— Поехали ко мне?
Ее пышные волосы щекотали лицо, запах духов будоражил. Хотелось прямо сейчас содрать с нее платье, припасть губами к прохладной, бархатистой коже, ощутить ее ласковую податливость и, потеряв голову, упиваться любовью, забывая обо всем на свете.
— Я хочу потанцевать, — капризно надула губки Вадда.
— Ну хорошо, — едва сдерживаясь, чтобы не вспылить, недовольно согласился итальянец. — Только недолго.
— Прошу прощения, господин!
Тони обернулся. Почтительно кланяясь, рядом стоял швейцар, теребя в руках обшитую галунами форменную шапочку.
— В чем дело?
— Вы не могли бы перегнать свою машину на стоянку, господин? — снова поклонившись, попросил швейцар. — Одному из посетителей стало нехорошо, а карета скорой не может подъехать.
— Сама судьба предлагает нам убраться отсюда, — итальянец подмигнул подруге. — Поехали?
— Отгони машину и потанцуем, — не уступала она.
— Ладно, — обреченно вздохнул Фаджа.
Мулатка игриво потрепала его по щеке и вытянула из пачки сигарету. Швейцар услужливо дал ей прикурить и повел Тони к выходу, бормоча извинения и убеждая, что стоянка буквально в двух шагах и господину совершенно не о чем беспокоиться.
— Если господин даст ключи?..
— Спасибо, я сам, — отрезал итальянец. Не хватало еще, чтобы эта мартышка обнаружила люк в полу машины. Мало ли, что ему взбредет в голову? Решит почистить сиденья, вымыть стекла, чтобы получить с клиента чаевые. Нет, лучше не рисковать…
Обернувшись, он послал Вадде воздушный поцелуй, чмокнув губами кончики пальцев и подув на них. Мулатка ответила призывной улыбкой.
Не успел Тони скрыться за стеклянными вращающимися дверями, как рядом с Ваддой оказались два молодых человека. Она закинула ногу на ногу, готовясь выслушать привычные банальные комплименты и отшить любителей легких знакомств, — в другое время она, может быть, благосклонно приняла ухаживания, но не сейчас, когда должен вернуться ее дружок. Один из парней бесцеремонно взял мулатку за локоть:
— Пошли, детка, твой кавалер не вернется.
— Пусти, — попыталась освободиться Вадда, но парень держал крепко.
— Не ори! — ловко подхватив женщину под руку с другой стороны, угрожающе прошипел второй. — Ты арестована!
Гремела музыка, звенели бокалы, танцевали пары, сновали официанты, и никому не было дела до Вадды, как во сне шагавшей между двух парней к служебному выходу. Проходя мимо стойки бара, она словно стряхнула с себя оцепенение и, рванувшись, хотела закричать, но конвоиры были начеку. Резким движением один ударил ее ребром ладони по печени, а второй, фальшиво смеясь, заключил сгибавшуюся от боли женщину в объятия и, оторвав от пола, поволок мимо стойки…
Выйдя из «Плазы», итальянец заторопился к автомобилю — скорее отогнать его и вернуться к Вадде, а то не успеешь к утру прибыть на место. Хантер — мужчина серьезный и не потерпит опозданий.
— Эй, это ваша машина? — окликнул его негр в коротком белом халате. Наверное, санитар кареты скорой помощи.
— Сейчас, приятель, не спеши, — осадил его Тони. Ишь, выискался, не может подождать минутку. До чего же местные ребята бесцеремонны, никакого понятия о правилах приличия.
— Давайте скорее, нам надо забрать больного, — подскочил к нему второй санитар. Неподалеку стоял белый микроавтобус с красным крестом на борту.
— Успеешь, — огрызнулся Фаджа. — Не помрет твой больной.
Неожиданно санитары схватили итальянца за руки и, выворачивая их за спину, потащили к микроавтобусу. Тони рванулся, ударил каблуком по ноге державшего его за правую руку негра и, освободившись, врезал кулаком в ухо второму, сбив его с ног. Но первый уже успел обхватить его колени и повиснуть, мешая двигаться. А от микроавтобуса бежали еще двое.
Взревев от ярости, Фаджа ударил повисшего на нем санитара сцепленными руками по голове и успел встретить новых противников, нанося им удары ногами. Однако силы оказались неравны — итальянцу двинули в живот и приложили спиной о капот машины.
Отбиваясь, Тони думал только об одном: вырваться из круга нападавших на свободное пространство и дать деру. Ясно, что его заманили в ловушку, но кто? Хуже всего, если это связано с делами Хантера.
«Вольво» придется бросить, «санитары» ребята шустрые, и он едва успевает парировать их удары. Но не может же это продолжаться бесконечно?
