужчина смиренно ответил ей:
— Это наш заработок, госпожа.
— Есть множество способов заработка. Я, к примеру, одна, и мне требуется горничная, и служба у меня принесёт ей обильный доход и защитит от зла улицы.
Абдуррабих согласился с ней, но в замешательстве спросил:
— А как же малыш Джалаль?
Она подстрекательским тоном сказала:
— Я никогда не разлучу мать с её ребёнком…
Честолюбие одержало победу над его сердцем, и он сказал:
— Тогда мать, отец и ребёнок к вашим услугам, госпожа…
19
Захира с волнением пробормотала:
— Мадам Раифа!
Абдуррабих сказал:
— Эта дама одна, и к тому же богата.
— Но у неё же непримиримая вражда с госпожой Азизой!
— Какое нам до того дело? Служить у неё легче и прибыльней, чем нищенствовать в переулке с корзиной в одной руке и ребёнком в другой.
— Я бы предпочла прислуживать госпоже Азизе.
Тогда Абдуррабих с раздражением заявил:
— Однако она не просила тебя об этом, что означает, что ты ей не нужна.
Захира замолчала, однако её мечта о рае оживилась вновь.
20
Мадам Азиза разгневалась, когда узнала эту новость. Она воскликнула:
— Какая же торопливая эта девушка!
Мадам Ульфат ответила:
— В её намерения не входило причинить вам горе, однако она просто пытается заработать себе на жизнь…
— Мы имеем первоочередное право на неё.
— У неё же есть ребёнок, и его нельзя оставить одного, пока он так мал. Если она будет носить его с собой повсюду, то будет разносчиком антисанитарии и грязи…
Азиз с интересом следил за их диалогом. Он почувствовал, что его жену не ждёт облегчение, если Захира вернётся к ним домой, и внутри у него запылали тревожные предчувствия, что как перстом указывали на него, бросая обвинение. Он решительно заявил:
— Мнение Ульфат — сам здравый смысл.
21
Захира причёсывала волосы Раифе в гостиной, когда вошла служанка, чтобы доложить о прибывшем госте. Она сказала:
— Это учитель Мухаммад Анвар…
Из комментариев самой Раифы Захире было известно, что гость был сыном покойного мужа Раифы, и остался ей предан даже после того, как раскрылась тайна о том, что она посещает Румману в тюрьме. Гость быстро вошёл, поздоровался и передал изящный свёрток вдове своего отца со словами:
— Икра!
