– Филиал имперского завода по производству самолетов морской авиации в Себу способен выпускать шестьдесят машин в месяц, – торжественно объявил я к радостному изумлению плотников, занятых напряженным трудом.
Несколько этих фиктивных самолетов установили на старой взлетно-посадочной полосе, частично укрыв их листьями и травой. Часть самолетов оставили неукрытыми с целью произвести впечатление, что их стараются замаскировать полностью. С веранды оперативного центра я наблюдал через бинокль установленные макеты и убедился, что они выглядят вполне реальными.
Между тем наши настоящие самолеты, полностью замаскированные, укрывались в чаще леса у подножия гор. Маскировались даже кончики пропеллеров. Тропы, ведущие к подлинным укрытиям, также были тщательно замаскированы, чтобы их не видели вражеские летчики.
Как только завершились эти приготовления, все вдруг страстно захотели скорейшего начала очередного воздушного налета противника. Странное чувство, ведь до сих пор налеты врага на аэродром воспринимались с негодованием и страхом. Специалисты, строившие фиктивные самолеты, ждали налетов с особым нетерпением.
Когда воздушная тревога наконец прозвучала, я некоторое время гадал, какую часть аэродрома станет бомбить противник. Затем самолеты морской авиации США «грумман» показались над горной грядой к западу от Себу, и сомнений не осталось, что они сосредоточатся на ударах по нашим макетам. Самолеты противника несколько раз подряд яростно атаковали их, преодолевая плотный зенитный огонь. Я наблюдал за воздушным налетом из безопасного укрытия и с улыбкой отмечал успех нашей затеи, питая одновременно некоторое сочувствие к пилотам самолетов противника, которые шли на риск ради уничтожения бесполезных целей.
В некоторые из макетов были помещены канистры с топливом, но ни одна из них не взорвалась. За атаками последовали бомбардировки, и затем налет закончился. Половина макетов была повреждена пулеметным огнем, а один из них полностью уничтожен. Фиктивные самолеты сослужили свою службу.
Производство макетов не прекращалось, они продолжали вводить противника в заблуждение. Но таким способом выиграть войну было невозможно.
Рикихэй Иногути
Глава 11 ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ОПЕРАЦИИ НА ФИЛИППИНАХ
(октябрь – январь 1945 г.)
Создание второго корпуса камикадзе
С провалом операции «Сё» и потерей половины флота адмирала Куриты первоначальная цель создания специального ударного корпуса – обеспечить возможность прорыва кораблей Куриты в залив Лейте с помощью атак летчиков-камикадзе на вражеские авианосцы – отошла в прошлое. Однако сам корпус и методы его действий сохранились.
Новой задачей корпуса стало взаимодействие с армией в повсеместном уничтожении сил противника, раз уж был утрачен шанс ликвидации его первого берегового плацдарма на острове Лейте. В сложившихся условиях Верховное командование решило, что эффективное противодействие противнику на Лейте может быть оказано в том случае, если державшая оборону японская 16-я армейская дивизия будет обеспечена достаточным подкреплением. Соответственно, начиная с ноября действия японской авиации были направлены на прикрытие средств доставки подкрепления гарнизону Лейте. Японские самолеты сосредоточились на срыве перебросок войск противника на остров. Сначала камикадзе стремились уничтожать исключительно вражеские авианосцы, теперь же пришли к выводу, что транспорты противника также являются достойными целями их атак.
Итак, для обеспечения армейского подкрепления использовались самолеты морской авиации.
Однако 1-й воздушный флот, располагавший даже до начала специальных операций не более чем 50 самолетами, вскоре истощил свои силы. То же случилось со 2-м воздушным флотом. Тем не менее, несмотря на продолжавшиеся дерзкие атаки камикадзе, оперативные соединения противника все еще крейсировали в акватории к востоку от Филиппин и обеспечивали укрепление своих сил в Таклобане и баз ВВС. Стало очевидным, что новые десанты противника следует ожидать в любое время.
После потери Японией базировавшихся на суше самолетов в конце октября и начале ноября, естественно, требовалось их восполнение. Был предпринят максимум усилий, чтобы отправить с Японского архипелага на юг как можно больше самолетов в целях укрепления нашей авиации на Филиппинах. Однако вице-адмирал Ониси как начальник штаба объединенных ВВС наземного базирования был убежден, что любая оборона, опирающаяся на обычные авианалеты, бесполезна. В начале ноября он срочно слетал в Токио, чтобы сообщить имперскому Генштабу и командованию объединенного флота о критической ситуации на Филиппинах и потребовать 300 самолетов для пополнения специальных ударных корпусов. С 300 самолетов он считал возможным отразить ожидавшуюся наступательную операцию противника на Лусоне.