И тут Фаджа пропустил крепкий удар в грудь. Сердце словно зашлось, ухнув вниз. Жестко перехватило дыхание. Итальянец из последних сил пнул первого санитара ногой в пах и радостно отметил, что тот, дико взвизгнув, кулем осел на асфальт. Все, этот не боец! Теперь отбить выпад справа, развернуться и ответить. О, мадонна, как же тяжко дышать!
Противники ему попались не из слабаков, знающие толк в потасовках. Тони имел славу приличного мастера рукопашного боя и не раз выходил победителем в драках, но в такой переплет он попал впервые. Негры действовали расчетливо, умело, не давая ему ни секунды передышки и сразу же лишив возможности маневра. Ребята тренированные, дышат легко, быстро перемещаются, прикрывая друг друга, наносят мощные удары и умело защищаются. Фаджа понял, что его не выпустят.
Противный, липкий страх сковал мозг. Как он сразу не понял, что это не санитары, не хулиганы и что бесполезно ждать появления полиции. А Вадда? Что с ней?
Изловчившись, низкорослый крепыш нырком подобрался вплотную к итальянцу и сумел захватить руку. Тут же Тони развернули, ударили по спине, поймали за ноги и повалили, сдавливая горло удушающим захватом. Его подтащили к микроавтобусу и головой вперед сунули в открытые дверцы кузова. Навалились, на щиколотках защелкнули браслеты наручников, а руки подтянули к затылку так, что захрустело в плечах. Щелкнули браслеты вторых наручников, сковывая запястья. На голову натянули плотный, противно пропахший чужим потом мешок.
— Поехали, — сев верхом на пленника, распорядился один из «санитаров», вытирая тыльной стороной ладони сочившуюся из разбитой губы кровь. — Здоровый, дьявол!..
* * *
Когда с головы сняли мешок, Тони увидел, что он находится в комнате с канцелярской мебелью и сильной лампой без абажура под высоким потолком. Вдоль стен стояли металлический шкаф с отделениями для картотеки, столы, рабочие кресла. Одна стена была выложена серым кафелем. Окна отсутствовали. Кажется, его тащили по разным лестницам, то вниз, то вверх, и он совершенно запутался. Судя по отсутствию окон, он находился в подвале?
Наручники не сняли. Они стягивают ноги и запястья рук. За столом — два офицера в военной форме, у дверей еще двое.
— Вы арестованы, — прервал молчание один из сидевших за столом офицеров, и Фаджа быстро взглянул на него.
Довольно молодой негр, с густой шапкой курчавых волос и воспаленными глазами. На погонах знаки различия капитана. Рядом с ним небрежно развалился в кресле пузатый полковник.
— В чем меня обвиняют? — стараясь сохранить спокойствие, спросил Тони. — Я требую присутствия адвоката.
— А это не допрос, — усмехнулся капитан. — Мы пока просто беседуем.
— Вот как? Может быть, тогда с меня снимут наручники и дадут сигарету? В любом случае, я требую присутствия адвоката.
— Позже, — капитан подал лежавшие на столе документы полковнику, и тот, презрительно скривив губы, начал их просматривать.
— Тони Фаджа? — пробурчал он. — А его подруга?
— Проститутка, специализирующаяся на иностранцах, — сообщил капитан. — Машину осмотрели. В полу сделан специальный люк. Думаю, именно за этим ее гоняли в ремонтную мастерскую.
— Ага, — кивнул полковник и поднял глаза на итальянца. — Давай, выкладывай, чем ты тут промышляешь?
— Я отказываюсь говорить, пока здесь не будет присутствовать адвокат из независимой страны, — поджал губы Тони.
Полковник вынул из кармана пачку сигарет «Лондон» — дорогих, источающих медовый аромат, такие и в Лондоне далеко не каждому по карману, — привычно оторвал фильтр, сунул сигарету в рот. Капитан зажег спичку и дал начальству прикурить. Затянувшись, полковник выпустил клуб дыма и поднес ближе к глазам еще одну бумагу.
— Мои ребята нашли вторую машину, — взглянув на Тони, глухо сказал он. — Во дворе дома, рядом с правительственными кварталами. Она принадлежит иностранцу, нелегально проникшему в страну. А твою машину обработали в автомастерской по указаниям разыскиваемого противника законного правительства Лигурии. Где ты взял «вольво»?
— Пригласите адвоката и представителя консульства. И пусть снимут наручники. Тогда я буду отвечать на вопросы.
Полковник с усмешкой поглядел на Фаджу, старавшегося сохранить достоинство:
— Это, — он показал на сидевшего рядом с ним офицера, — капитан Кано. Меня зовут Энугу. Я начальник контрразведки. Поверь, сынок, ты вляпался в грязное дело. Мы свободно можем обвинить тебя в подготовке покушения на главу правительства, и тогда уже ничего не спасет. Подумай!