Как офицер штаба адмирала я сопровождал его в поездке в Японию. Я с сожалением заметил, сколько сил отнимала у него война. Его здоровье настолько ухудшилось, что, возвращаясь из Японии на бомбардировщике типа 1 (Бетти), он лежал на койке.
Критическая военная обстановка и доводы адмирала Ониси убедили имперский Генштаб согласиться с его концепцией, но найти 300 самолетов для Филиппин было невозможно. Отчаянными усилиями наконец удалось собрать лишь 150 самолетов в учебных центрах Омура, Гэндзан, Цукуба и Ко-но-Икэ. Эти самолеты укомплектовали младшими лейтенантами резерва (ни один из которых не имел более 100 часов полетов) плюс несколькими инструкторами и преподавателями летного дела. Всех их включили в состав 1-го воздушного флота, преобразованного в новый специальный ударный корпус, и перебросили на Формозу для специальной подготовки.
Таким образом, когда адмирал Ониси возвращался на Филиппины, я сопровождал его только до Формозы, где мне поручили организовать курсы специальной подготовки для новых пилотов. В рамках организационной структуры объединенных ВВС наземного базирования главной моей заботой был контроль за подготовкой пилотов-камикадзе. К тому времени, когда первые группы курсантов прибыли на Формозу, я разработал учебные курсы для использования в предназначенных для них базах ВВС в Тайшу и Тайнане.
Обучение пилотов корпуса камикадзе длилось семь дней. Первые два дня уходили исключительно на тренировки по технике взлета машины. На него приходится временной промежуток от приказа на вылет до тех пор, пока все самолеты звена не поднимутся в воздух и не соберутся в боевой порядок. В следующие два дня занятия посвящались отработке полетов в боевом порядке с продолжением тренировок по технике взлета. Последние три дня отводились в первую очередь тренировочным полетом с выходом на цель. Но все время эти занятия перемежались с отработкой техники взлета и полетов в боевом порядке. Если позволяло время, весь курс подготовки повторялся.
Двухмесячный опыт операций камикадзе показал, что определенные методы были более эффективными, чем другие. Особый упор делался на инструктаж с указанием всех возможных преимуществ атакующих действий для пилотов. Наиболее важными вопросами, входившими в инструктаж, были следующие:
Приближение к цели
Для таких легких и скоростных самолетов, как истребитель Зеро и палубный бомбардировщик «суйсэй» (Джуди), наиболее эффективными методами сближения с целью во время атаки камикадзе выявились два. Сближение должно было производиться либо на крайне большой, либо крайне малой высоте. Хотя с точки зрения штурманской точности и радиуса обзора средняя высота считается наиболее приемлемой, ее следует отвергнуть по ряду соображений.
Высота от 6000 до 7000 метров является оптимальной для ухода от встречи с истребителями противника. На этой высоте самолеты трудноразличимы над морской поверхностью, и, хотя радары противника засекают приближение нашего самолета заблаговременно, для истребителей противника требуется время, чтобы выйти на дистанцию атаки. Кроме того, чем больше высота самолета камикадзе, тем труднее его перехватить. На высоте более 4000 метров воздух разряжен и пилоты могут пользоваться кислородной маской. На высоте 7000 метров способность пилота вести бой сильно ослабевает, значительно ухудшается зрение и точность расчета. На такой высоте малейшая неисправность в системе обеспечения кислородом может привести к потере пилотом сознания и утрате им контроля над управлением самолета. Эти факторы делают сближение с целью на большой высоте наиболее выгодными с точки зрения возможности избежать встречи с истребителями противника.
При сближении с целью на крайне малой высоте наши самолеты летят близко к морской поверхности, чтобы избежать быстрого обнаружения вражеским радаром. В конце 1944 года радар противника считался эффективно действующим на расстоянии около 100 миль до цели – на большой высоте, а на малой и средней высотах – на расстоянии менее 10 миль. Обнаружение наших самолетов, низко летящих над водой, представляло также большую трудность для патрульного звена противника, поэтому опасность их перехвата уменьшалась еще больше.
